– Да, ты сможешь помочь здесь и сейчас, в одной битве или в паре небольших сражений. А можешь пойти со мной в Рифайгинн и получить ту силу, что сможет склонить чашу весов в твою сторону во всём противостоянии добра и зла. Что ты выберешь?

– Авенир, нам надо идти, надо, поверь, – Игнис посмотрела сначала на собеседника, а затем перевела взгляд на сестру Оксилию, словно прося о помощи.

– Почему для вас так важно, чтобы Авенир отправился с вами? – сестра Оксилия задала вопрос, который давно её мучал.

– Ты веришь в пророчества, дитя моё? – задал ей встречный вопрос друид.

– Нет, не верю, – ответила сестра Оксилия и скрестила руки на груди.

– Что ж, тогда тебе будет трудно понять, почему для нас это так важно. Мы, как и все, кому известно пророчество, уверены, что именно в его руках, – Хаген указал пальцем на Авенира, – судьба всего Свободного мира, наше общее будущее. Я не знаю, как объяснить тебе подробнее, дитя.

– Но как это вообще возможно? Ну даже, допустим, Авенир может предрешить судьбу Свободного мира, но зачем идти неведомо куда? Он может привести сюда армию и уничтожить здесь всех тех, кто разрушил Арборлан! Ты же это можешь, Авенир? – сестра Оксилия обернулась на своего главного спутника.

– Могу, Сия, но это не выход. Ты ведь тоже это понимаешь.

– В Рифайгинне ты узнаешь больше, чем ожидаешь, просто поверь. Эти знания помогут тебе, не сомневайся. Ты ведь ушёл так далеко от дома не только ради союза с Арборланом, верно?

– Верно, Хаген, я действительно хочу получить ответы на некоторые вопросы.

– Ответы уже тебя ждут. И достаточно давно. Почти три года.

– Я не понимаю, как три года? Три года назад я ещё и понятия не имел о том, кто я и что произойдёт, – удивился Авенир.

– Гора Коргусуит ожила, дракон Тагасимакс проснулся и ждёт. Он копит силы. Наверное, ты знаешь почему?

Глава 33. Бессердечные псы

Звонкий девичий смех сменился тишиной. Было слышно лишь журчание воды в речке и всплески от полоскания одежды. Затем, полилась песня. Нежный и чувственный девичий голос выводил слова. а мелодия рождалась само по себе.

Девушек было несколько. К первому голосу присоединился второй, затем третий, подхватив мотив, добавив энергии и живости в песню. Деревья, кустарники и цветы были слушателями, природа замерла, очарованная красотой девичьих голосов.

Вдоль реки, к которой каждый день ходили стирать девушки из ближайшей деревушки, проходила пыльная дорога. По ней мало кто ездил. Пригодных для верховой езды лошадей в округе почти не было. Только изредка местные мастера уезжали в столицу продавать свои товары.

Мастерских было всего две. Их держали старенький Вир с сыновьями, и братья Куват и Мелон. Они изготавливали и продавали изделия из дерева и глины – посуду, горшки, сундуки, шкатулки и тому подобное. За счёт них, во многом, поддерживалась жизнь в общине.

С дороги было не видно реку, но хорошо её слышно. Спуск к берегу был крутым, а натоптанные тропинки здесь были повсюду.

Девушки пели и смеялись. Вода в реке была не такой холодной, чтоб коченели руки, поэтому стирка была им в радость. Лучше уж побыть тут, втроём с подругами, чем горбатиться с хозяйством, таская тяжести и разбираясь со скотиной.

Девушки не сразу заметили человека наверху, со стороны дороги. Он стоял, скрестив руки на груди, и слушал их разговоры и смех. Только после того, как одна из лошадей фыркнула, переминаясь с ноги на ногу, девушки поняли, что они здесь не одни. Они побросали бельё и почти неосознанно попятились на несколько шагов в воду.

– Я не хотел вас напугать, юные девы. Мы разыскиваем беглецов, военных преступников, что разрушили нашу столицу Арборлан и предали наш народ.

Девушки переглянулись. Им было страшно. Человек, стоявший наверху, начал спускаться вниз. Его было трудно рассмотреть, потому что солнышко было ярким, но чем ближе этот человек подходил, тем яснее становилось, что это был воин в полном боевом облачении. На поясе у него был меч, лицо было суровым, кустистые брови, грязная борода и спутанные волосы делали его похожим если не на медведя, то на гигантскую охотничью собаку.

– Здесь их нет, у нас нет чужаков, – заявила одна из девушек, видимо, та, что была посмелее.

– Как тебя зовут, дитя?

– Белия, – уже не так смело ответила девушка и опустила глаза.

– Что же ты так испугалась? – рыцарь осмотрел всех троих девушек с ног до головы. – Мы не разбойники. Мы вас проводим до вашей деревни. А заодно поговорим со старостой. Есть тут у вас такой?

– Да, есть, это мой отец. Его зовут Роав, – Белия внимательно рассмотрела символ на груди у рыцаря. На некогда белой накидке красовался герб ордена Кары людской и Милости Богов.

– Вот и замечательно, – рыцарь ощутил неодобрение в голосе девушки. Те же эмоции ясно отображались на её лице.

У девушек не было ни единого шанса отказаться или отвертеться от назойливого внимания нежелательных визитёров. Они уже слышали о том, что произошло в Арборлане. Через их деревню прошли толпы людей за последние два дня. Их было так много, что проклятые рыцари скоро их догонят, это лишь вопрос времени. Сейчас, к счастью, в деревне никого не осталось, все ушли.

Девушки втроём шли впереди, неся в руках корзины с недостиранной одеждой. Следом за ними ехал отряд из двадцати воинов. Все как один были вооружены до зубов. Белия заметила, что всех рыцарей на плащах изображён красный пёс на задних лапах. Охотничий пёс.

Когда девушки шли по единственной в поселении улице, вдоль которой кучно стояли небольшие домишки, люди выглядывали из окон и тут же прятались. Никто не желал иметь дел с фанатиками из нового ордена. Все давно уже знали, на что те способны.

Дом старосты стоял в центре деревни. Возле него, как обычно, была небольшая площадь для собраний жителей. Староста Роав, невысокий, но крепко сколоченный работяга, стоял у дверей своего дома. В руках у него были вилы, а рядом с ним стояли ещё пятеро молодых парней, вооружённых чем попало – молотками, косами и даже простыми палками.

– Отец, эти люди разыскивают беглецов из столицы. Говорят, что бежавшие были преступниками, – Белия испуганно смотрела на отца, а затем и на вилы в его руках.

– Мы не «эти люди», дитя, мы орудие богов. Мы несём возмездие.

– Не утруждайтесь, господин. Здесь нет тех, кого вы ищете. Мы мирное поселение, нам не нужны неприятности.

– Неужели? –