Он вытащил из шкафа за хвост серо-зеленый шарф иторжествующе помахал им перед носом Сергея.

– Зачем он тебе? – удивился Бабкин. – Ты больше некашляешь, и горло у тебя не болит...

– Для антуражу, – туманно объяснил Макар, наматываяшарф на шею. – Кроме того, он мне нравится.

Сергей пожал плечами в знак того, что не может разделитьсимпатию Илюшина, и поинтересовался, куда решил отправиться его друг.

– Думаю, ты не собираешься сидеть в квартире, обмотанныйшарфом, как тот инспектор из фильма?

– Я собираюсь наконец познакомиться с дамой, с которой,кажется, знакомы все, кроме меня.

– С Томшей? А ты знаешь, где она живет?

– Имея под рукой Интернет, это не так сложно выяснить.Набери, пожалуйста, в поисковике запрос по ее фамилии и слову «скульптор».

До квартиры-мастерской Томши, находившейся на другом концегорода, они добрались довольно быстро, потому что по настоянию Бабкина поехалине на машине, а на метро. Макар только одобрил смену транспорта – он любилметро, и его, в отличие от Сергея, не угнетали толпы людей и постоянный шум.Бабкин же руководствовался соображениями безопасности: его преследовала мысль,что в машине их подловят в тот момент, когда они меньше всего будут этогоожидать.

Решение оказалось правильным: центральные улицы и Кольцеваястояли в пробке, и они застряли бы надолго. Тем не менее, выбравшись из метро,Сергей вздохнул свободнее.

Нужный им пятиэтажный дом они нашли быстро и, поднявшись полестнице на верхний этаж, позвонили в дверь с табличкой в виде длинного питона,надпись на боку которого удостоверяла, что скульптор Мария Сергеевна Томшапроживает именно здесь. Сергей, в противоположность Макару, вовсе не былуверен, что хозяйка окажется дома, но дверь им открыли очень быстро. На порогестояла небрежно одетая сутулая девица с желтыми волосами и неприязненноразглядывала визитеров.

– Анька, кто там? – крикнули из квартиры, и Бабкинузнал голос.

– Вы кто? – хрипло спросила девица.

– Мы к Марии Сергеевне.

Девица, поколебавшись, пустила их внутрь, и Сергей с Макаромоказались в просторной комнате, по-видимому, объединенной из двух. Узкий темныйкоридор уводил в глубь квартиры, оттуда доносился запах плова. В комнате небыло никакой мебели, кроме двух стульев; чисто вымытые окна беспрепятственнопропускали свет, падавший на многочисленные скульптуры.

– Анька, дура, подгорело! – бросила Томша, появляясь изкоридора, и осеклась, увидев мужчин.

Но тут же на лице ее появилась улыбка узнавания, и онашутовски поклонилась Бабкину, бросив оценивающий взгляд на Илюшина. Тот учтивопоздоровался, представился, но прежде чем назвать цель их визита, покосился нажелтоволосую девицу, повернувшуюся к ним спиной. Томша отреагироваланемедленно:

– Слышала, что я сказал? – она подтолкнула девицу всторону коридора. – Иди, следи за пловом.

Та ушла, шаркая дырявыми тапочками по паркету.

– Ну что, хотите посмотреть? – с двусмысленной улыбкойспросила Томша, махнув рукой в сторону скульптур и не сводя глаз с Макара.

– Сначала я хотел вас кое о чем спросить. Если вы не против,конечно.

Томша, пожав плечами, указала на стулья, а сама, недожидаясь, пока они сядут, опустилась на пол, приняв непринужденную позу.Излишне непринужденную, как показалось Сергею: на скульпторше была мужскаяфланелевая рубашка, доходившая невысокой Томше до колен, и когда она села, полырубашки распахнулись, обнажив полные смуглые ноги, которые Мария Сергеевнаподжала под себя по-турецки. Они лоснились, словно их намазали маслом, и,уловив еле слышный запах сандала и каких-то незнакомых ему восточных пряностей,Сергей подумал, что так оно и есть.

