— Ты еще не знаешь, чем у тебя закончится сНиколаем, — резонно заметила Мила.

— С Николаем я никогда не разведусь! — горячозаявила Ольга. — Четвертый муж — все равно что поздний ребенок.

— Я вставлю эту сентенцию в свой очередной рассказ. Всететки просто умрут от восторга.

— Давай хряпнем по рюмочке для храбрости, — предложилаОльга и достала какую-то пузатую маленькую бутылку.

— Если я напьюсь, меня можно будет брать голыми руками.Ты же знаешь, до чего я пьяная беззащитная.

— Ты и трезвая беззащитная. — Ольга принялась питьодна.

На пороге кухне появился Николай. Опершись о косяк, онскрестил руки на груди и заметил:

— Если я не ошибаюсь, наша Мила не так давно посещаласпортивную секцию, где ее учили приемам самообороны.

— Ты что, подслушивал? — возмутилась Ольга.

— Да нет, просто до меня долетела твоя последняя фразапо поводу беззащитности.

— Инструктор, когда увидел Милку в трико, сразурастерял все свои навыки, — хихикнула Ольга.

— Надо отдать ему должное, он не взял с меняденег, — пробормотала та. — Даже за ущерб.

— Что же за ущерб ты ему нанесла? — ленивопоинтересовался Николай.

— Сломала ему руку.

— Ого!

— Он уронил меня на мат. А я терпеть не могузаигрываний. В общем, получилось недопонимание.

— Как ты думаешь, Николай, — рисуясь, спросиласлегка захмелевшая Ольга. — Сколько стоит нанять телохранителя?

— Твой папа потянет, — шевельнул бровью тот.

— Слышь, — толкнула Ольга сестрицу в бок. —Наш папа потянет.

— Николай! — Мила твердо посмотрела на Ольгиногомужа. — Не мог бы ты на некоторое время испариться?

Николай фыркнул и удалился, шаркая тапочками.

— Боже мой, какой противный тип! — воскликнулаМила.

— Как ты можешь писать свои карамельные рассказы и дотакой степени презирать мужчин?

— А что, прикажешь ими восхищаться?

— У тебя ведь двадцатилетний сын! — всплеснуларуками Ольга.

— Это святое. Надеюсь, он будет не таким козлом, каквсе остальные.

— Итак, что ты решила? Попросишь у папы денег нателохранителя?

— Смеешься ты, что ли? Можешь себе представить, чтоначнется? Папа побежит к маме, мама упадет в обморок. Тут же последует сериятелефонных переговоров с друзьями и знакомыми. Забурлит вея Москва, меняпосадят под замок, и я неизвестно на какой срок лишусь свободы.

— Может быть, это все же лучше, чем быть пристреленной?

— Пожалуй, я забаррикадируюсь в собственной квартире.Там мне всегда найдется дело. Почитаю книжки, послушаю музыку. Пока все непрояснится.

— А кто будет все это прояснять? — привязаласьОльга. И тут же высказала свежую идею:

— Надо нанять частного детектива.

— Не думаю, что в настоящий момент у меня хватитсредств и на частного детектива.

— Ну, ты даешь! — открыла рот Ольга. Сигаретавыпала у нее изо рта и запрыгала по линолеуму. — Имея такого мужа, какОрехов… — Она догнала ее тапочкой и безжалостно придавила.

— Мы не живем вместе уже несколько месяцев, —напомнила Мила. — Мы в состоянии развода.

— Ну и что! Вы же все еще не развелись. И ему не можетбыть безразлична твоя судьба. Ведь ты мать его единственного сына!

— Ты рассуждаешь как дура.

— Но Орехов никогда не казался мне корыстным!

— Он бескорыстен. Если небо над его головой безоблачно.Если же у него что-то не ладится, он захлопнет передо мной дверь.

— А как у него сейчас? Безоблачно?

— Да не знаю я. С тех пор, как он услал Лешку в Берлин,мы почти не общались. Так, постольку-поскольку.

— Хорошо, давай напряженно думать, — предложилаОльга. — Может быть, нам удастся без милиции и частного детективавыяснить, почему в тебя стреляли. В первую очередь необходимо отыскать мотив.Кто стрелял — это дело десятое. Может быть, ничего не имеющий лично против тебяисполнитель. А вот кто заказал? Кому выгодно?

— Никому, — тотчас же ответила Мила. —Думаешь, я не задала себе сразу же этот вопрос? Я на секундочку представила,что обратилась в милицию. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, чтозаинтересует следователей в первую очередь. С кем я путаюсь — раз, и комуматериально может быть выгодна моя смерть — два.

— Ну, — сказала Ольга. — А теперь отвечай наоба вопроса. Хотя я и сама могу ответить. Путаешься ты с Гуркиным, которыймоложе тебя на десять лет. Но зачем ему тебя убивать — непонятно. Он аспирант,интеллигент, материально в твоей смерти не заинтересован.

Чтобы сестра не заметила, как она краснеет, Мила подперлащеки руками. О ее подлинных отношениях с Андреем Гуркиным не знал никто, иОльга в том числе. Молодой, статный, жутко умный, но плохо обеспеченный Гуркинбыл нанят Милой на службу — за полторы тысячи рублей в месяц он изображал налюдях ее любовника. Гуркин сопровождал Милу в театры, рестораны, намероприятия, устраиваемые родственниками и друзьями. Кроме того, дляправдоподобия, раз в неделю он приходил к ней домой и проводил здесь полдня,читая газеты в маленькой комнате. В настоящее время Гуркин учился вуниверситетской аспирантуре и искренне считал, что нашел потрясающий способподработать. Милу он просто боготворил и не уставал благословлять тот час,когда они повстречались.

«Да, уж кому-кому, а Гуркину моя смерть точно невыгодна», —подумала Мила.

После разъезда с Ильей Ореховым и в ожидании предстоящегоразвода Мила чувствовала себя ранимой и незащищенной. Усугублялось это тем, чтоОрехов нашел ей потрясающую замену. Он появлялся на людях с очаровательнойдевицей. У нее были ноги такой фантастической длины, будто бы их нарисовали настудии «Союзмультфильм» и присобачили к живому человеку. Милу все это, конечно,задевало. Чтобы не ударить в грязь лицом, она и прикормила Гуркина. Он мог бысмело посрамить теорию ее сестры Ольги о том, что стоящие мозги не обитают вкрасивом теле. Лицо у него, правда, было умеренно приятным, но все остальное —просто как на заказ.

— Со вторым вопросом полный пролет, — продолжаламежду тем Ольга. — Из материальных ценностей у тебя — только квартира.Если, конечно, ты от меня ничего не скрываешь.

— Не скрываю, — уверила ее Мила. — Продолжай.

— Квартира по наследству перейдет к сыну. Сына мыоставим в стороне. Алименты Орехов после развода тебе платить не будет, такчто… Слушай! — внезапно оживилась она. — А может, Орехов боится, чтоты при разводе оттяпаешь у него часть собственности?