почтенного Иакова Мниха, в монашестве Черноризца, которое принято считать подлинным.

Позвольте, я зачитаю фрагмент из его труда под названием… тут длинно… «Память и похвала русскому князю Владимиру, како крестися Владимер и дети своя крести и всю землю Рускую от конца и до конца, и како крестися бабка Владимера Ольга, преже Владимера». В моём распоряжении копия его списка от 1494 года. Кстати, княгиня Ольга в крещении приняла имя Елены, так и упоминается:

«Бог прослави тело рабы Своей Олены, и есть в гробе тело её честное, и неразрушимое пребывает и до сих дней. Блаженная княгиня Ольга прославила Бога всеми делами своими добрыми, и Бог прославил её.

И ино чудо слышите о ней: гроб камен мал в церкви Святыя Богородицы, ту церковь создал блаженный князь Владимир, и есть гроб блаженныя Ольги. И на верху гроба оконце сотворено — да видети тело блаженныя Ольги лежаще цело.

Иже с верою придёт, отворится оконце, и видит честное тело лежаще цело и дивится чуду таковому — толико лет в гробе лежаще телу неразрушившемуся. Достойно похвалы всякой тело то честное: в гробе цело, яко спя, почивает. А другим, иже не с верою приходят, не отворится оконце гробное, и не видет тела того честного, но только гроб».

Читая эти строки, Аристарх Янович весь лучился от восторга, очень напоминая Каю собственного деда. Тот также, по всей видимости, недоумевал из-за отсутствия аплодисментов. Но слушатели молчали, осмысливая непонятную церковно-славянскую речь.

— Разве это не удивительно?!! Это означает, что не всем было явлено чудо нетления мощей Равноапостольной княгини Ольги, а только истинно верующим. И что покоилась она там сотню лет будто живая. И только истинно верующий мог узреть это оконце открытым. И что, собственно, оконце это существовало!

Кай слушал академика, и в голове его вырастали картины одна другой ярче. То он представлял себе, как подходит к саркофагу и видит сквозь оконце глаза великой святой. То внезапно осознавал, что никогда не интересовался вопросами веры, а потому ему лично это оконце и вовсе не открылось бы. Вот Каргеру… да… ему бы точно открылось… Кроме этого, где-то на закорках памяти неясно вспыхивала и гасла какая-то догадка, но он никак не мог поймать её.

— Что это нам даёт? — спросила Карна.

— Что даёт? Это даёт почву для анализа. Давайте трезво рассмотрим факты, — академик Собески принял наиболее серьёзный вид из явленного сегодня арсенала. — Первое: описания косвенно указывают на один и тот же предмет, их связывает необычное оконце. Если вы говорите правду, если вы не вычитали его описание в каком-нибудь музейном каталоге, значит вы получили информацию «свыше». Не будем сейчас разбираться в терминологии, примем как есть.

Второе: знаки отличия на форме погибших дают нам указание на период, в котором случилось некое событие с участием представителей самого мощного карательного органа нашего государства, НКВД. Судя по нашивкам, это высокие должностные лица, самый цвет, можно сказать. В их ведении находились по-настоящему опасные и значительные тайны, которые могли подорвать основы нашей внутренней государственной политики.

Мы имеем временной промежуток с весны 1936 года до лета 1937 года. Это совпадает с периодом проведения раскопок в Десятинной церкви. Есть вероятность… я подчёркиваю, есть вероятность того, что саркофаг никуда не исчез, его организованно вывезли и спрятали. А участников и свидетелей этой операции просто уничтожили. Это вполне сообщается с методами, принятыми в этом органе. Подавление религиозных устремлений народа было одной из их главных задач. Но есть и нестыковки… — Аристарх Янович прервался, повернув голову на стук в дверь.

Дверь открылась, на этот раз на пороге стояла пожилая женщина, которую они уже видели. Она внесла поднос с посудой, высоким термосом и тарелкой с зефиром в шоколаде и каждому по очереди предложила взять чашки: «Три тшаса тня. Прошу, сдес кофе, укошайтес…»

Кай уловил не совсем чистое произношение женщины, она говорила не на родном языке.

— Не томи, пап, какие нестыковки ты заметил? — поторопила его Тори, раздавая чашки с блюдцами и разливая кофе из термоса. По комнате пошёл густой бархатный запах. Закончив, она улыбнулась женщине в переднике. — Спасибо, Беата Олафовна.

Женщина приветливо улыбнулась, добавив:

— Секотня с гозмагин из ваш сат.

Аристарх Янович благодарно кивнул, втягивая носом очень резкий аромат из чашки, и продолжил.

— Мы черпаем информацию из летописей. Но есть мнение, что большинство летописных средневековых памятников — более поздняя подделка. В описываемый период среди наших предков христианство не было столь сильным и распространённым, тогда процветало язычество, но в летописях делается чрезмерный нажим на религиозные мотивы. Это и понятно, грамотных людей тогда было мало, хроники создавались монастырями. Летописи должны были работать на укрепление веры, воспевание князей ради абсолютизации их власти и продвигать идеи христианизации.

Но, на самом деле, у княгини Ольги ничего не получилось. Только подумайте, княжеская власть была безраздельна. Но христианство под её началом не прижилось, не пошла за ней даже её собственная дружина, хотя за неповиновение в те века можно было и головы лишиться. Сын Святослав не принял веры, оставаясь язычником. Возможно ли это? Может дело в том, что не была она для современников святой?..

Это лишь научная гипотеза, большинство верующих сочтут её святотатством, но посмертное обеление — для церкви дело рядовое. Аргументы, которые не вписываются в идеологическую канву просто не выпячивают. Нам известно, что Ольга пришла к христианству уже под закат жизни. Известно, что на её совести чудовищные грехи… Более пяти тысяч древлян, убитых её приказом. Месть за мужа князя Игоря вошла в историю — будто волна за волной заливала Ольга кровью древний Искоростень; ненасытная, жестокая расправа, хотя и вполне оправданная по меркам её соплеменников-язычников. Нелегко смыть такой грех с души, и не известно, утолила ли княгиня свою скорбь. Это не слишком вяжется с ликом святой. Это ли не вопрос? Хотя…

Аристарх Янович чуть закашлялся, отпил пару глотков из чашки и продолжил, обводя гостей взглядом:

— …хотя, в христианстве, дорогие мои, можно последним своим поступком попасть в рай, но кто они — те свидетели, которые узрели истинное духовное перерождение княгини при её жизни? Ведь окружали её практически одни язычники, вера её была им чуждой. Возможно, мы имеем дело с более поздней поэтизацией её образа, с красивым вымыслом. Княгиня, мать, мудрая и волевая женщина, талантливая властительница, поднявшая государство. Ведь она действительно была весьма подходящим объектом для канонизации, уникальным, первым государственником такого уровня. Всё же я склоняюсь к тому, что на самом деле нет