Когда Мила дернулась в его руках, он ее отпустил. Она тут жевыглянула из-за его плеча и вскрикнула. Черный человек по-прежнему держалпистолет на изготовку. Едва Мила появилась в поле его зрения, он послал в еесторону вторую пулю, но она тоже пролетела мимо. Быстро опустив оружие,незнакомец нырнул в балконную дверь и Скрылся. От испуга и от неожиданностиМила застыла, словно деревянная, вытаращив глаза. Цимжанов принял ее состояниена свой счет.

— Понимаю, ты потрясена, — покровительственносказал он. — Может быть, мне следовало сделать это в иной обстановке.Кстати, что ты скажешь по поводу совместного ужина? М-м-м… Допустим, в пятницу?

— Ка-ка-ка… — закаркала Мила.

Она хотела сказать: «Кажется, меня хотели убить», но фразане шла с языка. Совершенно очарованный ее замешательством, Цимжанов неожиданнопроявил подлинную страсть. Быстро обняв Милу, он поцеловал ее снова — коротко,но очень жарко.

— Дорогая, я тебе позвоню. А сейчас извини, у меняполяки.

Он осторожно провел ее в кабинет, помог надеть пальто и ещераз поцеловал, перед тем как распахнуть дверь. Морда у него была довольной.Судя по всему, он пребывал в уверенности, что крепость пала.

Мила тем временем на не слушающихся ее ногах вышла вприемную. Поляки, устремившиеся в кабинет, по пути кидали на нее любопытныевзоры. Еще бы! Бесплатное развлечение: встрепанная дамочка в длинномраспахнутом пальто, бледная и не слишком молодая, с совершенно дикими зеленымиглазами.

— Привет, поляки! — мертвым голосом произнеслаона, отшатнувшись от юноши в черной кожаной куртке.

Юноша в ответ «запшекал» по-польски, и Мила поспешиларетироваться. Очутившись в коридоре, она, вместо того, чтобы свернуть к лифту,направилась в другую сторону, заглядывая во все кабинеты по очереди. В первомсидел важный мужчина, который даже не поднял глаз, когда она пробормотала своиизвинения. Мужчина был толстым и, судя по всему, коротким. Совсем не таким, какчеловек в черном. Второй кабинет был закрыт.

В третьем по счету — а, по рассуждениям Милы, это был именнотот кабинет, в котором прятался убийца, — шел ремонт. И в нем никого неоказалось. Пахло мокрой штукатуркой и клеем, по полу были расстелены влажныегазеты, стояли ведра, валялись мохнатые тряпки. В углу скучали рабочие башмаки,покрытые белыми кляксами. Трепеща, Мила вошла внутрь и стала искать следыприсутствия убийцы. Минут пятнадцать спустя, ничего не обнаружив, она на ватныхногах покинула здание и двинулась восвояси.

«Спина Алика, — рассуждала она по дороге, — былаотличной крупной мишенью. Но человек в черном проигнорировал ее. Значит,покушение было организовано именно на меня!» Мила до сих пор не моглаотделаться от зрелища стоявшего перед глазами дула, в которое она несколькосекунд неотрывно смотрела. Что, если тип с пистолетом поджидает ее где-нибудьна улице? Впрочем, интуиция подсказывала ей, что этого просто не может быть.Убийца-неудачник наверняка скрылся. Ведь она должна была поднять крик на всюредакцию.

«Кстати, почему я не стала кричать? Почему не рассказала обовсем Алику? Надо было схватить его за плечи и развернуть лицом к человеку вчерном. Или заорать что есть мочи. Упасть на пол, в конце концов! Реакцияподвела», — огорченно подумала Мила. Она всегда столбенела, когдаслучалось что-нибудь непредвиденное. Домой ехать было страшно. Вдруг мужик сколготками на голове затаился в подъезде? Поймав такси, Мила велела везти себяв родительский дом, где накануне целый полк родственников отмечал день рождениясвежеиспеченного мужа ее сестры Ольги и откуда, собственно, она явилась вредакцию.

Ольга была на несколько лет старше Милы и вела активнуюбрачную жизнь. Николай Михеев стоял в ее списке четвертым. Это был скользкийтип с прилизанными волосами и вкрадчивыми манерами. Красавец черной масти,мужчина с классической злодейской внешностью и идеальным пробором.

Когда Мила позвонила в дверь, именно Николай первым появилсяна пороге.

— А, дорогая свояченица! — врастяжку сказал он.

Ольга убедила мужа, что именно так его голос звучит особенносексуально. — Рад, что ты вернулась. Вчера я не успел поблагодарить тебяза подарок. Ну-ка, дай я тебя поцелую!

Мила, изо всех сил скрывая отвращение, подставила вчерашнемуимениннику щеку. Лобзая ее, в зеркало возле вешалки тот увидел, как онасморщила нос, и ехидно спросил:

— От меня что, пахнет чем-то неподобающим?

— Жидкостью для полоскания рта, — пробормотала та.

— А ты, конечно, считаешь, что мужчина должен пахнутьконюшней?

— Хотя бы табаком.

— Достаточно того, что табаком пахнет моя жена, —ухмыльнулся Николай.

В тот же миг, словно по заказу, его жена возникла вкоридоре. Она была длиннее Милы на полголовы, имела высокие скулы кинодивы ибожественный рот, который большую часть суток портила зажатая в нем сигарета.Кроме того, у нее была качественная фигура с широкими плечами, маленькой грудьюи плоским животом. Более короткая и круглая Мила исступленно ей завидовала.

— Ольга! — воскликнула она, скидывая туфли. —У меня приключение! Ужасное!

— Встретила кого-то из своих старых любовников? —Ольга пыхнула сигаретой, втянув щеки, и стала похожа на Марлен Дитрих.

Мила увлекла сестру на кухню и усадила за стол.

— Я поехала в редакцию. Когда мы с Аликом вышли набалкон, кто-то пальнул в меня из пистолета!

— Ты, конечно, шутишь, — ровным голосомоткликнулась та.

— Черта с два! В меня стреляли. Дважды. У этого типа наголове были колготки. Теперь я не знаю, как мне жить дальше.

— Вопрос поставлен некорректно. Как жить, ты знаешь. Тыне знаешь, что сделать, чтобы не умереть.

— Издеваешься, да? Не веришь мне?

— Верю, просто никак не могу прийти в себя, —сообщила Ольга. Потом вдруг набросилась на сестру:

— Ты чего же сразу милицию не вызвала? Надо былоподнять шум до небес. А ты?!

— Я растерялась, — коротко пояснила Мила.

— Знаю я тебя. Разинешь рот и стоишь, как светофор. Сдетства ненавижу эту твою манеру.

— Это не манера, а своеобразная реакция организма наиспуг, — оскорбилась Мила. — Я попала в ужасную ситуацию. Звонить вмилицию уже поздно. Алик, который был со мной на балконе, ничего не видел. И неподтвердит. Идти домой мне страшно. Можно, конечно, спрятаться здесь, вродительском доме. Но не до бесконечности же мне прятаться!

— Давай посоветуемся с Николаем, — предложилаОльга.

— Да ну его к черту! Прости за откровенность, но онведь глуп, как пробка!

— Ну, тут уж, милая моя, или красота, или извилины.Профессор у меня уже был, и ты в курсе, чем все закончилось.