– В красном – деньги, в бежевом – дисконтныекарты, их много, – пояснила я.

– Надо брать лишь те, которые понадобятся, –пожал плечами Макс. – Запланировала купить туфли – оставь дома ту карточку, гдескидка на мебель.

– Вдруг поеду мимо магазина, где увижузамечательную скамеечку под ноги с изображением собачек? Это невозможнопредвидеть заранее. И вообще, лучше покупать все спонтанно! – возразила я. –Хлоп, в витрине пальто, о котором я мечтала, да еще с большой скидкой. Жабазадушит приобретать его за полную цену, нужно воспользоваться предложением.

– А пробка от пивной бутылки? – развеселилсяМакс. – Ее роль какова? Ты их собираешь?

– Если от духоты чуть не падаешь в обморок,надо крепко сжать крышку в кулаке, и не потеряешь сознание, – поделилась яопытом.

– Оригинально! – похвалил меня Макс. – Боюсьспросить про антибактериальный спрей. Я представляю, зачем он можетпонадобиться особе, пасущейся по обочине трассы Владивосток – Киев, но тебе?

– Есть прямое шоссе с Дальнего Востока наУкраину? – удивилась я.

– Как-то же люди с одного конца страны надругой едут, – разумно ответил Макс. – Так зачем пшик-пшик?

– Пшик-пшик, – повторила я звук, о которомговорил Герман, – пшик-пшик… Извини, я очень брезглива, а иногда требуетсяпосетить общественный туалет. Выйду из кабинки, помою руки и продезинфицируюих.

– Телефон! – торжествующе воскликнул Макс. –Вот он!

– Ну да, сотовый, – согласилась я. – Ты себяхорошо чувствуешь? Давай померяем температуру!

Но приятель не обратил внимания на моепредложение. Он взял мобильный, в одну секунду разобрал его, выхватил из кучидеталей какую-то кнопку и возликовал.

– Нашел! Видишь? Что это?

– Потроха телефончика, – растерялась я.

– «Жучок»! – гаркнул Максик. – Некто снабдилтебя прослушкой.

Я вздрогнула:

– Прикалываешься?

– Я серьезен, как политик, обещающий народусветлое будущее, – сказал он. – Где ты оставляла аппарат?

Я погрозила ему пальцем:

– Пукающие подушки, пластиковые мухи,спрятанные в куске рафинада, исчезающие чернила, отрубленные пальцы изсиликона. Ты большой мастер на развод, повеселился, и хватит. Собери телефон ипослушай, что я расскажу.

Максим вынул из кармана авторучку и поднес кпупочке, она стала мелко подрагивать.

– Сейчас ты видишь «Эру» – портативный аппаратдля обнаружения электронных шпионов. Это новейшая разработка, стоит офигенныхденег, но они окупаются. Не имею ни малейшего желания шутить. Когда я прошелмимо стула с твоими шмотками, «Эра» среагировала. Постарайся вспомнить, гдеоставляла телефон без присмотра.

– Он всегда при мне, – растерялась я. – А какдолго устанавливать «жучок»?

Макс приколист, но он знает меру и сейчасвыглядел очень озабоченным.

– Спецу достаточно нескольких секунд, любительпровозится дольше, но и ему пяти минут за глаза хватит, – вздохнул Вульф.

– Ресторан! – осенило меня. – Я слопала,следуя твоему гнусному совету, папироли и бросилась в туалет. Сотовый осталсяна столе, мне было не до него. Под подозрением двое: Арсений Леонидович иофициант.

– Забудь про лакея, – процедил Макс,внимательно изучая «кнопку», – однако, дорогая вещь. Умеют, собаки, электроникуклепать. Даже в нашем офисе такого нет.

– Вот почему Сеня настойчиво приглашал меняпоужинать. Он хотел пристроить прослушку, – грустно констатировала я. –Представляю его радость, когда я унеслась в сортир.

Макс обнял меня и начал гладить по голове:

– Ничего, не плачь, вырастешь – поймешь:мужики – сволочи. Думаешь, он тобой заинтересовался, трясется от страсти,роняет слюни, а подлец – шпиён германский, хочет партизан в лесу найти.

Я вывернулась из его рук:

– Дурак.

– Детский сад, – покачал головой Макс. –Садись и излагай события. Сейчас папа покумекает и сообразит, во что Лампавляпалась. Наверное, ненароком потоптала чужой огород, вот на Сивку-буркукапкан и наточили. Говори медленно, вспомни все детали, даже те, что тебе самойпоказались незначительными.

Я говорила без умолку больше двух часов.

– Знаешь, какой вопрос приходит на ум первым?– произнес Максим, когда фонтан информации иссяк. – Раненая Валентина Рублевасказала: «Черви… черви».

Я кивнула:

– Верно. Я еще подумала: «Вот бедняжка, у нееот боли и страха спуталось сознание». Ну при чем здесь червяки?

– Бывший прокурор, наверное, имела в видукарты, – медленно произнес Максим. – Масть. Вероятно, она пыталась рассказатьчто-то, но не смогла. Может, она знала об игре?

– Нет, – не согласилась я.

– Рублева представляла на процессе Медведевасторону обвинения, – не успокаивался Максим. – Вскоре после суда она уходит сработы и занимается делом, которое не имеет ни малейшей связи с Фемидой.Смешивает коктейли в баре. Почему?

Я начала загибать пальцы:

– Разочаровалась в системе, не хотела бытьобвинителем на процессах, выбрала профессию под давлением мамы, а когда таумерла, бросила надоевшее занятие.

– Откуда у бюджетницы загородный дом? – задалследующий вопрос Макс. – Колян идиот, не способный заработать ни копейки, бабаНила пенсионерка, а на зарплату прокурора не пошикуешь.

Я попыталась найти достойный ответ:

– Рублевы ведут скромный образ жизни, живут наденьги с постояльцев, едят овощи со своего огорода, у них ветхая мебель,домишко просит ремонта. Если ты думаешь, что Валя брала взятки, то ошибаешься.«Коттедж», кстати, не ее, а мужа.

– Почему Нина решила напасть именно наРублеву? – недоумевал Максим.

– Расчет прост: раненый прокурор, пусть даже ибывший, привлечет внимание СМИ скорей, чем простой гражданин, – выпалила я.

– Есть у нас руки, ноги, голова, живот, ачеловечек не складывается. Где Нина? – спросил Максим. – Ей глупо прятаться.

– Еще глупее сидеть дома и ждать, когда тебяарестуют, – отбила я подачу.

Максим лег на диван: