Может.

Если будет не сам на троне сидеть, а посадит куклу и станетдергать за ниточки.

Кукла уже имеется, зовут ее Наследник. Тот ведь, кажется, ив «Полнощной Звезде» состоял, откуда Великий Маг себе новых рекрутов набрал?Государыня велела из масонов уйти — сын не ослушался, ушел. В другие масоны,против прежних наисокровеннейшие.

Теперь понятно, почему итальянец сказал, что Маслов наНаследника ставит. На кого ж ему еще ставить?

Вот она, власть — абсолютная, ведь сатанофаги повинуютсясвоему предводителю слепо, без рассуждений!

Наследник может занимать в Ордене сколь угодно высокоеположение — Фаустова брата, даже члена Капитула, это ничего не меняет. Всёравно приказ неведомого Мага для его высочества — Слово Божье. Что велит Маг,то Наследник и сделает — во имя Справедливости и Добра.

Если Наследник наденет корону, то непременно возьмет себесоветчиком господина Маслова — единственного придворного, кто относится копальному принцу с почтением. И тогда новый царь окажется в двойных тенетах.

Предположим, получает он от Великого Мага депешу ссовершенно немыслимым, противоречащим разумности предписанием. Ну, скажем,послать русскую армию на штурм Альпийских гор или на завоевание Индии. Тут прикаком угодно обете послушания засомневаешься. Вызовет государь своего верногосоветника Маслова. Спросит его: что ты об этом думаешь? А тот в ответ:превосходная идея, ваше величество! И еще обоснования представит.

Бывает ли кукловодство совершенней? Так вот почему Масловтак спешит свалить Фаворита! Дело не в самом Зурове, а в воцарении августейшегоВнука. Если сие произойдет, всем прожектам Великого Мага конец!

Но… но ведь рано или поздно это всё равно случится. На чтоможет рассчитывать Маслов? Екатерина презирает своего сына и ни за что непередаст ему скипетр. Вот если бы она умерла скоропостижно, не успевобнародовать завещание — тогда другое дело.

И стало Мите жалко бедную толстую старуху. Самые близкиелюди желают ей смерти, только партия Внука медленной, а партия Сына быстрой.

Первая из партий, предводительствуемая коварным Еремеем Умбертовичем,чуть было своего не добилась. Помешали провидение, рыцарь Митридат и покойницаАделаида Ивановна.

Как она, сердечная, упала, даже тявкнуть не успела! Невиннаяжертва людских страстей.

Ой!

И Митины мысли понеслись еще проворней.

А почему это, собственно, левретка закорчилась сразу жепосле того, как лизнула винную лужицу? Итальянцев яд ведь был медленный!Аделаида Ивановна должна была успеть и натявкаться, и наскулиться вволю! Вотона, странность, которую учуял Данила, когда услышал рассказ о неудачномотравлении.

Что же это получается? Богоподобная Фелица, буде выпила бынастойку, тоже испустила бы дух в корчах и нечленораздельности? Хорош усекретаря вышел бы заговор, в результате коего вместо Внука на престолеоказался бы Наследник! То-то Маслову был бы подарок!

Иль это никакой не подарок?

Не очень-то Прохор Иванович удивился, когда Митя ему проподслушанный разговор рассказал. Скорей обрадовался, что свидетель есть и чтотеперь можно будет капитан-поручика Пикина прижать. Уж не знал ли вездесущийсекретный начальник о комплоте? У него всюду шпионы, а в зуровских апартаментахи подавно.

Что если он провернул вот какую штуку, совершенно в своемдухе? Вместо одной подмены произошло две: Пикин поменял флакон с настойкой надругой, с отравой, а Маслов, зная о том, на место пикинской склянки подсунулсвою тоже с ядом, но только не медленным, а быстрым и, главное, производящимпаралич языка? Страдалица Аделаида Ивановна пала на бок, глаза ее закатились,пасть разинулась, но не исторгла ни звука! По-медицински это называется параличголосного механизма. И у государыни было бы то же самое.

Далеко, очень далеко забрался Митя в своих догадках ипредположениях, но больно уж точно всё сходилось.

Разве не странно повел себя Маслов, когда левретка издыхала,а все суетились вокруг перепуганной царицы? И ему бы там быть, охранителюавгустейшей персоны. А он вместо этого бросился к Мите и спросил: случайно литот разбил бутыль или знал про отраву? Что-то чересчур проницательно!

Если б императрица тогда выпила яд, у Маслова всё прошло быкак по маслу. (Тут Митя поневоле улыбнулся: какой чудесный каламбур, жалкоДанилы нет, тот бы оценил.) Партия Внука в замешательстве, поскольку ждала отфлакона иного действия — не паралича речи, а медленного угасания. В Гатчину жеот начальника Секретной экспедиции понесся бы гонец с письмом. Мол, вашевысочество, царствовать подано. Поспешите в столицу со своими пудренымибатальонами!

Такие услуги не забываются.

Стоит ли после этого удивляться, что Митридат Карпов дляВеликого Мага сущий Сатана? Сначала испортил превосходно подготовленный план, апотом еще и раскрыл главную масловскую тайну. Как такого не истребить? Никакойцены не пожалеешь. Лишь бы не мешкая, «отнюдь не сомневаясь» и «наипаче всегоне вступая с ним в разговор» — а то, не приведи Господь, еще сболтнет проромашку кому не следует!

Ишь как переполошился — лично на розыски приехал. Навернякасам вызвался. И понятно, почему один. Очень уж дело тонкое, деликатное, нетерпящее свидетелей. Можно не сомневаться, что маленький спутник ПрохораИвановича до Петербурга не доедет. Непременно случится с ним какая-нибудьдорожная неприятность — либо из возка выпадет и шею свернет, либо отравится напостоялом дворе чем-нибудь несвежим. Обычное дело. Как говорится, все под Богомходим.

Бедный Фондорин! Как он ошибся, считая, что доставил своегодруга в безопасное место! Несчастная Павлина! Ее жертва будет напрасной.

А более всего следовало пожалеть себя. Не зря сулила Малашасвоему питомцу короткий век.

Было время, когда маленькому Мите его спаленкапредставлялась самым надежным убежищем на свете, а сейчас он сидел и дрожал,боясь заглянуть в углы, где сгустились темные, страшные тени. Единственнаясвечка на столике горела тускло, ровно, будто над покойником.

А что если Маслов и отъезда ждать не станет, подумалосьвдруг Митридату. Зачем ему на себя подозрение навлекать? Доверилиответственному человеку ребенка, а он не уберег. Государыня рассердится, она итак своего охранителя не очень-то жалует.

Другое дело, если неудачливый малютка скоропостижнопреставится, еще находясь под отчей крышей. Тут уж к Прохору Ивановичу какиеупреки?