Сегодня ее глаза в щелочках опухших век казались еще меньше,как будто она не выспалась. Волосы по-прежнему висели неаккуратными прядямивдоль лица, пухлые губы блестели, словно их смазали чем-то жирным, и Бабкинвспомнил про плов на кухне. Он не мог объяснить себе, в чем притягательностьэтой женщины – она скорее отталкивала его, но в ее развязной непринужденности,полном пренебрежении к внешности и в бесстыдном внимании к мужчинам было что-товлекущее.

Макар подумал, что так мог бы выглядеть божок сластолюбия.Но в следующую секунду Томша перевела взгляд с Сергея на него, и то, что онпрочитал в этом взгляде, заставило его прибавить «и гордыни». Старый Чешкин былправ.

Не пытаясь выдавать себя и Бабкина за покупателей, Илюшин рассказал,чем вызван их визит, упомянув в качестве причины рассказ Полины Чешкиной.Услышав о девушке, Мария Сергеевна раздвинула толстые губы в довольной улыбке.

– Помню эту дурочку, – насмешливо протянула она. –Приходила, бедненькая, зубками у меня стучала – то ли от страха, то ли отхолода, уж не знаю. Не поверила Димке Силотскому, красавчику моему, решила самаспросить у Маши, правду ли ей сказали.

– И вы ей подтвердили слова Силотского, – утвердительнопроизнес Макар.

– Не подтвердила, – поправила его Томша, – арассказала то, что было. Может, мой рассказ с Димочкиным и не во всем совпал –он фантазер был тот еще, мог и придумать ерунды для красоты сюжета. Я ведь не вкурсе, что он ей плел.

Она потянулась нарочито медленным движением, исполненнымзвериной грации, зевнула. Несмотря на нелепое телосложение, двигалась онапластично, как танцовщица.

– Дениска Крапивин хотел, чтобы я его друга выманила издома, – равнодушно проговорила она. – Мне что, жалко, что ли?Во-первых, не чужой человек попросил, а во-вторых, он мне за такое развлечениезаплатить обещал.

– Заплатил?

– А как же! Дениска мальчик не бедный, ему мелочитьсянезачем.

– А вы знали, чем вызвана его просьба? – спросилСергей, стараясь скрыть неприязнь.

– Зачем мне об этом знать? Он сам не говорил, а я неспрашивала. Может, Дениска хотел другу подарок сделать?

Мария снова призывно улыбнулась Сергею.

– Подарок получился на славу, – промурлыкала она сдовольным видом. – Димка примчался, как будто его за ниточку потянули. Мыведь с ним до этого расстались – надоел он мне немножко, решила отдохнуть отмальчика...

В том, что она называла тридцатипятилетнего мужчинумальчиком, тоже было что-то дразнящее и одновременно противное.

– А тут и самой стало любопытно! Я его по-хорошемувстретила: белую сорочку надела, с эдакими прорезями... вот тут и воттут, – она показала, где именно были прорези, откровенно потешаясь надсыщиками. – Очень она Димочке пришлась по вкусу. Я его не с пустыми рукамивстретила, а за вином спустилась, конфет-фруктов прикупила, и пока ходила, он ипримчался, сокол мой. Вот удивился-то, что ему не открывают! – онарассмеялась от воспоминаний. – А тут я поднимаюсь, с вином и фруктами. Впальто. А под пальто у меня... – она подмигнула Бабкину, – только тасамая белая сорочка. Знала я, что Димочка оценит! Жаль, конечно, что потом емунелегко пришлось, друзья-то совсем от него отвернулись. Дениска Крапивин,хитрец такой, и руку ему перестал подавать при встрече, и Сеньку-Швейцарца наэто подговорил. Димку я жалела, да...