- Друг мой! – укоризненно сказал он мне, когда, приблизившись, поприветствовал эту парочку – Ты небрежно относишься ко времени. Смотри, чего доброго, оно на тебя обидится!

- Оно может – подтвердил толстяк – Оно такое. Слыхал я, что в дальних землях подобное как-то случилось, и ничем хорошим это не закончилось.

- Почтеннейший Расул-бей, позволь представить тебе юношу, о котором мы беседовали пару минут назад – маг показал рукой на меня – Это Хейген, сын Маджары, моей сестры, той, что связала жизнь с представителем знатного рода из Западной Марки. Рос он там, но кровь взяла свое и вот он здесь, в благословенном Селгаре. Я, признаться, был рад его увидеть и принять под свой кров. Как ты знаешь, я бездетен, потому он мне теперь заменит сына. Годы берут свое, что скрывать, но теперь я знаю, что встречу смертный час не в одиночестве, а это уже немало.

- Славный, славный юноша – покивал толстяк – Собой хорош, отменно сложен и, как видно, неглуп.

- Благодарю за добрые слова, уважаемый Расул-бей – поклонился я толстяку – Твоя похвала дороже любого злата.

- Положительно неглуп – повторил вельможа – Я выполню твою просьбу, уважаемый Бахрамиус. Но и ты не забудь о моем скромном пожелании.

- Завтра жду тебя к обеду, друг мой – улыбнулся маг – Зелье будет ждать тебя, равно как и седло барашка в сливовом соусе. Я помню, это твое любимое блюдо.

Сдается мне, не сильно простое зелье этот павлин заказал моему приятелю, наверняка кого-то хочет травануть. Да и ладно, пусть его, лишь бы помог. Ведь это именно он, похоже, выступает в качестве ключа к дверям дворца.

И я угадал. Этот самый Расул-бей оказался кем-то вроде дворцового распорядителя. Должность не самая главная, в отличии от визиря или казначея, но и не последняя. А самая главное, позволяющая знать все и обо всех, а также добиваться практически любых целей в пределах дворца. Например, ему почти ничего не стоило представить племянника уважаемого Бахрамиуса самому падишаху, в обход всех инстанций, которых тут было очень много.

К слову – дворец был прекрасен. Вот только в какой-то момент появилось у меня подозрение, что срисовывали его с одного турецкого отеля. Правда, очень дорогого и престижного отеля, настолько, что за свои деньги я бы в такой сроду не поехал, но тем не менее. Впрочем, и дворец красивый, и отель был очень хороший. Мне две недели проживания в нем владелец ночного клуба оплатил, в качестве гонорара за «джинсовую» статью. Клуб был так себе, но оно того стоило.

А еще здесь было очень, очень много переходов, поворотов и стражников. Их концентрация на квадратный метр поражала. Это тебе не Север, где охрана монарха запросто может попросту взять да уйти калдырить на пару дней невесть куда. Впрочем, кениг в этом случае если и разозлится, так только на то, что его с собой не позвали.

Мы шли и шли, причем в какой-то момент мне начало казаться, что наш провожатый-царедворец просто заблудился, но желая сохранить лицо, в этом не признается. Но оно и не мудрено – залы все в позолоте и мраморе, стены коридоров обтянуты шелком, расцветки вроде разные, но одновременно с этим все какие-то одинаковые.

Может, пора зарубки на дверях делать? Как в лесу. А то ведь не выберусь отсюда.

Но – обошлось. В какой-то момент мы оказались в зале, которую залой особо и не назовешь. Это было помещение просто-таки невероятных размеров, футбольное поле – и то больше, а уж позолоты на стены и потолки ушло больше, чем на весь замок Лоссарнажа. Раза в три. Или даже в пять.

Что до гигантских створок, за которыми, видимо, и находился тронный зал, так они поразили даже мое воображение, а я чего только не повидал здесь за последние полгода. По ходу тут имитацией богатства и не пахло, на эту дверь пошло чистое золото.

Охрана, представлявшая собой десяток здоровенных лбов, закованных в позолоченные же доспехи, немедленно уставилась на нас, злобно раздувая ноздри, отчего кольца, продетые в них, забавно заколыхались.

- Ожидайте – велел нам Расул-бей, шмыгнул носом и скрылся за незаметной дверцей, припрятанной за одной из портьер.

Я все думал кого он мне напоминает. Теперь сообразил – покойного Витольда, того, что мой телохранитель собственноручно задушил не так давно. Внешне – да, ничего общего. Но вот повадки, взгляд, шмыганье носом… Вылитый просто!

Кстати – Назир во дворец не пошел. Более того – он отчего-то даже на площадь перед ним не сунулся, бесследно отстав от меня в одном из селгарских переулков. Я, признаться, даже не заметил, когда это произошло.

- Я говорю, ты молчишь – шепнул мне маг – Если надо – киваешь, застенчиво отводишь глаза и так далее.

- Само собой – отозвался я – По ситуации.

Гигантские створки распахнулись, подчиняясь усилиям сразу четырех крепких парней с развитой мускулатурой и голых по пояс. Точно золото, вон как у этих бедолаг вены на руках вздулись.

- Сотрясатель мира, владыка земли и небес, падишах Нурали Солнечноликий дозволяет тебе, маг Бахрамиус, припасть к его ногам! – эхом раскатился по зале голос Расул-бея – Лицо, сопровождающее мага, может также проследовать в зал приемов.

Хорошо хоть мне припадать к ногам сотрясателя мира не придется. Ну, оно и понятно, не всякий игрок отыгрывает роль, да и самолюбие у каждого свое. Кто-то готов к таким забавам, кто-то нет. Лично я – нет.

А вообще этот Нурали смелый парень. Тот же Витар за «владыку небес» ему точно сразу бы по сопатке дал, даже думать не стал бы. Он за такового себя, любимого, держит, и конкурентов не потерпит.

Между прочим, Бахрамиус тоже не стал лобызать ступни падишаха. Он старательно подмел бородой пол, спину согнул до ревматического скрежета, но не более того. Я же вовсе обошелся хоть и почтительным, но полупоклоном.

Нурали Солнечноликий оказался загорелым плотным мужичком средних лет, с маслянистыми глазами чуть навыкате и курчавой бородкой. Он с комфортом расположился в противоположном конце зала на массивном троне с высоченной спинкой. Той самой, на которой имелась буква, которую я очень хотел узнать.

- Мы рады видеть тебя, маг – зычно гаркнул падишах – Мы довольны тобой, твоя мазь спасла нас от неприятной хвори, подаренной танцовщицей с Юга. Мы снова здоровы и радуемся жизнью.

Витиеват падишах, о себе в третьем лице говорит. Хотя для Востока, насколько я помню, это дело обычное. Довелось мне брать в свое время интервью у одного старикана, обитающего под Самаркандом, ему лет сто было, как ворону, так он тоже самое делал, о себе в первом лице даже не упоминал.

А еще повелитель Востока, похоже, шалун, шалун. Ясно же, что танцовщица с Юга его не конъюнктивитом наградила.

- Танцовщицы, величайший из великих, вообще очень ненадежная публика – отозвался Бахрамиус – У них образ жизни легкомысленный, потому они часто разносят разные болезни. Я бы не советовал тебе с ними дело иметь.

- Ты и не советовал, я помню – согласился с ним Нурали – Потому ее казнил, а тебя нет.