Фрейя помогла мне разрушить проклятие, пусть я отрицал это, думая, что тьма должна была окончательно раствориться и исчезнуть, оставив меня. Однако теперь у тьмы нет власти управлять моими действиями. У неё ничего не выйдет, так как я смогу контролировать магию, не позволю ей одерживать верх. Ради Фрейи я стану другим. Свет её любви поможет мне бороться с отягощающими душу тревогами. Именно так свет должен был победить тьму. Моя супруга права в своих суждениях: тьма стала частью меня, от этого никуда не деться, но я могу обернуть её во благо.

Открыв глаза, я посмотрел перед собой: в это мгновение не хотелось думать ни о чём, просто наслаждался тем мгновением, которое было у нас с Фрейей, но мой взгляд прилип к женщине стоящей напротив нас. Сложно было поверить собственным глазам, казалось даже, что зрение обманывает меня, подводит. Сердце пробило сильнейший удар. Ещё один. Я безотрывно продолжал смотреть на неё, пытаясь осознать, что это не мираж.

— Фрейя? — выдавил я, борясь с желанием заглянуть в глаза той, которую обнимал, которой только что признался в любви, а она призналась мне.

Это была какая-то магия, что-то ужасное, но я видел двойника своей супруги и никак не мог объяснить это явление. Она находилась в моих объятиях, но как именно оказалась там? Магия создания двойников? Обман зрения? Или что-то более ужасное? Поймав моё замешательство, Фрейя чуть отстранилась, обернулась и застыла с ярким выражением ужаса на лице.

— Кто ты такая? – процедила она, а двойник лишь улыбнулась, продолжая держать нас в неведении, и, кажется, это забавляло её.

— Неужели не узнали? — негромко посмеялась та, что была двойником Фрейи.

Переглянувшись с супругой, я воззрился на её копию снова, и только теперь стал различать слабые очертания настоящего человека, скрывавшегося под её личиной. Магия тьмы подсказывала мне, открывала глаза на правду, пусть сложно было удержать реальный облик перед собой, а рассмотреть его тем более.

— Старшая! — заключил я.

— Но как? — удивилась Фрейя. Скорее всего, она даже не понимала, каким образом мне удалось разглядеть в её двойнике «местную правительницу».

— Кровь, которую ты дала мне у фонтана. Я хочу сыграть значимую роль в этой битве. Я постараюсь отвлечь Кару на себя, а вы должны будете разобраться с символом ордена. Так или иначе, Кара будет охотиться на тебя, Фрейя. Я знаю, что она быстро узнает подмену, но у нас появится время. Пусть его будет совсем немного, но оно даст вам небольшую отсрочку. Я постараюсь вручить своей дочери артефакт, который лишит её магии… Если у меня не получится, то до последнего вздоха я буду бороться с ней и отвлекать внимание на себя! — приблизившись к нам, произнесла Старшая.

— Но это опасно! — попыталась возмутиться Фрейя.

Наверное, огромное чистое сердце было не только достоинством моей супруги, но и её недостатком, ведь она слишком много думала о других. Вся наша миссия была опасной. Неужели она не понимала, что и её жизнь находится под угрозой? Возмущение всколыхнулось внутри, но я постарался подавить его. Мне не хотелось запугивать Фрейю, потому что она наверняка отдавала отчёт своим действиям и без лишних напоминаний знала, куда мы все собираемся. Это будет сложная битва, и в ней мы тоже понесём потери. Сердце сжалось от мысли, что моей главной потерей может стать женщина, которой я живу, и я снова захотел закрыть Фрейю за семью замками, спрятать её от всего мира и не выпускать на поле боя.

— Фрейя, Старшая приняла правильное решение! Если она отвлечёт Кару, наши шансы добраться до Дезмонда и сорвать с его груди символ ордена увеличатся. Тебе просто следует успокоиться и довериться окружающим тебя людям. Ты не сможешь сделать всё сама, — слова сами слетели с кончика языка в попытке утешить Фрейю.

О возможных потерях я решил умолчать, потому что она и без меня знала, что те непременно будут. Перед боем следовало настроиться на хорошее, а уже дальше война покажет расстановку наших и вражеских сил. Каждый всё равно будет старательно пытаться одержать победу.

Со стороны мальчишек к нам направился Тадеус. Мужчина внимательно посмотрел сначала на Фрейю, а затем на её двойника.

— Признаться, я не заметил подмену сразу, пусть зрение гарпий куда чётче, чем у людей или драконов! — улыбнулся Тадеус.

Все вели себя так, словно обсуждают план какой-то тренировки, а не предстоящего кровопролитного сражения. Дыхание перехватило, но я в очередной раз не поддался порыву и не стал развивать дальше отягощающую мысль, от которой мне хотелось действовать согласно плану, предложенному Тадеусу — хватать Фрейю и сбегать с ней куда-нибудь подальше.

— У меня хороший слух, и краем уха я услышал ваш план. Конечно, он неплохой, но я не могу сказать, что безрассудный. В любом случае Кара будет пытаться держаться рядом с Дезмондом, и если она сможет отвлечься на лживую целительницу, то шансы отнять символ ордена у Душегуба существенно возрастут. Я буду находиться неподалёку от Старшей и постараюсь защитить её, а тебе, Рейган, нужно будет отнять символ и защитить Фрейю. Как только вы добудете сердце ордена, мы завершим начатое и закончим обряд. Остаётся надеяться, что боги окажутся милостивыми к нам и лишат землю магии кукловодов сразу. А я, наконец-то, смогу обрести столь долгожданный покой.

На какое-то время в разговоре повисла напряжённая тишина, сдавливающая виски. Голова и без того отказывалась соображать, а теперь мыслей в ней стало ещё больше. Я снова задумался об ожидающей нас схватке. Я бы мог попытаться обратиться в дракона, но более чем уверен, что Кара предусмотрела и это: скорее всего, в небе будут расставлены ловушки, дабы поймать меня на подлёте, поэтому пробуждать свою вторую ипостась я пока не мог. Глупо и безрассудно самому отдаться врагу.

— Эта битва будет самой короткой за всю историю, но хотелось бы, чтобы она стала известной всем, как война, которая положила конец тьме и подарила людям мир, — улыбнулась Старшая. — Я понимаю, что не доглядела, не поняла, как дочь стала такой, и теперь моя задача постараться остановить её. Карла будет рядом и постарается прикрыть меня. Прошу вас, целительница, не стоит отговаривать меня. Моя дочь – моя вина, как бы тяжело ни было признавать этот факт. Я несу ответственность за проступки Кары, возможно, даже в большей степени, чем она сама.

Старшая обращалась к целительнице на «вы», хотя поначалу мне казалось, что она говорила с ней, как с одной из дочерей. Скорее всего, она увидела в последней из рода ла Камелия истинную правительницу и прониклась уважением к ней.

Я внимательно посмотрел на Фрейю: она утопала в своих мыслях и, судя по тому, как подёргивалась её нижняя губа, моя супруга совсем не была довольна предложением Старшей.

— Я не могу позволить так сильно рисковать, представляясь мной! — наконец, выдала Фрейя, и мне снова захотелось взять её на руки и сбежать.

— Фрейя! — шумно выдохнул я.— Все будут рисковать. Совсем неважно, кто и кем представится. Ты ведь понимаешь, что это будет война света и тьмы? Потери не исключены не только с вражеской стороны.