восстановления после аварии, у Евгения спрашивали о питании и тренировках, у Ильи – о том, как он себя чувствует, резко оказавшись на одном уровне с именитой парой Калинина/Громов. И только вопрос, обращенный к Тане, поставил её в неловкое положение.

– Скажите, Татьяна, – с трудом выговорил имя американский журналист, – с кем из партнеров, сидящих по двум сторонам от вас, вам комфортнее кататься?

– Это некорректный вопрос, – вздохнула Таня, – Илья и Евгений очень разные. Но они оба для меня равноценны.

– То есть ни один из них не был вам дороже? – хитро сощурил глаза американец.

– Ни одного из моих партнеров я не воспринимала как мужчину, – уверенно лгала Таня, – ни с кем из них меня не связывали отношения, выходящие за рамки рабочих. Только спорт.

Журналист кивнул и опустился на место, явно раздосадованный тем, что не смог выудить ничего «горяченького». Таня на корню пресекала любые намеки на романтические отношения с кем-либо из партнеров. И даже не догадывалась, как сильно скрежетали зубы Громова, сидевшего рядом. От слов бывшей партнерши в груди его всё пылало злости.

Глава 10. Конец эпохи

Евгений с Алисой направлялись к выходу на лёд по подтрибунному помещению. Завтра здесь стартует американский этап гран-при. Все его участники уже прибыли, а потому тренировочный лёд был расписан между ними по минутам.

На катке последние минуты катались Таня с Ильей, шлифуя двойной аксель. У борта, скрестив руки на груди, стоял Мельников, а на трибунах рассредоточились представители американской и канадской федераций, фигуристы и волонтеры.

Евгений кинул спортивную сумку на скамейку у борта и встал возле Арсения, наблюдая за Таней и Ильей. Громов старался по возможности избегать этого зрелища. Руки Ильи, казалось, были везде. Он трогал ими талию Тани, поясницу, низ живота, внутреннюю сторону бедра… От каждого такого, пусть и чисто рабочего прикосновения, Евгений вспыхивал изнутри и с огромным трудом сдерживал себя. Но терпение его уже приближалось к критической отметке.

Арсений подозвал учеников к себе и поставил перед Таней жесткое условие. Либо она сейчас же, на глазах у большого количества соперников и представителей федераций выполнит четверной выброс, либо забудет об этой идее раз и навсегда, а в прокатах на грядущих соревнованиях будет исполнять исключительно тройной. Он был уверен, что Таня спасует и, наконец, откажется от бредовой идеи, полностью оккупировавшей её мозг. Уверен был в этом и Илья. Но Таня обернулась на лёд, делая медленный вдох, пытаясь сконцентрироваться на себе и своем теле.

– Даже не вздумай! – прорычал Громов.

Страх за любимую женщину ударил Евгению в голову, смешавшись с бешеным приливом злости на неё же, и он снова схватил её за руку и притянул к борту, заставляя удариться о него носками коньков. Илья подался вперед, желая помочь партнерше и совсем не одобряя таких методов именитого Громова, но Арсений предостерегающе качнул головой, не желая провести несколько следующих дней в реанимации, ожидая, пока ученик придет в себя после черепно-мозговой травмы.

– Не смей, Таня! – громко и угрожающе произнес Евгений, привлекая внимание всех людей, находившихся на трибунах. Оживленные разговоры, царившие там, прекратились.

– Отпусти её, – спокойно попросил Мельников, надеясь именно таким тоном достучаться до Жени.

– Не указывай мне, что делать! – Громов, сжимая запястье Тани ещё сильнее, обернулся к стоявшему рядом Арсению.

Алиса поняла, что стоит вмешаться. Она торопливо соскочила со скамейки и вклинилась между ними.

– Давайте остынем, – с натянутой улыбкой произнесла, пытаясь снизить градус разговора, – это не должно быть сложным. Мы ведь на льду!

Громов разжал пальцы. Таня потерла покрасневшее запястье, обожгла злым взглядом Евгения, и, демонстративно взяв за руку Илью, уехала на противоположный конец катка, намереваясь выполнить четверной выброс.

– Ты ведь помнишь, что будет, – обратился Громов к Мельникову, – если она убьется?

Арсений на провокацию предпочел не отвечать. Он тревожно наблюдал за Таней, которая о чем-то выразительно разговаривала с Ильей, показывая траекторию захода на четверной выброс. Мельников вздохнул, чувствуя, как сердце начинает биться чаще от волнения. Он мысленно проклял упрямство Тани, а затем с ужасом наблюдал за тем, как они начали набирать скорость. Громов обхватил край борта, впиваясь в него ладонями от тревоги так сильно, что те побледнели и на них отчетливее показался рисунок вен.

