– Значит, это правда?

– Я не понимаю… – Карим перевел взгляд на Адриана, ошеломленно наблюдавшего за происходящим.

Нат издал рык. Хватит с него этого фарса.

– Чего тут не понять? Вы обрюхатили мою мать, а я вот случайно узнал об этом!

Глаза Карима расширились, и Нату показалось, что он смотрит в зеркало, в котором видит более старую версию себя.

– Мой принц…

В Натаниэле вспыхнул гнев. Не раздумывая, он шагнул к лорду и ударил его кулаком в лицо. Нос Карима жутко треснул, и Симея пронзительно закричала.

– Нат! – услышал он за спиной испуганный вскрик Рыжей.

Карим свалился на пол, но этого Нату было мало. Он опустился на колени и снова ударил кулаком лорду в лицо.

– Убирайся из этого дворца!

Прежде чем кулак принца снова нашел свою цель, его схватили за плечи и оттащили от Карима.

– Успокойтесь, Ваше Высочество!

Адриан крепко держал его, но Нат сопротивлялся.

– Оставьте меня, – прогремел Нат.

Карим это заслужил. Этот сукин сын заслужил, чтобы его избили до крови. Он должен был задохнуться от собственной крови за то, что сделал с его матерью.

Симея опустилась на пол рядом с Каримом и помогла лорду подняться. Из его носа текла кровь, но не это, казалось, беспокоило Карима. Он во все глаза пораженно смотрел на Ната.

Тот снова хотел броситься на лорда, казалось, даже не замечая, что Адриан удерживал его. Но тут на пути Ната встала Селеста. Ее глаза цвета жидкой карамели были широко распахнуты, и девушка испуганно воззрилась на принца, выставив перед собой руки. Нат видел, как они дрожат. Но жрица все равно положила ладони ему на грудь.

Нат тяжело дышал. Кровь бурно пульсировала в его теле. Он посмотрел вниз, на Рыжую, и взгляд ее глаз заставил принца немедленно пожалеть о своем бесконтрольном поступке. Селеста была разочарована в нем. А Нат ненавидел разочаровывать ее.

Стараясь удержать себя от очередной глупости, Нат вырвался из рук Адриана и выбежал из библиотеки. Позади себя он услышал громкие голоса, затем – торопливые шаги, которые последовали за ним.

– Натаниэль, подожди, – закричала Селеста.

Нат продолжал бежать. Он был так глуп. Его чувства взяли над ним верх, и он осмелился ударить советника короля по лицу. Дважды. А ведь он – будущий правитель этой страны.

Селеста наконец догнала его. Дыхание жрицы участилось, однако девушка встала у него на пути и толкнула в грудь, чтобы Нат остановился.

– Дай мне посмотреть на твою руку.

Она схватила его правую руку – та угрожающе пульсировала. Нат хотел вырвать ее: он не хотел, чтобы Селеста трогала руку, которой он только что ударил мужчину. Но жрица держала ее железной хваткой.

– Нужно приложить что-то холодное. Пойдем в твою комнату.

Селеста не смотрела на принца, но и в самом деле пошла вместе с ним. Нат сел на кровать и уставился на свои пальцы. На его руке была кровь Карима.

Рыжая вышла из ванной с миской и полотенцем в руках и опустилась на колени перед ним. Нат чуть не рассмеялся от иронии судьбы. Они уже когда-то были в такой ситуации. Но тогда он дрался не с Каримом, а с Ноем. Наверное, так было заведено в этой семье.

– Селеста, пожалуйста, оставь меня одного, – прошептал он.

Нат не мог вынести ее присутствия. Она не должна снова залечивать его раны только потому, что Нат не контролировал свой гнев.

Жрица подняла глаза, и в ее взгляде он увидел озабоченное мерцание.

– Нет, этого я не сделаю.

Нат тихо вздохнул.

– Почему?

Принц хотел только этого – чтобы его оставили одного. Наедине с чувством вины и раскаянием.

Селеста покачала головой.

– Потому что сейчас ты не должен быть один.

Она взяла его руку и провела по ней мокрым полотенцем. Нат зашипел от боли. Когда жрица обмакнула полотенце в миску, вода в ней окрасилась в красный цвет.

– Селеста, ты не понимаешь.

Все силы покинули его тело, и плечи Натаниэля поникли. Ему очень хотелось побыть одному.

Но Селеста подняла руку и приложила ее к его щеке. В глазах жрицы сверкнули опасные огоньки.

– Тогда объясни мне.

Нат выдержал ее взгляд. Рыжие локоны струились по спине Селесты, одна прядь свободно упала девушке на лоб. Она выбилась из прически, но выглядело это чудесно. Принц вздохнул.

– Моя мать была единственной семьей, которую я когда-либо имел. Нас всегда было только двое. Каждый раз, когда я спрашивал о своем отце, она говорила, что я так на него похож. Что я выгляжу так же, как и он.

Нат злобно рассмеялся. Это сходство он заметил только сегодня.

Он мучительно скучал по матери. Она была мертва уже десять лет, и все же Нат до сих пор ощущал это тоскливое ощущение потери, что поселилось в его груди много лет назад.

Селеста взяла руку Ната и сжала ее. Боль, которую принц испытал при этом, он проигнорировал. Тепло ее пальцев могло вылечить гораздо большую боль.

– Тебе, должно быть, было очень тяжело. Жить, не зная, что с тобой будет завтра. Я этого даже представить себе не могу, – призналась она.

Взглянув на девушку, Нат одарил ее слабой улыбкой.

– Так даже лучше. – Хорошо, что она выросла в достатке и благополучии.

Нат потянулся к руке Селесты и переплел ее пальцы со своими. Он поднес ее руку к губам, запечатлев на ней поцелуй.

– Знаешь, иногда я вижу ее лицо. В чужих местах, среди чужих людей. Бывает, вижу ее, а иногда даже слышу ее голос.

У Кары был нежный, приятный голос. И когда она напевала ему песенки, Нат знал, что все будет хорошо.

– Ты скучаешь по ней. Это совершенно нормально.

Селеста погладила Натаниэля по лицу. Ее пальцы порхали по его коже.

– Она говорила, что я – результат настоящей любви. Произведение двух сердец, любивших друг друга больше всего на свете, но этой любви не должно было существовать, – горько усмехнулся он. – В Самаре она отдала ради меня все. Подарила мне дом, каким бы убогим он ни был.

Рыжая прижалась к нему, и Нат зарылся лицом в изгиб ее шеи.

– Она любила тебя. И она любила твоего отца. Вот только жизнь их разлучила.

Почему в ее устах все звучало так правдоподобно? Она была самим покоем, хотя сейчас весь его мир лежал в руинах.

– Я спрашиваю себя, почему он не выбрал любовь.

Как мужчина мог утверждать, что любит женщину, но отказаться от жизни с ней? Для Ната это было загадкой.

– Он выбрал долг, – ответила Селеста. Но для Ната этого было недостаточно.