руки. От боли Соргий вскрикнул и, дернувшись, опрокинул приставной столик с кубками.

– Значит, вам нужен Пылающий Аспид? – пророкотал с порога Яхи. Он существенно изменился в лице, причем не в лучшую сторону. – Вы увидите его… перед смертью. Которая будет лютой и мучительной, если сразу не расскажете, кто вас послал и на кого работаете! И куда исчез наш брат Тани со своими людьми!

Глаза Вордия налились кровью. Превозмогая боль, он бросил на Яхи полный презрения и ненависти взгляд:

– Я офицер гвардии Великого владыки! Задание особой важности! Сотня моих людей в засаде вокруг здания! Если мы не выйдем отсюда к следующей страже, весь вертеп зачистят до основания!

К Яхи вновь вернулась его слащавая улыбка:

– Да что ты говоришь? В засаде? А давай позовем их все вместе! Засада, выходи! – трубно заорал он во весь голос. – Портовые наших бьют! Ну, а теперь ты! Окна открыть, чтобы лучше слышно было?

Снаружи что-то застучало, и ставни разом распахнулись. Вокруг была тишина. Ни шума порта, ни огней большого города. Только река, дикий берег и какие-то приземистые строения с деревенской пристанью. Здание, в котором они вели переговоры, оказалось кораблем, незаметно покинувшим многолюдную столицу.

– Ну что же ты молчишь, имперский офицер? В горле пересохло? – Яхи шагнул к Вордию и резко выплеснул ему в лицо остатки вина из кувшина. Тот непроизвольно отшатнулся и опустил глаза.

* * *

– Мерзавцы! Ослы! Отребье плешивой собаки!

Вордий самозабвенно бился затылком о бревенчатую стену, издавая глухой, быстро исчезающий звук. Поскольку руки гвардейца были связаны, у него оставалось не так много способов дать выход своей досаде и выплеснуть пережитое унижение. Его друг, находившийся в не лучшем положении, опустил глаза и словно пытался вслушаться в свою утробу.

– Черви навозные! Да как они вообще смеют хватать гвардию императора! Выйду – всех на ремни порежу!

– Это правильно, – поддержал его Соргий. – Сначала надо выйти.

– Издеваешься, да? Как обычно!

– И ты, как обычно, все о том же. «Как это меня, такого вот крутого, да посмел кто-то тронуть?»

– Может, ты знаешь как?

– А что тут знать? Я тебе сходу целых три версии накидаю.

Соргий закряхтел и качнулся влево: «Тугие узлы вьют, мастера хреновы!»

– Три версии? Да ты головой ударился! – загоготал Вордий. – Нас к утру придушат и в реку скинут рыбам на прокорм. А он тут философию разводит! – и, откинувшись в раздражении назад, опять гулко встретился затылком со стеной.

Теперь очередь смеяться была за Соргием.

– Уж кто бы говорил! Давай, дружище, еще пара ударов, и проблем точно не будет. Либо стена треснет, и мы сбежим. Либо голова, и тогда мы тоже сбежим, – в философском смысле, разумеется.

– Ладно, мыслитель, – облизал губы Вордий. – Что там у тебя? Развлекай, пока мы еще живы.

– Да подавись! – вздохнул Соргий, прекратив наконец попытки развязать веревки и оттого заметно успокоившись. – Версия первая – далеко не все люди с ходу оценивают последствия своих действий. То есть пока в лоб не дашь, тебя для них как бы и нет.

– Твоя правда, – хмуро заворочался Вордий. – Сам такой. Ну, где-то.

– Версия вторая – самая реалистичная. Они тебе просто не поверили.

– Это как?

– А вот так. Ты пришел на их территорию и попытался их надуть. Тебя за шкирняк хвать – и на живодерню. Тут и не такое соврешь, чтобы выжить. Ты ж пойми, в их мире все всех всегда обманывают. И на слова одни тут никто внимания просто не обращает.

Вордий нахмурился, сморщил нос и опустил глаза:

– Это же надо, чтоб так воняло! Никогда не думал, что рыбный запах может так душу выжать.

– Я полагаю, это какие-то старые склады, – беззаботно проговорил Соргий, пытаясь разглядеть таящийся где-то во мраке потолок. Тюремщики оставили им лишь одну еле живую лампадку, но ее едва хватало для столь обширного помещения.

Некоторое время друзья молчали.

– Ну, а третья версия? – сдался наконец Вордий.

– А вот это самый тухляк, – с расстановкой ответил ему Соргий. – Мощная, волосатая «лапа». Во дворце, на самом что ни на есть верху. Настолько высоко, что плевать им на какого-то мелкого гвардейца и иже с ним.

– А так бывает? – озадаченно не поверил Вордий.

– Бывает всякое. В конце концов, медальон ты с собой не взял.

– По твоей указке, между прочим!

– Это уже не важно. Просто если они тебя убьют…

– Нас! Нас убьют!

– Прости, конечно. Если они нас убьют, то какие, в сущности, претензии? Никорх императорской гвардии Вордий Онато исчез в неизвестном направлении во внеслужебное время. Мрак его знает, куда делся. Может, сбежал, дезертировал, предал своего любимого императора?

– О Светило! Да за что же это мне такое, а?!

– В общем, у них, – мотнул Соргий головой в сторону стены, – все на самом деле весьма логично.

– Ну, конечно, это мы – два идиота! У дяди Сорика все схвачено! Послушал тебя, кривляку на веревочке!

– Вот хочешь верь, хочешь нет, но я до сих пор не въехал, где мы прокололись. Тему я знаю вдоль и поперек, сам оттуда. И ведь, гад, вообще себя никак не выдал, на каком месте ветер переменился!

Друзья опять замолчали.

– А может, это он и есть, Аспид этот? Он все и затеял? – внезапно озарился Вордий. – И если вдруг девчонка и правда его, то выходит, он с самого начала все знал? Просто играл с нами, как кошка с мышкой! А мы – мало того, что в первый раз в овраге не просекли, так еще и сами к нему в пасть приперлись!

– Ага. Добрый вечер, ужин подан!

– Мрак, это не смешно!

– Вот и я о том же.

Резкий, неприятный звук заставил друзей вздрогнуть. Но это была всего лишь дверь, – старая, почти не смазанная, да еще с негодно подогнанным по размеру порогом. Вордий напрягся и уже было приготовился достойно встретить злобный оскал судьбы, предвещающий неминуемую гибель, но события опять обманули его ожидания. В их скорбную обитель с силой втолкнули третье тело, слабое и легкое. Преодолев благодаря последнему обстоятельству изрядную дистанцию, оно не совсем удачно приземлилось на каменный пол и вскрикнуло от боли.

Следом в помещение вошли сразу четверо бандитов. Все здоровые, угрюмые, резко пахнущие пивом, сыром и еще какой-то тухлятиной. Один из них присел напротив Вордия и аккуратно вытащил из узких кожаных ножен широкий, в полторы ладони, клинок. «Так все же – конец!» – пронеслось в голове гвардейца. Но страха почему-то не было. Он смотрел прямо в глаза громилы, спокойно, чуть сощурившись, непреклонный в принятом по