раскола правительство Наварро не смогло занять ясно очерченной позиции. Оно в этом плане проигрывало правительству Керенского, по крайней мере смело провозгласившего демократизацию страны. (Кортесы, в которых преобладали назначенцы каудильо, находились между тем в прострации.)

Тогда по предложению короля планы общенационального демократического примирения были вынесены на всенародное голосование в виде законопроекта «О политической реформе». Итоги референдума зафиксировали соотношение политических течений. Законопроект был одобрен подавляющим большинством пришедших к урнам испанцев. Всего 6 % избирателей проголосовало против примирения.

В 1976 году испанское правительство даровало амнистию всем оставшимся в живых участникам Гражданской войны, за исключением уголовных преступников[270]. Амнистию психологически уместно приурочили к сорокалетию начала Гражданской войны. Амнистированным эмигрантам разрешалось возвращение на родину в качестве равноправных граждан с восстановлением в политических и имущественных правах. Больше половины оставшихся в живых участников Гражданской войны и сторонников Республики (коммунисты Ибаррури, Кампесино, Каррильо и Листер, республиканец Мадарьяга, монархист Роблес) и значительная часть их потомства воспользовались этим правом. С этого времени в Испании не стало победителей и побежденных.

В 1976–1977 годах переходное правительство легализовало одну за другой все запрещенные при диктатуре политические организации, за исключением террористических. (Укомплектованный правоверными националистами Верховный суд Испании категорически отказался рассматривать данный вопрос, поэтому им занималось правительство при активном участии короля.) В знак протеста в отставку ушло несколько крупных должностных лиц – начальник генерального штаба, морской министр. Отказалась служить переходному правительству целая когорта судей, прокуроров и муниципальных деятелей. Их протесты и отставки делали честь их принципиальности и искренности, но не изменили хода событий.

Переставшее играть с 1960‑х годов заметную роль в жизни страны Национальное движение (правопреемник Фаланги) было в 1976 году распущено. Его функции и небогатое имущество были переданы идеологически не ангажированному Министерству молодежи и спорта.

Первые за 42 года свободные выборы 1978 года дали стране многопартийные кортесы. Среди депутатов было несколько ветеранов Гражданской войны – националистов и коммунистов. И теперь наследники двух воевавших друг с другом сторон нашли общий язык. Благодаря слаженной работе партийных фракций менее чем за год страна получила современную, юридически грамотную конституцию, основанную на согласии бывших победителей и бывших побежденных. Почти все бывшие националисты после цивилизованных дискуссий согласились с принципами демократического и светского государства и «ложной» идеи верховенства парламента над исполнительной властью. Социалисты и коммунисты сняли все их прежние принципиальные возражения против монархической формы правления, которую они очень долго именовали «отжившей».

Важно подчеркнуть, что, несмотря на природную пылкость испанцев, обе стороны отвергли идею отмщения. После 1976 года в стране была проведена люстрация (оглашение) списков лиц, тесно сотрудничавших с диктатурой, в том числе участвовавших в исполнении карательно-репрессивных функций (палачей, охранников, тюремных надзирателей, доносчиков-информаторов). Однако применения насилия против оставшихся в живых палачей времен Гражданской войны и «политики отмщения» нигде отмечено не было. «Окружающие горько и гневно говорят о них, на этом все заканчивается». Между тем десятки сторонников демократизации и примирения стали во второй половине 1970‑х годов жертвами террористических актов, которые власти, чтобы «не раскачивать лодку», пресекали медленно и неуверенно. Однако однотипной реакции не последовало.

Фундаментальные перемены в массовом сознании испанцев наглядно раскрылись во время организованного группой гражданских гвардейцев (спецназа) военного мятежа 1981 года. Понесшая наибольшие процентные потери в «крестовом походе» и сохранившая непримиримость отцов и дедов, гражданская гвардия оказалась естественным врагом теории и практики общенационального примирения. В ее среде созрел план государственного переворота – операция «Галактика».

Но, в отличие от июльских дней 1936 года, армия и государственный аппарат сохранили верность законной власти. Без труда захватившие два стратегических объекта – столичный телецентр и здание кортесов – мятежники во главе с подполковником Антонио Техеро Молиной оказались в пустоте. Расчеты восставших на присоединение расквартированной в Валенсии бронетанковой дивизии «Брунете» обернулись миражом. Военные губернаторы со всех концов страны сообщали королю и военному министру: «Верны законному правительству. Никакого участия в мятеже». Правительственные силы вскоре освободили телецентр, куда сразу прибыл Хуан Карлос, и оцепили кортесы. Ночное телевизионное обращение короля в парадном мундире, объявившего все приказы восставших недействительными и несколько раз повторенное в эфире, окончательно лишило мятежников перспектив. Если операция 1936 года «Над всей Испанией небо чистое» после 32‑месячной борьбы увенчалась успехом, то операция «Галактика» 1981 года завершилась провалом. Имевшие стрелковое оружие, минометы, боеприпасы, бронетехнику и больше сотни заложников-депутатов, гражданские гвардейцы наутро сдались без боя.

Драматически вспыхнувший военный мятеж 1981 года властям удалось подавить без единого убитого или раненого, что явилось подлинным контрастом июльским событиям 1936 года. Массовое отвращение современных испанцев к переворотам и революциям стало непреодолимым препятствием на пути мятежников. Руководители мятежа предстали перед открытым судом и были приговорены к тюремному заключению. Подобно генералу Санкурхо в 1932 году ни один из них не попытался скрыться, а затем не подавал ходатайства о помиловании, о смягчении наказания или о пересмотре дела[271]. Но у «риффского льва» вскоре обнаружились тысячи последователей, а у полковника Техеро таковых не оказалось.

В 1981 году испанская нация преодолела еще один политико-психологический рубеж. Впервые за сорок с лишним лет не состоялось празднеств в честь июльского мятежа. Дата начала «крестового похода» прошла незамеченной.

А в 1982 году вторые по счету многопартийные парламентские выборы завершились крупным поражением консервативного Национального альянса. Абсолютное большинство в кортесах и право на создание нового правительства завоевала Социалистическая рабочая партия, находившаяся десятки лет под запретом, партия погибшего в тюремном каземате Бестейро и окончивших дни на чужбине Ларго Кабальеро, Альвареса дель Вайо Негрина и Прието. Ее тогдашний лидер Фелипе Гонсалес сам в юности отбыл три года во франкистской тюрьме.

С созданием социалистического правительства, остававшегося у власти около десяти лет, переходный период испанской истории закончился.

В современной Испании ветераны Гражданской войны получают равные пенсии и на законном основании носят военные награды. Многочисленные монументы в честь каудильо сначала убрали с центральных магистралей и площадей в глубину кварталов, а в 2000‑х годах их стали демонтировать. Освобождение страны от изображений Франко завершили к 2006 году. На бывшей республиканской территории воздвигнуты памятники республиканским лидерам – Ларго Кабальеро и Компанису, Прието и Нину. В Мадриде памятник примирителю Индалесио Прието одно время возвышался всего в ста метрах от монумента каудильо. Магистралям крупнейших испанских городов уже в 1980‑х годах вернули их исторические наименования.

Вместе с тем в части мелких и средних населенных пунктов сохранились названия улиц в честь Франко и его генералов вроде Молы и Кейпо де Льяно. Среди таких поселений андалузский Аликанте, кастильские Бургос и Саламанка, наваррская Памплона, эстремадурский Касерес, а также родной