Синеглазая, светловолосая Марина ему нравилась, но о любви речи не шло. Да и кто бы ему сказал тогда, что это вообще такое – любовь? Что это за жар-птица, по которой все сходят с ума?

Они переписывались, но как-то вяло, иногда звонили друг другу. В последней смске Марина написала, что заболела мама, и она уезжает к ней. Уехала – и пропала. Не раз и не два Марк пытался связаться с ней, а потом, обиженный, оставил свои попытки. Она взрослее, умнее его, раз не хочет его знать – ну и ладно! Так тому и быть…

Через полгода, прилетев на очередную сессию, зашел к ней общагу. «Перевелась на заочный, чтоб ухаживать за больной матерью. И это на последнем-то курсе», – высунувшись из-за дверей, сказала Маринина соседка. Что ж, видимо, не судьба им быть вместе…

Когда-нибудь, не сразу, Марк расскажет Вере обо всём. Когда-нибудь… А сегодня они проведут, прекрасный день, будто настоящая семья. Хотя при чём здесь это дурацкое «будто»? Они и есть семья, решившая устроить праздник для маленькой дочки. И будут красивые лошади в просторных конюшнях, и будет кондитерская с пирожными и соками, а потом детский развлекательный центр. И, может, ещё что-то, что пожелает его маленькая принцесса. А Марк будет надеяться, что его огромная вина перед этой девочкой станет чуть-чуть меньше. Так, самую малость, но у него для этого целая жизнь впереди.

* * *

Совсем скоро закончится этот странный и такой замечательный, наполненный хорошими событиями год. Вышла замуж дочь, за которую болело Татьянино сердце, устроила, наконец, свою жизнь. Свадьба, организованная здесь, в Казани, получилась скромной, камерной, но так захотела Вера. Не нужна ей лишняя головная боль. А жених поддержал невесту, да он и теперь во всём согласен с женой. Татьяна улыбнулась – повезло дочке с супругом.

Уютный семейный праздник на двадцать человек состоялся в одном из банкетных залов под названием «Небеса», эта сеть ресторанов славилась элегантными интерьерами и высоким уровнем обслуживания. Татьяна часто вспоминала день свадьбы, этого неповторимого праздника любви. Нарядные гости с цветами, Вера в белом платье с корсетом, танец молодожёнов в кругу зажжённых свечей под «Вечную любовь» Шарля Азнавура. Удивил только Филипп, заявился один, без Инги. Опять у них раздрай, живут, как кошка с собакой, ругаются, мирятся. Одним словом, настоящий вулкан страстей.

На скромной свадьбе было много подарков, цветов, музыки и совсем не скромное угощение: жульен с говяжьим языком, тушёная телятина в винном соусе, какие-то особенно вкусные стейки из сёмги и много десертов, которые особенно восхитили Нику. Она больше всех радовалась свадьбе. В розовом платье с белым бантом-поясом, с искрящимися от возбуждения глазами она затмевала невесту красотой и весельем.

Поморгав воспалёнными глазами, уставшими от бликов экрана старенького ноутбука, Татьяна встала из-за стола, прошлась, разминая ноги. Скучала она по своим девчонкам, которые живут теперь в далёкой стране. После свадьбы, после оформления всех нужных документов, главный из которых – новое свидетельство о рождении Ники Елагиной, они уехали на Кипр. Грустно ей без них, хоть и звонила часто. Может, и устали там, в Пафосе, от её звонков, но Татьяна всё равно через день звонить будет. Она достала телефон, выбрала номер в списке контактов. Вера взяла трубку сразу, словно ждала.

– Мам, если ты беспокоишься, всё ли хорошо, – после слов приветствия сказала дочь, – то знай – все просто отлично. Нике нравится в частном детском саду, понемногу осваивает язык. И я учу с ней вместе.

– Я рада, – она вздохнула с облегчением. Трудно привыкнуть, что в их жизни больше не случаются неприятности. Отступили, ушли…

– А как твои дела?

– Всё просто отлично!

