Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таким образом планировалось выключить для всех Парфена из состава живых. Для этой единственной цели и нужен был побег и, собственно, Сурок.
Гришка прокручивал все это в голове, торопливой рысцой пробираясь по дну оврага. Снег пошел гуще. И хоть был еще только ранний вечер, по-зимнему быстро надвигалась темнота. Видимость, которая и так была ни к черту из-за больших частых хлопьев, ухудшалась буквально с каждой минутой.
— Давай выбираться наверх! — скомандовал Парфен и первым полез по склону.
— Эх, бля, а зря мы дачу не подожгли! Как Калган хотел! — выдал Сурок, оказавшись неожиданно рядом.
— Ты что, хочешь, чтоб менты через минуту там были? — ужаснулся такой идее Гришка и тут же прикусил язык. Но было поздно.
— А Калган почему бы так сделал?
— Потому что он дурак, а мы умные! — Другого убедительного объяснения у Парфена просто не нашлось.
— А-а!
Оказывается, иногда достаточно и этого!
Некоторое время они трусили молча. Тьма вечера сгустилась уже настолько, что видно было на десяток метров вокруг — не более.
— И что мы теперь?
— На дорогу нужно выбираться, — твердым голосом ответил Парфен. Но на самом деле он понятия не имел, что им делать дальше.
Да и насчет дороги проще было сказать, чем сделать. Подул холодный, колючий ветер и понес мокрые снежинки, бросая их в лицо. Стемнело окончательно. Гришка остановился и посмотрел назад. Неожиданно ему в голову пришла другая идея.
— До города мы сейчас все равно не доберемся! — поворачиваясь к спутнику, прокричал он. — Давай вернемся в поселок и найдем другую дачу.
— Давай! — сразу согласился тот.
На этот раз все было по-настоящему. Они приглядели неказистую дачку и долго возились с замком. Зато, к большой радости Сурка, в подвале обнаружилась бутыль с самодельным вином, довольно паршивым на вкус. Но Димычу было все равно. Он всегда жил по принципу: «Что водка, что пулемет — лишь бы с ног валило!» Гришка не мог помешать ему упиваться, да и не хотел. У него была своя программа.
Чуть отпивая из своего стакана, он с некоторым презрением наблюдал, как его спаситель кружками глотает кислую мутную жидкость.
— К-как я его! Ха-ха! Бац — и труп!
— Слушай, Сурок, а откуда у тебя молоток оказался?
— Я его снизу приволок.
— Зачем?!
— Просто так! — недоуменно глянув на Гришку, пожал плечами парень.
Глава 5
Снега уже выпало достаточно, чтобы не проглядывали черные проплешины земли. Запорошенные сосны выглядели по-царственному красиво. Татьяна уехала час назад. Она у него пробыла целых три дня. Гришка вместе с Тарасовым и еще одним офицером ФСБ сидели на той самой даче, куда его недавно вывозили на «следственный эксперимент».
Сидели они на застекленной террасе второго этажа. Отсюда, кстати сказать, отлично просматривалась та хибара, в которой их должны были с Сурком взять и в которой их так неожиданно разыскал Калган…
* * *
Взяли их тогда утром. Все прошло как по нотам. Гришка побежал — в него выстрелили краской. Сурок громко кричал, его запихали побыстрей в «воронок» и увезли.
Когда весь маскарад закончился, первым делом Парфен накинулся на Тарасова с закономерными расспросами. Но тот ответил резко и коротко:
— Не сейчас. Когда-нибудь, возможно, и расскажу! Но поверь, причины были весьма серьезные.
Гришке ничего не оставалось, как довольствоваться таким объяснением.
Итак, его «похоронили».
О настоящем положении дел знала только его жена, Таня, и родители. Больше никто. Неделю назад Гришка перенес пластическую операцию и теперь привыкал к новому лицу.
Хирург был мастером-виртуозом в своем деле. Парфен глядел в зеркало и не узнавал сам себя. Казалось, сильно не изменилось ничего: нос, линия губ, подбородок… и все же напротив себя он видел лицо другого человека.
Смешанное чувство овладело тогда им: удивление, радость, немножко жалости, тревоги за то, понравится ли он таким своей жене, — все смешалось в одно.
Прошла неделя, и он начал немного привыкать к своему новому «я».
Много времени он проводил, общаясь со специалистами. Детально, обстоятельно готовили его к дальнейшему продолжению операции.
После того как спецмашина с арестованным Сурком скрылась и Григорий встал со снега, Тарасов сказал ему:
— Если ты думаешь, что уже сделано полдела, то глубоко ошибаешься: это самое легкое из того, что тебе предстоит!
— Что будет с Сурком? — неожиданно для себя спросил Парфен.
— А что такое?
— Он ведь мне жизнь спас.
— Да ничего с ним не будет! — равнодушно пожал плечами Тарасов. — Поедет в родную тридцать вторую, получит новый срок за побег. Когда он растрезвонит всем о твоей гибели, переведут в другую.
— Он мне жизнь спас, — повторил Гришка.
— Слушай, когда это ты стал сентиментальным? Кто такой Сурок? Отмороженный ублюдок, укокошивший за дозу героина собственную сестру! Чем больше он пробудет в изоляции, тем лучше для общества! — жестко закончил Олег Андреевич, неожиданно по-волчьи зыркнув на Парфена.
«Что, Гриша, получил по соплям? — мысленно усмехнулся Григорий, отворачиваясь от следователя. — Иными словами, тебе сказали: «Не забывайся, ты сам — на птичьих правах!» А вот и хрен вам, господа! Я у вас не ПРОШУ — я ЗАРАБАТЫВАЮ свою свободу! Я не забыл, что для вас я ТОЖЕ — бандит и убийца!» — Подумав так, Парфен достал поломанную сигарету из измятой при падении пачки.
— Выкинь, — Тарасов протянул ему початую пачку сигарет и заметил равнодушно: — Тебе больше о себе думать нужно. О Тане и о будущем ребенке. Пошли, а то простынешь.
* * *
Белизна зимы успокаивающе действовала на него. Отвернувшись от Тарасова и второго офицера ФСБ, Гриша уставился в окно.
— Ты слушаешь, что тебе Сергей Владимирович говорит?
— Да, — Гриша вновь повернулся к скуластому мужчине.
Второй день кряду они говорили о Вячеславе Миронове по кличке Мирон. Гришке уже порядком надоело слушать про этого человека. Порой ему казалось, что он знает про него гораздо больше, чем про себя самого.
— Гриша, ты пойми, — Олег Андреевич с некоторым укором во взгляде посмотрел на парня. — Это — твой объект. И ты не просто должен будешь войти к нему в доверие! Вполне вероятно — а скорее всего, так и будет, — что тебе, чтобы выполнить задачу, недостаточно будет шапочно познакомиться с Мироновым Вячеславом Анатольевичем, одна тысяча энного года рождения, известным московским бандитом…
— Совершенно верно! — перебив, поддержал коллегу второй офицер. — Ты должен стать его правой рукой! Только