Таня чувствовала, что вот уже тот вираж, на котором решается многое. Скользя спиной вперед, Илья положил ладони ниже её талии, крепче сжимая их. Таня сделала глубокий вдох, слыша скрежет льда, видя его белоснежную гладь, на которой будто в одну секунду пронеслись все моменты, принесшие ей боль. Начиная от Олимпийских Игр и заканчивая вчерашним разорванным и издевательским поцелуем. От детских усмешек совсем юных фигуристок и до преследовавшего в последнее время ядовитого шепота за спиной от коллег-соперниц. Всё это в мгновение заставило вскипеть кровь в жилах, активизировав каждую клеточку её тела. Таня закрыла глаза, чувствуя, что Илья уже оторвал её от льда и развернулся, кидая высоко и далеко.

Один оборот. Второй. Третий и… Четвертый!

Но четыре оборота она уже выполняла, однако ни разу не приземлялась на одну ногу. Так, как было необходимо, чтобы выброс засчитали правильно исполненным.

Но сейчас это получилось. Таня приземлилась на наружное ребро лезвия правого конька и продемонстрировала чистый выезд. И пока присутствующие были в шоке, её собственное лицо сохраняло детское, недоумевающее выражение. Карие глаза предельно округлились, а бледно-розовые губы ошарашенно приоткрылись. Она остановилась, поставив на лёд вторую ногу. Арсений ликовал и прыгал, Илья обхватил ладонями голову, Алиса вместе с остальными присутствующими громко аплодировала и улыбалась, понимая, что это заслуга ещё и её любимого мужчины.

А Евгений оторопел, позволяя лицу вытянуться от шока. Татьяна Алексеева только что продемонстрировала идеальный четверной выброс уровня сложности «ультра си». И это красноречиво указывало на то, что на данный момент она – самая сильная партнерша в мире.

Таня упала на колени, в мгновение обессилив, и закрыла лицо ладонями, начиная плакать. Тело дрожало, но не из-за физического переутомления. Она смогла. Она перешагнула всё, что мешало идти дальше. Она доказала всем, кто был уверен, что она ничего не сможет без Громова. Она доказала это ему. И, самое главное, доказала это себе.

– Таня! – Илья подъехал, падая на колени перед ней. – У тебя получилось!

– Нет, – припухшими от слёз губами произнесла Таня и повернула голову, находя взглядом Арсения, – у нас получилось.

Мельников счастливо улыбался, но, встретившись взглядом с ученицей, покачал головой и пригрозил указательным пальцем, ругая за упрямство. Однако именно оно позволило выполнить этот сложнейший элемент. Таня улыбнулась тренеру сквозь слезы. Алиса, воспользовавшись шоком Громова, бесстыдно смотрела на Мельникова и поймала себя на уколе ревности. Арсений смотрел на Таню с неприкрытым восхищением, гордостью и даже некоторого рода любовью. Однако в следующую секунду на его лице отразилась боль. Он зажмурился, сдержав стон, и пошатнулся. Восторженные прыжки дали о себе знать болью в колене.

Алиса и Женя помогли ему сесть на скамейку. Таня с Ильей поспешили выйти со льда.

– Я позову врача, – кивнула Алиса, порываясь побежать в подтрибунное помещение, но Громов не дал этого сделать и ушёл на лёд, аргументируя тем, что сейчас их время тренироваться. А за врачом поспешил Илья.

– Иди, Алиса, – сквозь зубы процедил Арсений.

– Нет, – судорожно покачала головой она, – тебе больно. Я никуда не пойду.

– Иди. К своему партнеру, – прорычал Арсений, шумно втянув носом воздух.

– Почему ты так разговариваешь? Почему не даешь помочь?

– Потому что ты ведешь себя так же, – с раздражением пояснил Арсений, увидев, что Илья с Антоном уже подходили к нему. Значит, нужно было поторопиться и отогнать Алису от себя как можно скорее. – Я знаю, что твои показатели падают. И узнал это не от тебя. Ещё есть вопросы?

Калинина поджала губы, чувствуя ком в горле и желание разрыдаться. Она отрицательно покачала головой в ответ.

– Значит, иди. Тебя ждет твой партнер.

Алиса переступила на лёд и присоединилась к тренировке с Женей.

Арсений, по просьбе спортивного врача, закатал штанину и зашипел от боли, когда