— И учти, братец, мы просто обязаны быть готовы к чемуугодно, — продолжал Борис. — Импровизировать на ходу, лгать,изворачиваться и хитрить. — И напомнил:

— Цель у нас благородная.

— Когда дед очнется, я его убью, — пробормоталКонстантин.

— Знакомство должно быть естественным, —разливался Борис, дирижируя банкой с пивом. — Что может быть обычнеесоседа, спустившегося вниз за щепоткой соли?

— А если она не из тех, кто открывает двери соседям?Тем более нас с тобой она никогда не видела. — Константин явно неиспытывал оптимизма. Опыт учил его, что ни с одной женщиной нельзя загадыватьнаперед.

— Тогда… тогда… Знакомство должно статьнеотвратимым! — сообщил Борис. — Испортим ей замок на входной двери,и когда, она не сможет повернуть ключ, появимся мы — ты или я, в зависимости отобстоятельств, — и быстро все починим! Благодарная Лютикова пригласит меняили тебя — в зависимости от тех же обстоятельств — в квартиру на чашку чаю. Нуа дальше придется полагаться исключительно на мозги и собственный шарм.

— Замечательно. А…

— Хочешь спросить, как мы испортим замок? — веселоспросил Борис.

— Нет. Хочу спросить, как мы его починим. Сломать,знаешь, задачка для дурака.

— Да мы засунем туда что-нибудь незатейливое. А потомвытащим!

— Позволь выказать тебе свое робкое восхищение.

— Вот увидишь, какой бы ни была эта Лютикова, ей от насне отвертеться! — пообещал Борис и широко, крупнозубо улыбнулся.

Наутро Ольга, навязавшаяся сестре в провожатые, вызвала потелефону такси. Трусливо приседая, она пробежала несколько метров, отделявшиедверцу машины от двери подъезда. Мила, которая второе утро подряд напяливала насебя вечернее платье, была больше раздосадована, чем испугана. Несмотря наспиртное, принятое в качестве снотворного, спала она несладко.

Каждый шорох казался ей исполненным значения, и она стревогой вслушивалась в ночь, то и дело отрывая голову от подушки.

Когда такси доставило пассажирок по назначению, Милепришлось тащить защитницу за шиворот плаща, иначе она не желала вылезать измашины.

— Скажи шоферу, пусть проводит нас до квартиры! Задесятку, — прошипела Ольга в ухо сестре, против воли оказавшись на улице.

— Как я ему это объясню?

— Дай ему понести сумку.

— С твоим носовым платком?

Невзирая на причитания Ольги, Мила отпустила машину ирешительно двинулась к подъезду.

— Если ты хоть чуть-чуть интересуешьсяпреступлениями, — сказала она ей, — то должна знать простую истину.Если кто-то задумал меня убить, он обязательно это сделает. Я могу нанятьдесять телохранителей, это ничего не даст. Рано или поздно…

— Замолчи! — взвизгнула Ольга, повиснув у нее наруке. — Не желаю слушать!

Они вошли в подъезд и, задирая головы, поднялись на второйэтаж.

— Конечно, есть шанс обнаружить врага раньше, чем онуспеет выполнить задуманное, — продолжала Мила.

Она достала из кармана ключ и принялась совать его взамочную скважину. Братья Глубоковы замерли наверху, исступленно прислушиваясь.Заметив из окна двух женщин, входящих в подъезд, оба успели выскочить налестничную площадку и теперь переминались с ноги на ногу, одержимые жаждойдействия.

— Господи, замок сломался! — воскликнула Мила итопнула ногой. — Что теперь делать?

— Кажется, она не старая, — шепотом сказал Бориспрямо в ухо Константину. — Так что идти тебе!

С этими словами младший брат толкнул старшего в спину, итот, потеряв равновесие, поскакал вниз по лестнице, производя изрядный шум.Завернув вниз, Константин несколько секунд спустя увидел на площадке второгоэтажа двух насмерть перепуганных женщин. Одна из них, повыше и потоньше,вжалась в стену и втянула голову в плечи. Вторая, блондинка с воинственновзъерошенным хохолком на затылке, держала перед собой сумку, словно щит, исмотрела на Глубокова глазами, полными ужаса и тоски.

«Ничего не может быть естественнее соседа, спустившегосясверху!» — мысленно передразнил Константин брата и, чтобы разрядить ситуацию,весело сказал:

— Привет!

Поскольку ни одна из женщин его радости разделить незахотела, он посчитал нужным добавить:

— Я просто иду мимо. У вас что-то случилось?

— У нас ничего не случилось, — напряженным голосомответила блондинка.

Красивый незнакомец не двинулся с места. «Ах, до чего жхорош! — подумала тем временем любвеобильная Ольга. — Правда, глаза унего хоть и голубые, но какие-то уж чересчур блестящие». Константин между темлихорадочно придумывал, что делать дальше. Помощи у него просить явно никто несобирался.

— И все-таки мне кажется, у вас какие-топроблемы, — привязался он, не желая уходить посрамленным.

— Нет у нас никаких проблем! — рассердиласьженщина, державшая в руках ключ. Ее привлекательное лицо портили губы, сжатыекрепко-накрепко.

«Наверное, это и есть Лютикова, — решилКонстантин. — Ничего себе штучка. Номер с щепоткой соли с такой явно непрошел бы».

— Может быть, дверь не открывается? — не отставалон, стараясь придать себе добродушный и просветленный вид. Такой он напускал насебя только в те минуты, когда счастливые родственники совали ему в руки своихмладенцев.

— Мы справимся, — пообещала Лютикова, продолжаянапряженно смотреть на него.

— Я ваш сосед сверху, — пояснил Константин, махнуврукой у себя над макушкой. И добавил:

— Новый. Снял квартиру. Так что будем видеться часто.

Мысль о том, что Борис слушает и оценивает его слова, мешалаКонстантину вести себя естественно.

— Вы куда-то шли? — спросила непримиримаяЛютикова.

Это был прямой намек на то, чтобы он убирался. Константинуне хотелось уходить ни с чем, поэтому он предпринял еще одну попытку.

— Может быть, ключ не вставляется в замок? —спросил он как бы между прочим и добавил:

— Мой папа был слесарем, так что…

— Да, да! — воскликнула Ольга, которой казалосьопасным так долго стоять в подъезде. — Ключ действительно не лезет вдурацкую прорезь!

Константин тут же воодушевился.

— Так-так… — пробормотал он. — Сейчас посмотрим.

Достав из кармана припасенную лупу и тонкий пинцет, онкинулся вперед и принялся ожесточенно ковыряться в замке.

— Дайте ключ! — потребовал он через некотороевремя.

Мила неохотно протянула ключ, и Константин два раза победнощелкнул язычком замка.