меня тут. Позже встретимся.

Ливень стих. Дед высадил их под самыми воротами дома Тори, и ей пришлось смириться с тем, что отца ей всё-таки придётся навестить, перешагнув родной порог.

* * *

Тори вынула из кармана связку ключей и открыла нарядную калитку. Все четверо вошли во двор и двинулись по разноцветной брусчатке. С обеих сторон их окружали голубые пихты, на их игольчатых лапах дрожали капли воды.

Слух уловил журчание и щебет женских голосов в невыразимо прекрасном пении. Муза закрыла на миг глаза и еле слышно обронила:

— «Лакме»… Делиб… «Дуэт цветов»… как же чудесно.

Это было и вправду чудесно.

Кай приостановился, рассматривая большой дом.

Окна и крыша блестели от влаги, веранды и балконы были опоясаны белоснежными балюстрадами. Газоны подстрижены, растения в пруду подобраны по цветам.

«БУМК».

Звук, вернее тяжёлый удар по ноге, вывел Кая из раздумий о состоятельности семейства. Для остальных сцена осталась незамеченной, друзья оторвались метров на восемь вперёд.

Он опустил глаза. На кроссовке лежала оранжевая резиновая кость. Всё в существе, владеющем костью, было устрашающе большим и опасным. Кроме влажных глаз и носа и, пожалуй, легкомысленно-несерьёзного хвоста. Белая лапа, приподнятая для приветствия, была не тоньше его собственной руки. Кай подал кость псу, в ответ руку лизнул розовый язык.

Тотчас задребезжала откинутая оконная створка, и со стороны дома донеслось: «Ах ты скотина дурная! Так ты нас охраняешь!? Кого попало облизываешь?!! ПШЁЛ ОТСЮДА!!!»

Большой пёс, сгорбившись, зацепил зубами свою кость и потрусил куда-то вглубь красивого сада.

…

Кай догнал друзей на извилистой садовой дорожке.

— Почему же ты не хотела заходить сюда? — Муза восторженно осматривала разноцветную клумбу и прелестный мостик, перекинутый через каменистый ручей.

— Почему? Думаю, сейчас сами узнаете, — не поднимая глаз ответила История, вся как-то сжавшись в комок и утопив руки в карманы.

Они подошли к центральной веранде.

Дверь беззвучно отворилась.

Навстречу им вышла женщина в светлом струящемся платье. Высокая стройная золотоволосая красавица с огромными сиреневыми глазами на белоснежном лице. Длинные шелковистые завитки волновались под порывами ветра. Она словно излучала вокруг мягкое сияние. Взяв со стола корзинку с нежными мохнатыми колокольчиками, она перекинула её на запястье и наконец взглянула на гостей.

Кай замер, открыв рот, он не сомневался, даже лёгкий вздох мог спугнуть это полупрозрачное ангельское видение. Казалось, от красоты женщины в воздухе поплыл медовый и дурманящий аромат сон-травы.

Белой рукой она заправила несколько густых прядей за ухо и с прекрасных губ сорвалось:

— Нагулялась, дрянь?

История повернулась к друзьям, лицо её было подсвечено самой злой из её улыбок, в сиреневых глазах в этот момент плескалась бездонная кромешная тьма:

— Будем считать, что с моей матушкой вы уже познакомились.

Академический Кингчесс

Кай, Муза Павловна и Карна застыли в оцепенении.

Кажется, в один миг захлебнулись сладкоголосые певуньи, поникли цветы и в ручье сдохли рыбки.

Тори молча поднялась по ступенькам, не поворачивая головы к матери. В тот же миг на пороге дома появился коротенький круглый немолодой человечек. История чмокнула отца в щёку и что-то шепнула ему на ухо.

Он на мягких лапках обошёл свою великолепную жену и, склонившись, поочерёдно поднёс к губам обе её ручки, промурлыкав нечто похожее на «моя лапушка, не будь злюкой». После этого, радушно раскинув руки, бархатным голосом обратился к гостям:

— Прошу в дом, господа! Прошу в дом! Будем знакомы, меня зовут Аристарх Янович!

Кай, дурачась, будто в спину его толкнул шаловливый бес, ринулся к академику, взбежал на пару ступенек и, протянув ему руку для приветствия, представился:

— Очень приятно, Кай Острожский, друг Тори…

Не успел он договорить, как академик, чуть потягиваясь на носках туфель, затряс его руку и радостно прогудел:

— Какая замечательная старинная фамилия! Острожские, знаете ли, угасшая ветвь князя Владимира! Ведут свою линию от… — но он не договорил, в этот момент взгляд его упал на лицо Музы Павловны, которая ещё не успела отойти от шока, а затем на Карну, стоявшую на дорожке с отсутствующим видом.

Кай, принимая правила игры, артистично словно конферансье повёл в воздухе рукой и проговорил:

— Аристарх Янович, позвольте представить моих спутниц. Муза Павловна Ладожская…

Академик в три шага сбежал к ней по лестнице и, схватив её за руку, проурчал:

— Ладожские, ну, дорогая моя! Известно ли вам, что вашим фамильным гидронимом вы обязаны скандинавам? Я бы сказал, что род будет постарше рода Невских и Донских вместе взятых. Если подумать… век седьмой-восьмой, Старая Ладога!

— Надо же, никогда не задумывалась, — Муза сдержанно улыбнулась в ответ.

— А кто эта милая леди? — академик дружелюбно повернулся к Карне.

— Я Карна, — кивнула та.

Брови академика Собески поползли вверх.

— Интересно, интересно… судя по семантике, ваше имя происходит…

— Да, я знаю, откуда происходит моё имя, — резковато прервала его Карна. — Вообще-то, дождь тут…

Аристарх Янович тотчас спохватился и снова заприглашал всех в дом. Его прекрасную супругу они больше не встретили.

Академик сообщил, что пообщаться им удобнее всего в его кабинете, по такой непогоде он совсем недавно растопил камин. В кабинете он рассадил их в кресла и позвонил в маленький колокольчик.

В дверь заглянула пожилая женщина, он попросил у неё напитки для гостей и наконец уселся за большой письменный стол.

— Я весь внимание, дитя моё, — он ласково посмотрел на дочь и откинулся на спинку высокого кожаного кресла.

По пути сюда они успели договориться, что знакомить академика с полным текстом Пути, наверное, не стоит. О гробе и тоннеле сказать придётся, но о стрелках и снах лучше не упоминать. А там как пойдёт.

Кай начал первым:

— Аристарх Янович, мы получили описание одного места с необычным объектом. Мы думаем, он представляет историческую ценность… Он спрятан в искусственной пещере…

— Весьма интересно, продолжайте… — подбодрил его отец Тори, сложив руки лодочкой под подбородком.

— Этот объект… он очень старый… — Кай запнулся, соображая, как лучше объяснить.

— Пап, это огромный гроб с окном в крышке, — перебила его Тори.

Академик подался вперёд. Кай сердито посмотрел на Тори и продолжил:

— Как я сказал, он спрятан в пещере, к которой ведёт длинный тоннель. Саркофаг стоит на постаменте со ступенями. Выглядит как мраморный, с резными узорами. Крышка саркофага двускатная, — он остановился, а потом не понятно зачем добавил, — такая… домиком. И вот с одного боку в ней есть круглое отверстие.

— Любопытно… любопытно… — Аристарх Янович смотрел на него очень внимательно. — Какого цвета был мрамор? Можете ли описать какие-нибудь декоративные элементы на крышке или, например, резьбу на торцах?

Кай не