ритуал повторялся.

— Ну вот какая из неё магичка? Дунул и улетит, дюймовочка, — шепнул дед и скосил глаза в её сторону.

В стороне под стенкой стояла девушка совершенно противоположной наружности, казалось, вся её фигура была лишена красок и практически сливалась со стеной. Бесцветные юбка с блузой, отороченной старомодными кружевами, делали её подростковую фигуру ещё более угловатой. Лицо застыло в скорбном отрешении, глаза опущены, руки кротко сложены. Платок на голове, глубоко закрывающий лоб и скрывающий волосы, завершал впечатление простоты и аскеты.

— Верующая что ли? — дед неодобрительно покачал головой. — Совсем забитая…

Тори смерила её полным равнодушия взглядом, губы её неприятно искривились.

— Никакая, — бросила она, даже не пытаясь приглушить голос.

Девочка внезапно подняла на них глаза, это были совершенно кукольные огромные черные глаза на пол-лица, их взгляд зажёг и оживил всю её стать, не оставив и следа от невыразительности и забитости. Вся её фигура будто вспыхнула, объятая лёгким голубоватым пламенем.

Кай вздрогнул, не понимая почему. Карна резко повернулась.

— Может просто девочка из деревни приехала, — Муза ответила ей тёплой улыбкой и кивком.

Каю захотелось отвернуться от этого взгляда.

— На те вот… Панночка… — дед вскинул брови.

— Панночка… — меланхолично повторил Кай.

Вдруг в конце коридора поднялся какой-то шум. Он повернул голову и взгляд его приковала неожиданная пара. «На треть, на треть, на треть», — смешно выкрикивал странно одетый мужчина, и удивительно красивая высокая женщина пыталась его успокоить. Она будто сдерживала его, поглаживая по плечу, но суть их разговора Кай частично уловил. «На сколько укоротился?» — спрашивала она. «На треть, на треть, на треть», снова взволнованно тараторил тот. «Этому есть объяснение?» — она с трудом вклинилась в его поток. Он удивлённо уставился на неё: «Логично же — стал меньше, потому что его кто-то расходует».

Женщина нахмурилась, и от этого её лицо стало даже красивее. В этот момент к этим двоим подошёл мужчина в камуфляжной форме. Он так же вступил в разговор, внимательно слушая слова чудаковатого мужчины. Тот продолжал горячиться. От нечего делать Кай прислушался к их разговору, но в следующий момент маленькая старушка прокричала: «Лингвистов больше нет? Лингвисты-ы-ы!!! Есть кто?»

Ответом ей была тишина. Она полистала свою папку и что-то черкнула в ней карандашом.

Это его отвлекло. Шумная пара и мужчина в камуфляже удалилась.

Его будущие соученики перестали дышать.

— Значит нет… Готово. Кто там у нас дальше?.. — она снова порылась в своей папке, роняя листы на пол, после чего объявила, — тогда приглашаем Генетиков. Генетики!!! Прошу сюда! Ой… стоп, стоп! Фотоники, сейчас пойдут Фотоники.

По коридору прокатился гул, Кай с дедом и девушками переглядывались, пытаясь угадать, кто сидит рядом с ним на подоконнике — Лингвист с Генетиком или же… или же таинственный Фотоник.

Старушка поправила очки и зачитала, кажется, сомневаясь в увиденном:

— Випера… берус… хоссспади… дал же бог фамилию… Випераберус, Ладожская, Острожский, э… снова… нет, Острожский Е., Острожский К., Собески. Живо.

Кай почувствовал новую волну паники. Ещё шаг, и его судьба впишется в предначертанный хтоником поворот.

Дед Егор твёрдой рукой взял его за плечо и подтолкнул к двери. Со стороны можно было подумать, что идут два брата — столько в их лицах и осанке было сходства. Кроме внешне незначительной разницы в возрасте, всего в пару лет, отличало их только наличие бороды на лице деда Егора.

Следом за ними шагнули Муза Павловна, История и Карна. За показным спокойствием, сердца их выстукивали нервную дробь.

Дверь открылась, и они оказались в огромном зале. Стены помещения были такими же кроваво-красными, как и стены самого Красного корпуса. Аудитория имела куполообразный потолок с лепными гербами, увитыми гирляндами из лавра. Изгибы красных стен были отделаны белыми в потолок пилястрами, в нишах пестрели гобеленовые панно, в углах царственно раскинули веерные листья пальмы в огромных кадках.

Пространство между окнами в глубине аудитории занимал большой ростовой портрет некой царственной особы в мундире с золотыми эполетами. У боковой стены между двумя нишами громоздился высотой под два метра узкий шкаф из дерева с массивным карнизом, крупной резьбой, росписью и отделкой.

Особо примечательной деталью интерьера служил огромный тяжёлый овальный стол в центре аудитории. Внутри его «баранки» была пустота. Вокруг стола Кай насчитал две дюжины стульев с бархатными спинками, а во главе его в высоком массивном кресле разглядел персону собственно проректора по развитию и связям, Ю.Л. Небесного.

Они прикрыли за собой дверь и подошли к столу.

На них смотрел рослый широкоплечий мужчина средних лет. Он не производил впечатление учёного мужа, его в равной степени можно было принять за банкира или владельца спортклуба. Он был прекрасно черноглаз и подчёркнуто самодовольно лыс. Безупречный серый костюм под белую рубашку, галстук в тон, титановый корпус часов на запястье, выглядывающий из рукава под запонку, довершали образ делового человека, у которого с развитием и связями был полный порядок.

Проректор выглядел немного усталым, ему было жарко плюс ко всему скучно. Перед ним лежал толстый изношенный учебный журнал, напротив виднелся старинный прибор со старомодными пресс-папье и чернильницей, из которой торчало ободранное перо; слева высилась стопка папок; справа под пачкой сигарет Кай заметил рекламный проспект с яхтой на обложке.

— Почему вас так много? — властно бросил проректор. Он слегка растягивал слова. Брови его были недовольно сдвинуты. — Выйдите и заходите по одному. Какая фамилия первая?

Карна шагнула вперёд.

— Випераберус. Но нас пригласили всех вместе. Мы… Фотоники.

Проректор не то вздрогнул, не то поёжился. Каю показалось, что он слегка поменялся в лице, побелел что ли.

— Началось… — буркнул проректор. Затем нырнул под стол, откуда через пару секунд выглянул с небольшим сундуком. Водрузив сундук на стол и смахнув пот со лба, он пошарил в кармане и извлёк ключ. Открыв крышку и с видимым усилием вынув оттуда деревянный ящичек, служивший, судя по всему, картотекой, взял в руки первую карточку. Только это была не карточка, а серебристого цвета пластина размером с небольшую тетрадку.

— Садитесь, — нервно проговорил он, и все пятеро уселись за стол напротив него. Он развернул свой большой журнал.

— Слушаю, Випера…бе-рус, — проректор взглянул на металлическую пластину, — Карна. Что вы хотите нам сообщить?

Этот его вопрос был настолько неожиданным для всех, что Карна, не найдясь с ответом, прошипела:

— Ничего.

Муза тихо ахнула. Но проректор ни капли не смутился.

— Отлично. Чем меньше я услышу, тем лучше для всех нас. По результатам собеседования вы зачислены на Физический факультет по специальности «Фотоника». Поздравляю, — он что-то коротко записал в своём журнале, вернул металлическую карточку