Мой меч рубил беспрестанно, когти Следопыта рассекали тела и чужую броню, а щит Стража валил и откидывал ниудов десятками.

— Кирилл! — вдруг крикнула Акулина, указав с крыши здания вниз.

Я обернулся.

По улице с молотами наперевес мчались пятеро гигантских ниудов, размером в разы больше меня, даже в образе Следопыта, а высотой — с одноэтажный дом. С одним из таких громил я как-то дрался в Котлованах, и тогда чуть не сдох, пока его добил.

А тут сразу пятеро.

Хотя и во мне силы заметно прибавилось с тех пор, почти в десять раз.

— Прикрой спину! — попросил я Акулину, затем вернул меч в ножны, взял разбег и сиганул с крыши пятого этажа.

Прямо в воздухе отцепил две бомбы от ремня, приземлился и, сделав кувырок вперёд, швырнул их в гигантов. Сам метнулся вбок, чтобы меня не растоптали.

Раздались взрывы.

Один.

Второй.

Двое ниудов зашатались, в них врезались ещё двое. Их заминку я использовал, чтобы создать таранную волну щитом Стража. И если раньше даже один такой слон лишь ухмыльнулся бы на мои удары, то теперь всех пятерых повалило с ног.

Я рванул следом за таранной волной, уже с мечом. Первый ниуд погиб от удара в зазор между шлемом и защитой шеи. Второму клинок пробил ледяную броню на груди и достал до сердца. А вот с остальными тремя гигантами пришлось повозиться дольше.

Один из них успел хлестануть меня молотом, отшвырнув в забор.

Удар был такой силы, что я проломил заграждение и рухнул вместе с обломками кирпичей на спину, но тут же поднялся и, размяв шею, посмотрел на тварей.

Втроём они надвигались на меня, приготовив молоты.

Я пошёл им навстречу, на этот раз без меча. Мои латы вспыхнули огнём, разгоняя вокруг тела воронку пламени: так я наращивал активный резерв, наполняя своё астральное тело от знака Ган. Как только сила начала увеличиваться, я взял разбег и вскочил на часть сохранившегося забора, оттолкнулся и накинулся на первого ниуда, вцепившись когтями в его голову, ну а потом крепче обхватил её и провернул.

Раздался глухой хруст позвонков вместе с ледяной защитой.

Ниуд испустил рычащий хрип и повалился на землю.

В эту секунду в меня уже неслись два молота, и только невероятная реакция Следопыта спасла меня от смерти. Я проскочил мимо двух гигантских орудий, одновременно выхватывая меч.

Как раз вовремя.

Один из ниудов, замахнувшийся молотом, остался без руки — я рубанул его по локтю. Кровь хлестанула фонтаном, обрубок упал вместе с молотом. Громила взревел и в ярости начал крушить всё вокруг. Он пытался затоптать меня, сбить с ног и раздавить к чёртовой матери. Одной рукой то и дело хватал воздух рядом с моей головой, пытаясь ухватить.

Через полминуты он лишился второй руки.

А потом — и головы.

Остался последний ниуд, и что-то подсказывало мне, что смерть товарищей его немного усмирила. Он шагнул назад, выставив молот перед собой, посмотрел на меня маленькими глазками из-под забрала, а потом развернулся и побежал.

— Эй! Ты куда, малыш? — Я помчался за ним.

Понимая, что далеко не убежит, ниуд вдруг повернулся и швырнул в меня молот.

Меткий, зараза!

Ледяная махина пронеслась буквально в метре от моей головы и рухнула позади, проломив очередной каменный забор. После этого гигант начал швырять в меня обломки крыш, стен и отколовшуюся брусчатку.

Он рычал, но не подходил ближе, отбиваясь на расстоянии.

Я снова убрал меч и взял разбег, но вместо того, чтобы подпрыгнуть и наброситься на врага, как делал это раньше, я вскарабкался по стене ближайшего дома, а уже оттуда спрыгнул ниуду прямо на плечи.

Вместо меча в дело пошёл револьвер.

В одно быстрое движение я вытянул его из кобуры, взвёл курок и выстрелил твари в макушку, прямо через ледяной шлем. За счёт моего бешеного резерва метатель заклинаний выдал такой разряд, что ниуду снесло половину башки. Тело громилы рухнуло на груду камней, а я отскочил от него и цепко оглядел округу.

Пока я дрался с ниудами, Акулина успела поразить кинжалами не меньше десятка чароитов.

— Кири-и-и-илл! — крикнула она с крыши. — Ребята готовы!

Я бросил быстрый взгляд наверх, в ночное небо.

Мои верхолёты спустились ниже, ожидая приказа и возможности десантироваться. Их обстреливали снизу и никак не давали это сделать.

Я снова вскарабкался на крышу, встал рядом с Акулиной и оглядел полыхающий город.

— Хоть бы получилось... — прошептала девушка.

— Должно. — Я выставил левую руку со щитом.

Это был щит каплевидной формы, которую доработал Мичи. На его оружии имелось сразу десять соляных знаков, самые основные и сильные символы.

— Великий Бартл, помоги нам, — продолжала шептать рядом Акулина.

Никогда не замечал раньше, чтобы она молилась.

Я сосредоточился на ударе щитом, отправляя в него максимум силы своего астрального тела, затем встал спиной к спине Акулины и резко повёл рукой.

Мигнули все десять знаков, отозвались на силу астрального тела, а потом над городом отправилась такая волна, которая снесла в сторону все ниудские копья и красные лучи чароитов, летевшие в эту секунду в верхолёты.

Это был сигнал к действию.

Машины тут же снизили высоту, а бойцы, все восемь групп, молниеносно спустились в город. Витязи, Охотники и Стражи — по канатам, а Друиды — прямо на пространственных панголинах-броненосцах.

С ними была и Мидори.

На моём Демоне.

Я успел увидеть, как в одном из верхолётов мелькнула тень моего волка, на котором сидела хрупкая девушка в чёрном обтягивающем костюме. Они вместе устремились вниз, с высоты, а потом зверь исчез прямо в воздухе. Появился он уже внизу и сразу же понёсся по задымленным улицам.

Мидори сразу вступила в бой — прямо из брусчатки и стен полезли лианы, они за секунды опутывали всё, что попадалось на пути, скручивали ниудов по рукам и ногам, душили чароитов, пробивали шипами и окутывали парами от ядовитого сока.

Как только все бойцы спустились, верхолёты снова поднялись ввысь.

Ниуды успели зацепить только пару машин и повредить лопасти, зато все группы остались невредимы и благополучно добрались до цели, а потом отовсюду послышались звуки выстрелов, взрывы бомб, звон клинков, крики и отчаянные приказы.

Захват начался.

И тут позади я услышал хруст льда. Такой, что уши заложило.

— А вот и она. — Акулина напряжённо уставилась за мою спину.

Обернувшись, я тоже замер.

По горящей улице шла рыжеволосая царица Заварра, снова покрытая миллионами