уже поставила его в известность. Как и всех остальных. Интересно, Дэвис и Бишоп уже сообщили им о своем намерении отвезти меня в полицию – и не поэтому ли Эби настолько разнервничалась?

– Когда мы приедем в отдел, вы можете позвонить своему адвокату, если хотите, – если вам потребуется юридическая поддержка, когда мы будем задавать вопросы.

– Я арестована?

– Нет, Дженнифер, – говорит Бишоп. – Не в данный момент – сейчас вы добровольно оказываете нам содействие. Но все же мы ознакомим вас с вашими правами.

Он оглядывается на Дэвис, и я вижу, как та набирает воздух в легкие, готовясь зачитать привычный текст. У меня отвисает челюсть, когда она произносит слова, которые я столько раз слышала в криминальных сериалах – что я могу в любой момент уйти, что у меня есть право на бесплатную и независимую юридическую консультацию и так далее. Лихорадочно перебираю в голове, кому бы сейчас позвонить. Своего адвоката у меня нет. Покусываю нижнюю губу, пытаясь собраться с мыслями. Если я не арестована, зачем он мне вообще нужен?

И тут меня осеняет ужасная мысль. Знают ли они, кто я такая? Поднимаю глаза, чтобы встретиться взглядом с Дэвис.

– Все нормально, – уверенно говорю я. – Адвокат не нужен. Но мне надо договориться с кем-нибудь, кто сможет забрать детей из школы, если это займет больше часа.

– Детей заберет ваш супруг, так что на этот предмет можете не переживать.

Сердцебиение у меня учащается, долбит где-то внутри, ударяясь о ребра.

Я понимаю, что теперь у меня возникли и другие серьезные поводы для переживаний.

Глава 50

Дженни

– Будьте добры, не могли бы вы взглянуть вот на это? – Детектив-сержант Дэвис подталкивает ко мне по столу три фотографии. Мы находимся в городском отделе полиции, в душной комнатке, которая, судя по запаху, используется нечасто. Дэвис и Бишоп сидят напротив меня, деревянно застыв, с серьезными лицами. Я держусь столь же скованно – грудь напряжена, мышцы едва не сводит судорогой. Приходится постоянно напоминать себе, что нужно дышать.

Подтаскиваю одну фотографию поближе, прищуриваюсь. Она темная, зернистая, но я сразу понимаю, что это и где. Ничего не говорю, когда по очереди просматриваю две остальные, молча впитывая детали, давая себе время подумать. Голос у меня в голове кричит: «Сейчас же потребуй адвоката!»

Подержав фотографии в руках столько, сколько мне представляется естественным, поднимаю взгляд прямо к темно-карим глазам детектива-сержанта Дэвис и удерживаю его. Жду, когда она заговорит, – хоть и понимаю, к чему они клонят, но не собираюсь проявлять инициативу, пока в точности не выясню ход их мыслей.

– Не можете сказать, что вы видите на этих фотографиях? – спрашивает детектив-констебль Бишоп.

По-прежнему не отрываю взгляда от Дэвис, когда даю свой ответ:

– Вижу темное изображение с плохой детализацией.

Дэвис улыбается и кивает.

– А как насчет человека, который изображен на всех трех снимках? – спрашивает она.

– А что насчет него?

Краем глаза замечаю, как Бишоп ерзает на стуле. Но Дэвис сидит все столь же неподвижно.

– Вообще-то было бы полезно для нашего расследования, если б вы проявили готовность к сотрудничеству, Дженнифер, – говорит она.

– А я и сотрудничаю. Я приехала сюда с вами и смотрю на фотографии, которые вы положили передо мной. Просто не пойму, чего вы от меня хотите. Я ничего в них не вижу. – Подталкиваю фото обратно к Дэвис. Замечаю мимолетное выражение разочарования у нее на лице, прежде чем она продолжает:

– Мы считаем, что человек на этих снимках – это вы, Дженнифер.

– Ну а я – нет, – говорю я.

– Посмотрите еще разок. – Бишоп берет фотографии и во второй раз выкладывает их передо мной одну за другой. Выполняю его просьбу.

– Я так не считаю. Все, что я могу сказать, глядя на них, это что вижу какую-то фигуру – только вот не пойму, мужскую или женскую, – стоящую спиной к камере перед каким-то домом.

Детектив-сержант Дэвис поджимает губы и тяжело откидывается на спинку стула.

– Анализ фотографий показывает, что фигура женская. Цвет волос и прическа совпадают с вашими собственными. И вроде как она одета в пижаму.

Хоть сердце у меня дико колотится, я сохраняю спокойствие, повторяя про себя одни и те же слова: «Ничего у них нет, ничего у них нет…» Пожимаю плечами, слегка покачав головой.

– И что?

От улыбки, расплывающейся по лицу Дэвис, все внутри у меня содрогается. Такое впечатление, что это улыбка человека, у которого есть кое-что еще в рукаве. Переплетаю пальцы под столом.

– Камера наблюдения засняла это в ночь на двенадцатое августа. Перед вами стоп-кадры из полной видеозаписи. Есть и еще.

С трудом сглатываю. По какой-то причине мне не пришло в голову, что они показывают мне только часть целого. И хоть эти фотографии могут быть не слишком четкими, видеозапись, естественно, вполне может дать больше деталей. Неужели я угодила в их ловушку? Потому что, несмотря на зернистые изображения, они правы – со спины этот человек действительно очень похож на меня, как они и сказали мне вчера. Слова Марка сразу проносятся у меня в голове: «Тереза говорит, что собственными глазами видела, как ты поздно ночью бродила по деревне в пижаме».

Черт, черт, черт, черт!

Бишоп открывает папку, лежащую перед ним на столе. Медленно извлекает из нее лист бумаги. Хорошо – по крайней мере, фотографий больше нет. Наклоняется над столом и начинает зачитывать то, что там написано.

– «Я несколько раз видела миссис Джонсон поздно ночью или ранним утром. Странно – зачем кому-то в полном одиночестве бродить середь ночи в ночном белье?» – Бишоп смотрит на меня поверх листа. – Это еще не все, но не буду утомлять вас остальным.

– Свидетельница подтверждает, что вы находились в центре деревни в тот же вечер, когда камера засняла вас в саду Оливии, – говорит детектив-сержант Дэвис.

Почему-то я не думаю, что свидетельница, которую они цитируют, – это Тереза: обычно она так не изъясняется. А значит, меня могли видеть и другие жители деревни.

– К чему это вы клоните, детектив-сержант Дэвис? – говорю я.

– Мы полагаем, что вы были тем человеком в саду за несколько дней до похищения жертвы. И хотели бы знать, почему вы там оказались. Чем вы занимались, Дженнифер?

Время пришло.

– Я бы хотела прямо сейчас связаться с адвокатом, если вы не против.

– Вы уверены? Речь идет всего лишь о нескольких вопросах. Вам придется задержаться здесь, если нам придется ждать, пока…

– Как вы мне уже сообщили, детей заберет мой муж, так что у меня полно времени,