Он почти забыл о Тарше, когда она неожиданно снова наклонилась к нему – так близко, что их головы почти соприкоснулись.

– Скажите, почему вы ушли из ордена друидов?

Он почувствовал укол раздражения.

– Я не уходил. Меня изгнали. Ты ведь понимаешь разницу, не так ли?

– Возможно, даже лучше вас. Но если я правильно помню, вы сами себя изгнали. Почему вы это сделали? Я знаю, вы чувствовали себя бессильным, потому что в вас не признавали Верховного друида. Но почему вы ушли? Почему не остались и не боролись?

– А почему ты ушла от брата и отправилась искать меня?

Это было несправедливое сравнение, и Дрискер почти сразу же пожалел, что озвучил его. В голосе Тарши он уловил нерешительность.

– Мы говорим о вас, не обо мне. Кроме того, ситуации у нас разные. Вы опытный маг и волшебник. А я – нет. Я испугалась за свою безопасность. Вы тоже?

Дрискер покачал головой.

– Нет. – Он помолчал. – Прости, что накричал на тебя. Я сказал, что мы должны говорить правду друг другу, и именно это я намерен сделать сейчас. Мой уход из ордена друидов до сих пор причиняет мне боль, когда я вспоминаю о нем. Я был Верховным друидом, но ушел с должности по своей инициативе, сделав это ради личного благополучия, для того, чтобы не сойти с ума. Я ушел, потому что мне надоело сражаться с дураками. Я ушел, потому что если бы я остался, то непременно произошло бы что-то очень плохое. С ними или со мной.

Тарша пожала плечами.

– Иногда уйти – это все, что нам остается. Для вас, для меня. – Она пыталась помочь ему. – Я тоже жалею, что ушла. Я хочу вернуться. А вы когда-нибудь думали об этом?

Он повернулся к ней.

– Да.

– Вы возьмете меня с собой, когда решите вернуться?

– Если я решу вернуться. Посмотрим.

– Вы позволите мне вернуться в Бекинг-Фелл?

Он медленно кивнул.

– Полагаю, я должен это сделать, если хочу, чтобы ты была со мной в долгосрочной перспективе. Проблемы, связанные с твоим братом, сами собой не решатся. Их можно решить только действием. Твоим действием. Я знал это с самого начала.

Тарша снова села. Воздух, вытесняемый продвижением корабля, мчался мимо ушей друида с глухим ревом, и в этом белом шуме Дрискер обнаружил своеобразное уединение. Он позволил уединению окутать его, а сам стал смотреть на горы впереди: их темная стена отгораживала от него Паранор и жизнь, которую он оставил.

Жизнь, в которую – теперь он, как и Тарша, знал это наверняка, – возможно, ему придется вернуться.

Корабль летел вперед, и мимо текли часы, полные сожалений и надежды.

***

Их путешествие длилось три дня, и ночь с третьего дня на четвертый они провели в деревне к западу от Варфлита: их гостиница располагалась прямо на берегу Мермидона, на небольшом расстоянии к западу от того места, где Рунне разделялась на два рукава и текла на юг, в сторону Радужного озера. Когда путешественники прибыли на место, было уже поздно, и, войдя в столовую, чтобы поесть, они увидели, что там никого нет, если не считать одного старика, одиноко сидящего в углу, и пары барабанщиков, занявших ближайший к огню столик. Дрискер очень устал после длительного путешествия и постоянных размышлений о том, что делать с движущейся с севера бедой, а также с людьми из гильдии Орсис, когда он найдет их.

Друид в значительной степени рассчитывал на эффект неожиданности, а потому решил действовать сразу же, как только ему удастся выяснить, где расположена штаб-квартира гильдии. Если он слишком рано потревожит тех, на кого охотился, они залягут на дно и будут сидеть там, пока он не уйдет. Он должен найти убийц прежде, чем они поймут, что их ищут, и загнать в ловушку, откуда те не смогут выбраться, если он этого не пожелает. Только в таких условиях им придется раскрыть имя нанимателя. Что касается самих убийц, то они мало интересовали Дрискера. Они были наемниками, которые взялись выполнить работу, но потерпели поражение. Им было совершенно наплевать и на Дрискера, и на Таршу. А вот человеку, который их нанял, явно было не все равно, и поэтому именно его Дрискер намеревался найти.

Друид и его ученица съели рагу с хлебом, выпили родниковой воды и закусили все это тарелкой молодого сыра. Они ели в молчании, ни на секунду не забывая о том, как тихо в столовой, и о том, что трое незнакомцев могут подслушать их разговор. Иногда они обменивались быстрыми взглядами, а затем косились на присутствующих мужчин, но в остальном сосредоточились на еде. Они, не сговариваясь, решили хранить полное молчание до тех пор, пока не окажутся в безопасности, наедине.

Наконец барабанщики ушли, а за ними покинул столовую и старик. В помещении воцарилась полная тишина, за исключением потрескивания поленьев в камине и звуков, издаваемых трактирщиком, который убирал за стойкой бара и ждал, когда же два последних клиента уйдут отдыхать.

Дрискер наклонился вперед.

– Ты готова к этому? К тому, чего может стоить поиск этих людей?

Она сразу кивнула.

– Я не боюсь.

– Я и не думал, что ты боишься. Но, возможно, стоило бы. По крайней мере, хотя бы немного. Это опасное дело, Тарша. Мы имеем дело с людьми, которые убивают без тени сомнений, если видят в тебе угрозу. Излишняя самоуверенность может навлечь на тебя погибель.

Она насмешливо посмотрела на него.

– Не стоит беспокоиться обо мне. Я справлюсь. Вы же помните, я долгие годы жила рядом с братом. Я всегда находила возможность справиться с ним. И здесь тоже справлюсь.

Он медленно кивнул, но тревога не оставляла его.

– Возможно, тебе лучше подождать меня здесь.

Тарша отмахнулась от его слов.

– Не тратьте время на подобное ожидание. Просто скажите, что я должна делать. Скажите, как я могу помочь.

Дрискер невольно улыбнулся. Какая сильная, умная девочка! Еще не успела повзрослеть, а уже так уверена в себе. Когда они только познакомились, эта уверенность уже поселилась в ней, но была еще не столь очевидна, как сейчас. Возможно, именно его уроки магии помогли этой уверенности созреть и расцвести.

– Ладно, позволь мне сказать, что я хочу от тебя. – Он наклонился ближе, желая убедиться, что трактирщик не слышит их разговор. – Мне нужны две вещи. Мне нужны твои глаза – вторая пара глаз, – чтобы заметить то, что могут пропустить мои собственные. И мне нужно, чтобы ты прикрывала мне спину. Эти ассасины – хорошо обученные убийцы, и они попытаются застать нас врасплох, как только поймут, кто мы и зачем пришли. Мы должны быть очень осторожны. Если мы совершим ошибку, она может оказаться фатальной. Ты сможешь это сделать?

– Да, смогу. Я полагаю, вы доверитесь моей точке зрения? На то, что именно следует предпринять? Чтобы я могла поступать на свой страх и риск, если у нас не будет времени для обсуждения ситуации?