ресниц. На узком носу сидели маленькие очки для чтения, а на коленях лежала книга. Судя по мятой одежде, он провел на стуле всю ночь.

Только Янтарина не думала ни о чем таком. Она просто снова застонала-зарычала, на этот раз испуганно, когда загадочный человек вздрогнул еще раз, всхрапнул и окончательно проснулся. По лицу пробежала цепочка морщин, и стало понятно, что мужчине хорошо за сорок. Он с минуту еще сонно смотрел на нее, потом до него дошла причина реакции девочки:

– Я друг.

Он отложил книгу на столик у ее ног и встал со стула. На прикроватной тумбочке стоял кувшин с водой, и мужчина плеснул немного в глиняную кружку.

Несколько глотков воды вернули принцессе способность говорить.

– Друг? – проговорила она.

– Меня зовут Ромелио Гердар, – представился купец и вернулся на стул.

От него не веяло опасностью, но Янтарине было все же спокойнее, когда незнакомец (уже знакомец) находился чуть поодаль.

– Купец. Я возвращался из порта домой, а мой кучер заметил тебя, лежащую вдоль дороги.

– Спасибо, что спасли меня, – отозвалась девочка.

Ее медленно затапливало отчаяние. Она осталась совершенно одна, а дом ее наверняка сгорел дотла.

Снаружи доносилась грустная музыка, и купец, правильно истолковав ее взгляд, прикрыл ставни, чтобы сделать звук потише:

– В пожаре погибла принцесса Янтарина, и по всей стране люди скорбят, как могут.

Девочка понимала, что Ардрич мог быть уверен, что она погибла в пожаре, да и мнимая смерть охраняла ее от смерти настоящей, вот только это рубило последнюю ниточку, связывавшую ее с прошлым.

– Что будет дальше?

– У тебя есть мама и папа? – вопросом на вопрос ответил купец.

– Не уверена, – честно ответила девочка и, не сдержавшись, заплакала.

По щекам и подушке покатились кусочки янтаря, в которые на лету обращались ее слезы.

Гердар оторопел, но быстро взял себя в руки.

– Мой план таков. Тебе нужен дом, а мне нужна дочь. Со мной будет безопасно. Ты сможешь учиться чему захочешь и в целом не будешь ни в чем нуждаться.

– Вы не боитесь? – Янтарина здоровой рукой собрала целую пригоршню янтарных слезинок. – Эти слезы… Они меня выдадут.

– Тогда тебе нельзя плакать, – жестко ответил купец.

Поместье Гердара находилось верст за пятнадцать от того городка, где они переночевали, и туда добраться удалось еще засветло. Когда повозка миновала кованые ворота и выехала на захрустевшую гравием подъездную дорогу, Янтарина увидела свое новое пристанище. Это был большой двухэтажный дом из светлого камня, южную стену которого густо покрывали фиолетовые цветы глицинии. Впрочем, цветение уже подходило к концу, и, кроме тонкого аромата, ветер наполняли лиловые лепестки. Целая пригоршня бархатных пятнышек ворвалась сквозь окно кареты и осыпала Ромелио и Янтарину с ног до головы. Она почувствовала боль в обожженной щеке и поняла, что улыбается.

У крыльца выстроились многочисленные домочадцы – экономка, два повара, горничные и слуги, конюх, семеро сыновей, ее новых братьев. Гердар никогда не был женат, но в Гексалиме как-то не очень было это принято. Так что все дети у него были от разных женщин, не считая двух старших: Косты, которому было чуть за двадцать, и восемнадцатилетнего Андо. Дети тоже получились не особо похожие между собой, так что беглая принцесса могла не волноваться, что кто-то заподозрит, что она не дочь своему новому папе. Дальше шли Ильмо, Атли, Варди, Гуди и Риккардо – погодки от пятнадцати до одиннадцати. Видимо, Гердар и вправду очень хотел дочку.

Янтарина поежилась от мысли о девочке, которую тайно похоронили под простым безымянным камнем на городском кладбище. Ее смерть дала ей возможность начать новую жизнь, но все равно было слишком уж не по себе.

Братья и прочие обитатели поместья, как ей показалось, посмотрели на нее, появившуюся в дверном проеме кареты, слегка разочарованно, но с любопытством. Поверх бинтов было надето просторное ситцевое голубое платье, но ее голова была тоже по-прежнему забинтована, волосы торчали во все стороны, а отец – будем называть его впредь так – поддерживал ее под локти.

– Мы получили ваше известие, господин Гердар, – первой нарушила молчание краснощекая женщина в черном платье с синим передником, про которую Янтарина подумала, что это экономка. – Как здоровье госпожи Рэймэй?..

– Девочка еще не оправилась от шока, – ответил за нее купец. – Распорядись обеспечить ей мир, покой и своевременные перевязки.

– Да, господин Гердар.

Коста и Андо, поприветствовав отца и новоявленную сестру, на следующий день уехали в столицу, чтобы узнать, не добрался ли огонь до торгового квартала, а остальные мальчики разъехались по школам. В доме остался только самый младший, Риккардо, который готовился к поступлению в одну из королевских военных школ, куда брали только с тринадцати лет.

Комнату ей отвели светлую и просторную, на восточной стороне, и каждое утро ее будило солнце, пробивавшееся сквозь шторы. Лежать было скучно, но эта скука какое-то время ее устраивала. Если закрыть глаза, можно было представить, что Янтарина – в своих покоях, куда вот-вот ворвется брат, а вслед за ним под руку войдут смеющиеся отец и мать.

Она старалась не думать о собственной руке, крепко замотанной и заботливо уложенной поверх одеяла. Ромелио сказал ей, что попытается узнать в квартале гексалимцев в Столице, не возьмется ли кто собрать ей кисть и пальцы заново, по кусочкам. Но принцесса понимала, что никогда уже не сможет взяться за лук.

В одно утро, примерно через бесконечную первую неделю в новом доме, которую она провела в постели, девочка почувствовала, что кто-то на нее смотрит. Через щель в двери на нее и правда таращился ярко-зеленый глаз, который исчез, стоило ей приподняться. Потом принесли питательный завтрак – фруктовое пюре, сладкую кукурузную кашу и стакан морковного сока, и принцесса забыла о странном госте.

Гость навестил ее и на следующее утро. На этот раз Янтарина быстро сказала:

– Входите.

Створка скрипнула, и в комнату робко вошел тощий блондинистый мальчик, на ходу жевавший корку пшеничного хлеба, в котором принцесса узнала самого младшего из братьев Гердар.

– Можно?.. – он махнул рукой в сторону покрывала в ее ногах.

– Конечно.

Риккардо неуверенно присел и внезапно сказал:

– Я на военного лекаря учиться хочу. А ты кем хочешь стать?

– Пока не знаю, – немного растерянно ответила Янтарина. – Ты бы не мог помочь мне с подушкой?..

Паренек соскочил с кровати и помог ей лечь повыше. А девочка получила минутку на раздумья. Действительно. Кем же ей теперь быть?..

Глубоко втянув в себя воздух, я рывком сел в постели. Одеяло упало на пол, и лунный свет высветил