– Что ж, тогда иди и присмотри за ним, – погладил Элион пушистый бок. – На тебя вся надежда.

Малыш довольно пискнул и ловко просочился сквозь решетку камеры, унося с собой их единственный шанс на спасение.

Это было странное чувство – словно все время смотришь на себя со стороны. Будто кто-то управляет телом за тебя. Ты ешь, спишь, двигаешься, с кем-то разговариваешь – и все со стороны, словно читаешь книгу или видишь сны. На самом деле мне было легко и спокойно. Тьма убаюкивала, гладила по голове, убеждала, что все невзгоды позади, надо только покориться. Покориться… Я был на грани этого. Возвращаться в реальность становилось все сложнее. Из ярких моментов последних дней в памяти осталось только появление каких-то магов. Они что-то мне говорили, доказывали. Я отвечал, но что – не помню. Кажется, собирался их казнить. Или нет? Какая разница, если меня самого почти не осталось?

Рано утром в комнату вошла сестра. Она говорила, говорила, а затем больно наступила на ногу:

– Эрин, приди в себя на минуту. Ты должен присутствовать на казни, слышишь? Это приказ.

Голова сама склонилась. Надо присутствовать? Пусть. Все равно забуду о казни уже через час.

– А кого хоть казним? – спросил растерянно.

– Тебе-то зачем знать, пугало? – фыркнула сестрица. – Стой, улыбайся, пугай своим видом людей.

Сознание снова уплыло в туман. В следующий раз оно вынырнуло уже на площади. Я шел впереди шеренги чиновников и министров. Вокруг бушевала толпа, но никто не рискнул бы стать у меня на пути. Люди кричали, гикали, улюлюкали. Что за балаган? Никакого уважения к чужой жизни.

Для меня уже подготовили устеленный шкурами трон. Я присел и обвел взглядом площадь. Зрение тоже начинало подводить. Лица смазывались в какой-то набор пятен, словно на картине безумного художника. Пятна накладывались друг на друга, издавали звуки. Скорее бы это закончилось!

Наконец загудел горн. Этот звук напомнил о чем-то далеком, из прошлой жизни. Вот только о чем? Появились стражники. Они толкали перед собой шеренгу осужденных. Что-то многовато магов я собрался казнить. И судя по отблескам силы – как светлых, так и темных. Герольд развернул указ и зычным голосом зачитал список преступлений. Кажется, среди этих пятен – мой кузен Дэл. Почему он там? Зачем? А вот еще одно пятно, тянется ко мне, слышу свое имя:

– Пожалуйста, Эрин!

Думает, что пощажу? И пощадил бы, да на любую попытку проявить своеволие тело отвечает дикой болью.

Что-то свешивается мне на нос. Кулон? Откуда кулон? Отмахиваюсь – галлюцинации начались. Кулон отлетает в сторону, но снова решительно ползет ко мне. Шажочек, еще шажочек. Запускаю в него магическую стрелу – она пролетает мимо. Поднимаю щит – нечего меня кулонами пугать.

Тем временем вперед выводят какого-то эльфа. Тот вырывается. Лицо ушастого кажется знакомым. Не он ли приходил ко мне во дворец? Палач уже берется за топор, когда раздается дикое ржание, и сквозь толпу несется огненногривый кошмар. Люди в ужасе разбегаются в разные стороны. Конь топтал их, раскидывал, словно детские игрушки. Я даже засмотрелся, снял щит и шагнул навстречу удивительному созданию. Ко мне тут же метнулся кулон, я снова попытался отмахнуться, но вернулся туман, и сознание куда-то поплыло.

– Эрин! – в области сердца стало неожиданно горячо. Мир наполнился слишком громкими звуками. – Эрин, миленький, это я, Лайла. Очнись! Сопротивляйся этому! Ты сможешь!

Чему сопротивляться? Вокруг поднялись шум и гам. А как хорошо было в тишине. Но грудь опалило огнем, и мелкие кусочки чего-то впились в кожу. И вдруг я ослеп. Свет лился откуда-то сверху. Оттуда тянула руки бабуля.

– Эрин, мальчик мой, пора вернуться к своим друзьям, – с улыбкой говорила она.

– Не хочу, – замотал головой. – Там больно.

– Здесь не лучше, милый. Успеется. Просто пойми, что ты умираешь. А надо жить! У тебя впереди долгая счастливая жизнь. Жена, детишки, новые достижения. Борись!

– Эрин! – узнал я голос Кая. – Эринальд, тьма тебя побери, сражайся!

Кажется, на мою стражу напали. Кто-то тащил меня прочь, но я вырвался. Что происходит? Я…

Боль вернулась. Резко и внезапно. Меня словно выдернуло за волосы из-под густой толщи воды. Я хватал ртом воздух, пытаясь вспомнить, как дышать. Получалось с трудом. Кто-то схватил меня за плечи, делясь светлой силой. Свет… Он вернулся!

Я открыл глаза – и увидел перед собой спину Энтареаля. Тот размахивал мечами, словно сотканными из солнечных лучей. Странное оружие, необычное и явно магического свойства. А когда я увидел, что отбивается Энтареаль от моей личной гвардии, то отодвинул эльфа в сторону и рявкнул:

– Убрать оружие!

– Ри-на, – отозвался Шун, запутавшись в моих волосах.

Стражники замерли на мгновение.

– Ты кто? И как посмел принять облик нашего властелина? – грозно спросил Деремар, один из начальников стражи.

И в этот момент я понял, что вместе с окутывавшей меня пеленой исчез и морок. Поэтому сейчас перед замершим народом стоял почти незнакомый парень в одежде темного властелина.

– Я и есть Эринальд Третий, презренные, – зашипел на солдат. – А если вы не можете меня узнать в любом обличье, немедленно прикажу вас поменять местами с приговоренными.

Кстати о приговоренных. С ужасом узнал в них друзей. Лайла и Лави сражались плечом к плечу – так и замерли, в их руках переливались магические заряды. Кай и Ник тоже хорошо сработались, как двое темных, – вокруг них высилась гора то ли убитых, то ли раненых. А Энтареаль каким-то невероятным образом прорвался ко мне.

– Чем докажете, что вы и есть наш повелитель? – уже с дрожью в голосе спросил Деремар. Трус!

Я сосредоточился – и с легкостью вытащил из воздуха меч тьмы. Прошептал слово-печать – и на клинке проявилась вязь, повторяющая наш родовой герб.

– Кто-то еще сомневается? – вопросил толпу.

И, как по мановению дирижерской палочки, люди начали опускаться на колени. Стражники тоже рухнули в пыль, оставив в покое друзей. Сбоку подошел Мрак и ткнулся мордой в плечо.

– Хороший коник, – потрепал его по гриве, как обычно делал Лави.

Мрак всхрапнул и повернулся ко мне хвостом. Вдруг я заметил движение – и обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как сестрица улепетывает со всех ног. Память вернулась внезапно, словно нахлынула волна. И я зарычал от ярости. Тварь! Мерзкая, лживая тварь! Уничтожу!

Один удар меча – и Илиана упала, захлебываясь кровью. Но мне не было ее жаль после всего, что она натворила.

– Так будет с каждым, кто дерзнет поднять руку на темного властелина, – громко сказал я. – Моя сестра пыталась меня убить, а затем наложила печать подчинения, и только благодаря им, – указал на сбившихся в кучу друзей, – мне удалось спастись.