и без того плачевное психическое состояние юноши. Итак, под каменными сводами галереи повисло молчание.

Гефест упорно шагал вперед, а мы следовали за ним, стараясь не отставать.

Недавние события потрясли нас всех, мы не могли в полной мере осознать последствия, которые повлечет за собой воцарение Янус. И похоже, прямо сейчас никто из нас не был готов задать этот вопрос…

После долгого и утомительного путешествия по спрятанным под городом гротам мы наконец нашли выход наружу. Как и во время нашего первого путешествия по этим подземельям, мы вышли в подвалы, расположенные рядом с северными городскими воротами.

Занимался рассвет, и в атмосфере витал на редкость густой и удушливый туман.

Впрочем, серебристые крыши зданий озарял яркий, но лишенный какого бы то ни было цвета свет, размывавший немногие оставшиеся яркие оттенки. Приглушенный шум, долетевший до моих ушей несколько секунд назад, внезапно усилился, превратившись в какофонию воплей и металлического лязга.

– Янус сжигает столицу! – ахнул я вне себя от ужаса.

Сефиза подняла голову, и я проследил за ее взглядом.

В воздухе в нескольких сотнях метров от нас летали драконы Ориона – вне всякого сомнения, ими управляли их божественные владельцы.

– Наши братья и сестры присоединились к Янус в этом безумии, – заключил Гефест. Его изуродованное лицо исказилось от гнева и горечи. – Хотя этого следовало ожидать…

– О нет… Нет! – сдавленно простонала Сефиза. – Эти чудовища действительно убьют всех и уже начали с жителей Стального города!

Несмотря на накрывшую город густую дымовую завесу, с того места, где мы стояли, была видна огромная темная громада, пожираемая черным пламенем, – то, что еще осталось от Собора. Самые высокие башни дворца частично обрушились, превратившись в бесформенные оплавленные развалины.

Это немыслимое зрелище так меня потрясло, что просто не укладывалось в голове.

Орион возводил этот дворец веками, и вот за несколько минут усилия тысяч рабочих, множества поколений строителей – все пошло прахом. В огне погибли бесценные произведения человеческого искусства, все сокровища минувших эпох и бесчисленные реликвии, которые император кропотливо собирал и хранил в одном здании.

Затем меня вывел из ступора невыносимый шум: совсем рядом раздавались жалобные крики и восклицания. Я опустил глаза и вернулся в настоящее. На соседней улице собралась толпа паникующих жителей: толкая друг друга, они пытались выйти из города через ворота, но те были закрыты, так что люди отчаянно кричали и впустую бились о высокие створки.

– Как остановить Янус? – одними губами выговорил я, чувствуя себя совершенно бессильным. – Что мы можем сделать?

– Боюсь, в данный момент – ничего, – ответил Гефест, опуская единственное веко.

Сефиза, тоже насмерть перепуганная, вдруг резко отпрянула от меня. Прежде чем я успел что-то сделать, девушка со всех ног бросилась в ближайший переулок.

Затем она резко остановилась, едва не врезавшись в Гефеста: брат использовал свою сверхъестественную скорость, обогнал девушку и встал перед ней.

– Эту битву нам не выиграть, – заявил он. – Во всяком случае, пока у нас нет плана, вы совершенно обессилены, а мои возможности ограниченны. Нужно сосредоточиться на достижении насущных задач, тех, с которыми мы можем справиться. Мы должны бежать, вот и все. А потом мы вернемся.

Глава 35

Сефиза

В моей душе перемешалось множество эмоций: отчаяние из-за того, что я нашла брата, а он меня не помнит; гнев по отношению к существу, по сути бывшему просто машиной; невыносимое чувство вины за ту катастрофу, что разворачивалась прямо у нас на глазах. В какой-то момент эта гремучая смесь взорвалась.

Заупрямившись, я толкнула Гефеста, готовая противостоять ему, если придется, – только бы он дал мне пройти. В ответ сын Ориона схватил меня за талию и поднял над землей.

– Я должна что-то сделать! – завопила я во всю мощь легких. – Ни за что не буду прятаться, как трусиха, за спинами бога и полубога! Сейчас я сражусь с этим чудовищем и положу конец ее злодействам! Если надо, пойду одна, но я ее убью! Проклятие, я прикончу эту мерзость…

Я вырывалась из рук Гефеста как сумасшедшая. К сожалению, силы совершенно покинули меня, но, даже будучи в прекрасной форме, я никак не смогла бы справиться с первым сыном Ориона, даже уставшим и раненым.

– Мне жаль, но я не могу позволить, чтобы в порыве гнева ты помчалась прямиком навстречу верной гибели. Ты докажешь свою храбрость в другой раз, – холодно возразил Гефест. – Смерть моей любимой не будет напрасной, я этого не допущу. Никогда…

Внезапно у меня перед глазами встал образ загадочной незнакомки из мастерской…

Та девушка пожертвовала собой.

Она отдала жизнь ради того, чтобы мы трое смогли спастись от злобной богини…

Еще одна смерть на счету, а ведь их и без того много…

Мне стало так плохо, в душе вскипела такая злоба на весь мир – а в особенности на себя саму, – что я завопила во все горло и забилась в руках Гефеста.

– Ты не понимаешь! Это все моя вина!

– Это наша вина, – возразил Верлен. Слезы застилали мне глаза, но передо мной вдруг появился Верлен. – Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы исправить ошибки прошлого, обещаю тебе. Только не сейчас. У нас нет никакого плана, и Гефест прав: мы слишком ослабли, чтобы предпринимать какие-то решительные шаги.

Верлен обхватил меня за талию и забрал из рук своего брата. Сломленная, растерянная, я прижалась к его груди вне себя от ужаса из-за сложившейся ситуации. Никогда еще я не погружалась в столь всеобъемлющее уныние. Чувствовала себя совершенно бессильной пред лицом этого существа, которое создала своими руками…

– Братья… – пробормотал Альтаир, подходя к нам. Его взгляд был прикован к бушующему вдалеке пламени. – Все мои братья мертвы, я чувствую…

Я повернулась к нему и с изумлением поняла, что брат тоже плачет. Несмотря на то что он практически лишился рассудка, разыгравшаяся перед нами драма потрясла и его тоже.

Было мучительно больно видеть, что родной брат стал мне совершенно чужим; все его заботы и переживания никак не связаны со мной. Однако его страдания