Весталка отчаянно цеплялась за свой посох, пытаясь удержаться на ногах.

– Лориан, нет… – хрипло простонала она. Голос ее почти тонул во всеобщем крике и шуме. – Ты не понимаешь. Нам необходимо пожертвовать собой… Миру не уцелеть, если мы продолжим жить… Однажды человеческие существа уже разрушили Землю и все, что жило на ней, а теперь просто загладят свои преступления, исчезнув навсегда. Только тогда будет восстановлена гармония и планета вновь станет зеленой…

– Это полная чушь, я никому ничего плохого не сделал, и остальные тоже! Тебе не кажется, что мы и так достаточно страдали?! Я отказываюсь выслушивать этот бред!

Количество лежащих на земле изуродованных трупов с отсутствующими конечностями все возрастало, а пламя, пожирающее Собор, поднималось выше и выше.

Янус закрыла глаза и провозгласила:

– Придите ко мне, небесные создания!

Внезапно раздались новые крики – на этот раз совершенно нечеловеческие, похожие на пронзительный лязг железа, – перекрыв вопли умирающих. Вершина одной из дворцовых башен словно взорвалась, вниз полетели куски камня и стальной арматуры, а из черного пламени взмыли в небо механические драконы.

Около пятнадцати стальных чудовищ облетели вокруг здания и зависли в воздухе перед балконом, на котором стояла богиня и ее божественные подручные. Чешуя драконов почти полностью почернела из-за воздействия огня. Два монстра пострадали особенно сильно: пламя разъело их железную оболочку, так что в нескольких местах обнажился скелет.

Не теряя ни секунды, дети Ориона устремились к своим летающим скакунам и с удивительной грациозностью начали запрыгивать им на спины. Усевшись, боги стали описывать широкие круги над толпой, ожидая приказов Янус.

Богиня, до сих пор стоявшая на балюстраде, сделала шаг в пустоту и зависла в воздухе, потом медленно опустилась вниз, а у нее за спиной пламя стремительно распространилось на опустевший балкон.

Потрясенные, испуганные люди отпрянули, а ноги Янус коснулись земли прямо рядом с Элдрис. Черный огонь, до сего момента пылавший у нее в ладонях, охватил ее спину, образовав некое подобие длинного плаща – прикосновение к нему грозило смертью любому, кто отважился бы подойти слишком близко.

По сигналу богини драконы и их всадники тоже слетели на площадь, еще больше перепугав выживших. Лориан понял, что их небольшой отряд окружили…

– Увезите отсюда моих верных, – приказала Янус богам. – Пора стереть с лица земли работу Ориона и уничтожить все, что с ним связано.

Захлопав глазами от страха, Лориан смотрел, как боги, повинуясь распоряжению своей госпожи, одного за другим хватают мятежников и усаживают на драконов.

– О великая Владычица Туманов, – вмешалась вдруг Элдрис. Она склонилась перед Янус в знак смирения и почтения. – Простите мое беспокойство, но разве дым пожара не повредит драгоценную оранжерею, заключенную в стенах Собора?

– Я не желаю сохранять ничего, принадлежавшего узурпатору! – гневно парировала богиня. – Все, над чем он так усердно трудился, порочно по своей сути и должно исчезнуть!

Весталка покачнулась, и Лориан поспешно ее подхватил, чтобы не дать упасть.

– Я… Хорошо, да будет так, – с трудом проговорила Элдрис. – Однако… как быть с Разработчиком и Создательницей? Мне снова отправиться на их поиски?

– В этом нет нужды. Они скоро погибнут в моем пламени, если уже не погибли.

Лориан почувствовал, что силы Элдрис стремительно ее покидают: на этот раз она не смогла удержаться на ногах и рухнула на четвереньки.

– Но… но… как же все остальные храмы? – оторопело пролепетала она. – Как мы сможем активировать их без помощи Сефизы и Тени?

Янус состроила гримасу, нечто среднее между досадой и отвращением, потом ответила с убийственной холодностью:

– Не тревожься, весталка, ты уже сделала все необходимое. Для достижения моих целей я больше не нуждаюсь в этих ложных идолах, в этих дурных копиях моих родителей. Просто понадобится чуть больше времени, только и всего.

Янус слегка сдвинула брови и вновь поднялась в воздух, отвернувшись от своей крайней истинной последовательницы. Оказавшись на большой высоте, она окинула толпу взглядом, в котором все явственнее сквозило презрение. Затем богиня выставила перед собой руки, словно дирижер перед оркестром, и, повинуясь ее безмолвному приказу, черное пламя хлынуло на площадь перед дворцом.

Огненная стена окружила последних выживших, заперев их в смертельной ловушке.

Лориан лихорадочно смотрел по сторонам, но его взгляд натыкался лишь на бушующее пламя и смерть. Он нигде не видел знакомых лиц – всех мятежников увезли боги на спинах своих металлических чудовищ.

Мальчик понял, что упустил свой шанс на спасение, что богиня спасла всех своих сторонников, кроме единственной весталки – вероятно, последняя теперь стала бесполезной.

Измученная Элдрис, казалось, смирилась со скорой смертью. Лориан пытался помочь ей подняться, но женщина его оттолкнула, затем приподнялась на локте и вложила в руки мальчика старинный шприц.

– Возьми… возьми это… Спасайся. Ты выживешь, мой ангел, Паутина ясно сказала мне об этом. Любой ценой отыщи Тень и Сефизу, отдай им эту реликвию. Скажи им, что лишь с помощью этого они смогут управлять Ладоном… Лишь этот дракон знает, где находятся будущие Зеленые Гавани. Нужно включить храмы, иначе… иначе мир никогда не возродится…

Лориан сжал странный предмет в кулаке, снедаемый страхом и некоторой долей озадаченности.

Мальчик открыл было рот: в голове у него вертелась масса вопросов, однако весталка не дала ему возможности их задать.

– Уходи, скорее! – взревела весталка. Жар огня и дым становились невыносимыми. – Я хочу, чтобы ты выжил, понимаешь?!

Если он останется здесь еще немного, то сгорит вместе с Элдрис.

А она этого не хочет – она только что об этом сказала.

Элдрис желает, чтобы он жил, он, ее ангел…

Итак, Лориан перестал размышлять и повиновался.

Сорвав с пояса защитную маску, мальчик поспешно ее надел, потом стремительно помчался сквозь обезумевшую толпу и пламя, стремясь любой ценой выбраться из этого ада. Он оставил иллюзии, бросил женщину, которая его предала и использовала как оружие, каковым он, по сути, стал, но которую, несмотря ни на что, любил как родную мать…

Лориан сжал зубы – он не позволит чувствам замедлить его бег. Элдрис обречена, он больше ничем не может ей помочь. Нет смысла умирать вместе с ней, после того как он узнал о ее