Обе засмеялись, опять они говорят одинаковыми словами. Поговорили немного, так, ни о чём, просто обеим было приятно слышать голос родного человека. Татьяна уже открыла рот, чтобы спросить дочь, как продвигаются поиски работы, но передумала. Не будет о грустном. Одна маленькая неприятность в жизни Веры: не может никак найти работу по специальности. И это – Татьяна Сергеевна знала – беспокоило дочь. Но разве это неприятность? Так, ерунда.

– Почему не спрашиваешь об Александре, мама? Неужели не интересно? – в голосе дочери нескрываемое лукавство.

– Мы перезваниваемся иногда…

– Я б удивилась, если бы было по-другому.

Татьянин неожиданный приезд в Пафос в те, уже ставшие далёкими дни удивил всех, и больше всего её саму. Не вынеся разлуки, сорвалась с места, чтоб увидеться с Александром, словно легкомысленная, импульсивная, впервые влюблённая девчонка. Сладко и стыдно вспоминать ей то время, проведённое вдвоём. Татьяна помнила, как удивлённо поползли наверх его брови, когда Александр увидел её, застывшую на пороге его дома с дорожной сумкой в руках. «Что-то случилось?» – спросил он. «Соскучилась, – ответила Татьяна и, разжав пальцы, выпустила сумку из рук, шагнула вперёд. И он шагнул навстречу. Секунда – и словно сильный порыв ветра бросил их в объятия друг друга, такие крепкие, что едва получалось дышать…

Никому и никогда не расскажет Татьяна, какими нежными словами награждал её Александр в ту ночь, впервые длинную и свободную от страхов. Какое это счастье – никто не помешает, никто не войдёт в маленькую спальню на втором этаже, и Татьяна может заснуть на его плече до самого утра. А потом был поздний завтрак и долгие разговоры обо всём на свете, и неспешный день. И ещё один день, и ещё… Как там в песне поётся? «Три счастливых дня было у меня»…»

А потом уже Александр провожал её в аэропорту… Встречи-расставания, как много их в Татьяниной жизни. Как знать, закончатся ли они когда-нибудь?

Она снова села за стол, застучала по клавишам. Уже была договорённость с издательством, там ждали её книгу, и ответственный автор Алла Найт не могла подвести. Всё будет сделано вовремя. Она писала историю женщины и её маленькой дочери, такой же, как Ника, рассказывала об их далёкой от благополучия жизни. Жаль, что в этом ужасном мире живут обиженные дети, и об этой несправедливости, тревожащей Татьянино сердце, она и напишет свой роман.

А у внучки Ники, хвала небесам, всё хорошо. Татьяна Сергеевна вспомнила тот день, когда узнала потрясающую новость об отце Вероники. «Ты лучше присядь», – сказала ей дочь, зайдя в комнату, и сама обеими руками оперлась о стол, словно ноги не держали её. «Да что случилось-то? – заволновалась Татьяна, ловя её странный взгляд. «Мам, знаешь… Нашёлся отец Ники». Татьяна ахнула, ведь этого они и боялись всегда! Придёт чужой человек, заявит о своих правах и отберёт внучку! А этого никак, никак нельзя допустить! Но Вера начала рассказывать о Марке, и постепенно хмурое Татьянино лицо осветила улыбка. Улыбка недоверия, надежды и радости, что, кажется, всё хорошо. «Марк? Отец? Не может быть! Вы сведёте меня с ума», – только и сказала она. И замерла, медленно приходя в себя. Более фантастического, более радостного события ещё не случалось в Татьяниной жизни.

И теперь эта радость всегда с ней. Оторвавшись от экрана ноутбука, Татьяна подняла глаза к окну, разрисованному за ночь лёгкими морозными узорами. Тихое падение снежных хлопьев, пронизанных солнцем, радовало взгляд. Снег шёл и вчера, и сегодня. Синие дожди сменились белыми снегами. Хорошая фраза, надо записать, может, и пригодится в романе. За отложенный роман она взялась совсем недавно, и теперь он писался легко и быстро шёл к завершению. Потому что счастливая, потому что любимая, а у таких всё получается.