Правитель Озерного края уже ждет.

Он сидит в простом кресле – маленький по сравнению с огромным флагом, который висит у него за спиной. Флаг зеленовато-синий, а посередке – серебряно-белый цветок с четырьмя лепестками. Молочно-синие металлические транспорты Озерных стоят за беседкой, выстроившись точно так же, как наши. Их больше десяти, и все они кишат телохранителями. Стражи охраняют короля и его свиту. На них, в отличие от наших, нет масок и плащей, только боевые доспехи из сверкающих темно-синих пластин. Они стоят, молчаливые и мужественные, с каменными лицами. Каждый из них – воин, которого обучали с рождения, ну или типа того. Я не знаю, что они умеют, и способности королевской свиты мне тоже неизвестны. На занятиях с леди Блонос, целую жизнь назад, я не изучала Озерный двор.

По мере нашего приближения короля становится лучше видно. Я смотрю на него, пытаясь разглядеть человека под венцом, сделанным из белого золота, топазов, бирюзы и темной ляпис-лазури. Если Мэйвен любит красное и черное, этот король предпочитает синее. В конце концов, он – нимф, повелитель воды. Вполне логично. Я думаю, что глаза у него тоже синие, но они оказываются серыми, как грозовая туча, такого же цвета, как стальная седина длинных прямых волос. Я невольно сравниваю Озерного правителя с отцом Мэйвена – единственным королем, которого я до сих пор видела. Контраст разительный. Тиберий Шестой был грузен и бородат, его тело раздулось от спиртного, а Озерный король изящен, чисто выбрит, с ясным взглядом и смуглой кожей. Как у всех Серебряных, его лицо имеет прохладный серовато-синий оттенок. Он встает нам навстречу – и движется изящно, словно танцуя. На нем нет ни доспехов, ни мундира. Только переливающееся серебристо-синее одеяние, яркое и зловещее, как флаг Озерного края.

– Король Мэйвен из Дома Калора, – говорит он, слегка склонив голову, когда Мэйвен входит в беседку.

Черный шелк струится по белому мрамору.

– Король Оррек из Дома Сигнета, – отвечает Мэйвен.

Он нарочно кланяется ниже, чем его собеседник. На губах юного короля – неподвижная улыбка.

– Если бы только мой отец мог это видеть.

– И ваша мать, – подхватывает Оррек.

В этих словах нет ничего дурного, но Мэйвен быстро выпрямляется, словно услышав угрозу.

– Мои соболезнования. Вы слишком молоды, чтобы пережить столько утрат.

Король говорит с акцентом, и его слова звучат, как странная мелодия. Взгляд Оррека устремляется за плечо Мэйвену, минуя меня, на Самсона, который шагает за нами, в синих цветах Дома Мерандуса.

– Вам передали мою… просьбу?

– Разумеется.

Мэйвен вздергивает подбородок; он смотрит на меня, а потом, как Оррек, переводит взгляд на Самсона.

– Кузен, не могли бы вы подождать в транспорте?

– Кузен… – отвечает Самсон, вложив в это слова максимум протеста. Однако он останавливается и замирает в нескольких метрах от возвышения, на котором стоит беседка. Никаких споров. Только не здесь. Охрана короля Оррека заметно напрягается и кладет руки на оружие. Ружья, мечи, сам воздух вокруг нас… Все, к чему они способны обратиться, чтобы не подпустить шепота к своему королю и его сознанию. Если бы только двор в Норте был устроен таким же образом.

Наконец Самсон повинуется. Он низко кланяется, раскинув руки резким, отточенным движением.

– Да, ваше величество.

Только когда он возвращается к транспортам и исчезает из виду, Озерные телохранители расслабляются. А король Оррек, напряженно улыбаясь, жестом подзывает к себе Мэйвена. Как ребенка.

Вместо этого Мэйвен устремляется к креслу напротив. Оно сделано не из Молчаливого камня, оно небезопасно, но он опускается на сиденье, не поколебавшись ни на секунду. Мэйвен откидывается на спинку и скрещивает ноги; плащ окутывает одну руку, а другая лежит на виду, свисая с подлокотника, – огненный браслет на ней хорошо заметен.

Мы, все остальные, собираемся вокруг и рассаживаемся, подражая Озерным, которые сидят напротив. Эванжелина и Птолемус, вместе со своим отцом, занимают места справа от Мэйвена. Понятия не имею, когда Воло Самос присоединился к кортежу. Губернатор Велле тоже тут, и его зеленое одеяние выглядит тошнотворно на фоне серого неба Чока. Отсутствие Домов Айрела, Лариса и Хэйвена особенно заметно; их места заняли другие советники. Мои четыре стража устраиваются с двух сторон от меня, когда я сажусь – так близко, что я слышу их дыхание. Вместо этого я сосредотачиваюсь на тех, кого вижу перед собой – на Озерных. Ближайшие советники короля, доверенные лица, дипломаты, генералы… Люди, которых надлежит бояться не меньше, чем самого Оррека. Никого не представляют друг другу, но я быстро понимаю, кто тут самый важный. Она сидит справа от короля, на том же месте, которое занимает Эванжелина.

Молодая королева? Нет, семейное сходство слишком явно. Очевидно, это принцесса Озерного края. Глаза у нее отцовские, а на голове – корона из ярких синих камней. Прямые черные волосы блестят, украшенные жемчугами и сапфирами. Она ощущает мой взгляд – и в упор смотрит на меня.

Мэйвен заговаривает первым, прервав мои наблюдения.

– Впервые за столетие мы приходим к согласию.

– О да, – отвечает Оррек, кивнув, и его украшенное драгоценностями чело сверкает в меркнущем вечернем свете. – Алую гвардию и ее пособников нужно истребить. Причем быстро, пока зараза не распространилась еще дальше. Пока Красные в других областях не соблазнились их лживыми обещаниями. Я слышал о беспорядках в Пьемонте.

– Слухи, да, – король с черным сердцем выдает не больше, чем хочет. – Вы же знаете, что такое пьемонтские принцы. Вечно ссорятся друг с другом.

Оррек почти улыбается.

– Действительно. Лорды Прерии тоже.

– Что касается условий…

– Не так быстро, мой юный друг. Я бы хотел знать состояние вашего двора, прежде чем делать шаг.

Даже со своего места я чувствую, как напрягается Мэйвен.

– Просите о чем угодно.

– Дом Айрела? Дом Лариса? Дом Хэйвена? – взгляд Оррека перебегает по нам, ничего не упуская. Он падает на меня и на долю секунды колеблется. – Я не вижу их здесь.

– И?

– Значит, новости правдивы. Они восстали против своего законного короля.

– Да.

– Поддержав изгнанника.

– Да.

– А как там ваша армия новокровок?

– Растет с каждым днем, – отвечает Мэйвен. – Еще одно оружие, которым мы все должны научиться владеть.

– Вроде нее, – Озерный король кивком указывает на меня. – Девочка-молния – это ценный трофей.

Я сжимаю кулаки. Разумеется, он прав. Для Мэйвена я немногим более чем трофей, который он может таскать с собой, используя мое лицо и неискренние слова, чтобы привлечь к себе еще больше людей. Впрочем, я не краснею. Я уже давно привыкла к своему позору.