ней вел назад, через лагерь бандюков, который решено было обогнуть. Надо было оставаться вне пределов видимости из лагеря, а значит, нельзя было подъезжать к нему ближе 10 км — их легко могло выдать облако пыли из под колес. Как далеко они уехали, никто не считал, ибо время в погоне не ощущается. Но главный вопрос был даже не в этом. Отсюда они могли уйти в Конфедерацию, благо, граница была уже недалеко, и достаточно было просто ехать на Юг, пока не наткнешься на фермерскую дорогу между колоний. Что тогда будет со Станцией? Колонии Севера, вероятно, уже под прессингом бандюков. Это говорил им Командир в последнюю встречу. Значит, центральной власти будет не до Станции и ее Команды, которая стала Капитану и Сержанту уже родной. Да и не будет разве это предательством, ведь охранять Станцию — их работа и долг? Конечно, они должны вернуться! "Поедем пока на Север, все равно нам надо в итоге туда. Через 10 км повернем на Северо-Запад. Или на Запад, если упремся в пески. И так, пока не найдем дорогу", — сказал Капитан, и беглецы двинулись дальше.

Счетчики, на обоих мотоциклах были давно сломаны, а потому, если направление по Солнцу еще можно было определить, то с расстоянием было намного сложнее. Примерно через час пути кончился бензин в мотоцикле Сержанта. Командир попытался перелить к нему остатки из своего бака, но и без того скудное его содержимое было в итоге пролито в песок. Оставив мотоциклы, беглецы шли пешком весь оставшийся день, стараясь держать направление на Северо-Запад, как подсказывало им Солнце. Где-то там должна была быть дорога, и это был последний их шанс выбраться, весьма призрачный, как путники все более понимали теперь. Стрелковое оружие и топоры — единственное, что Капитан и Сержант могли противопоставить любой опасности, какая могла быть в этой пустыне, включая монстров. К счастью, монстров тут почти не было, а бандюки, похоже, уже потеряли их след. Но была проблема и хуже — у них совсем не было воды, кроме снятых с мотоциклов двух маленьких кожаных фляжек. И даже достигнув дороги путники вряд ли имели на спасение много шансов — с Запада не так много караванов ходят к Нефтяникам, тем более, в почти умершие их фермерские колонии. Даже если беглецам и встретится на дороге какой-нибудь экипаж, он может оказаться враждебным, или просто не захочет по какой-то причине помогать вооруженным, а потому опасным людям. Гарантированным спасением мог бы стать только караван.

Еще до поступления в охрану Станции, Капитан и Сержант были одними из самых крепких и выносливых бойцов в отряде Командира, да и впоследствии Капитан и, в особенности, Сержант старались не прекращать регулярных тренировок. Благо, время на это по ночам во время дежурства, у них хватало. Сейчас натренированная выносливость позволила им пройти намного дальше, чем смог бы это сделать обычный человек. Но все равно, когда Солнце уже клонилось к закату, оба охранника уже с трудом держались на ногах — жара и отсутствие воды делали свое дело. Путники все чаще садились отдыхать и уже не стремились найти для этого хотя бы минимально удобное место. Едва сев, их начинало валить в сон, а при вставании темнело в глазах и, казалось, вокруг уже ходили неясные тени.

В одну из таких остановок Капитан увидел нечто, чего никак не ожидал, но, в то же время, очень хотел увидеть. В 200 метрах от него на вершине каменистого холма стоял человек. Человек стоял неподвижно и смотрел прямо на них. Его одежда была желто-коричневой, отчего легко сливалась с окружающими пейзажами этих мест, а на лице была повязка, защищавшая рот и нос от пыли. На голове человека был надет шлем, какой в старые времена носили танкисты. Но в шлеме было еще какое-то оборудование, и потому от него шли провода к висевшей на поясе наблюдателя небольшой сумке. В его руках не было оружия, но, вероятно, что-то было при себе, поскольку много чего еще, кроме сумки, висело у него на поясе. Что именно, отсюда невозможно было разобрать. Зато в левой руке человек держал бинокль. Очевидно, перед этим он уже успел хорошо в него разглядеть беглецов и теперь, возможно, показывал им себя, наблюдая одновременно за их реакцией.

Постояв с полминуты на каменной вершине, человек этот бесшумно исчез в тот момент, когда Капитан и Сержант одновременно отвернулись, посмотрев друг на друга. Каждый из них готов был поверить, что это было просто видение, галлюцинация. Они, безусловно, очень устали, и голову напекло Солнцем. Но видение не могло быть одинаковым и одновременным у них обоих! "Может, догоним его?" — спросил Сержант. Капитан уже обдумывал некоторое время ту же мысль, но решил, что если человек ушел, значит он почему-то не захотел помочь и вряд ли был другом. Сил подняться на холм достаточно быстро у них уже не ощущалось, но такой неожиданный шанс упускать было нельзя. Стоило хотя бы узнать, как далеко до дороги и куда вообще лучше идти. Возможно, насильно, если это враг… "Давай", — ответил Капитан, и оба охранника Станции, тяжело дыша, побежали к холму. Почти добежав до подножья, они услышали слева звук мотора. Небольшой, обвешанный неведомым оборудованием и самодельной броней автомобиль на широких вездеходных колесах ехал по пустыни прямо к ним.

— Я знаю, кто это! — воскликнул Капитан, посмотрев некоторое время на машину, — это точно он!

— Кто? — спросил Сержант.

— Пустынная Лисица! Мне рассказывали о нем раньше.

Странного вида автомобиль остановился в 20 метрах от Сержанта и Капитана. По виду он походил на микроавтобус на непропорционально больших и широких колесах, которые позволяли не проваливаться ему в песок. По бокам микроавтобуса не было дверей, поскольку большие колеса не оставили для них места. Кузов и кабина были почти целиком сделаны из легкой авиационной брони — такая была только на старых военных складах у Нефтяников, и они категорически никому ее не продавали. Очевидно, это означало, что владелец когда-то имел среди Нефтяников очень хорошие связи. Наконец, из-за машины к ним вышел тот самый человек, которого они видели на холме перед этим.

5

Человек, известный теперь как "Пустынный Лис" был родом с Запада, а потому также имел желтую кожу, как многие другие постапокалиптические жители тех краев. Отец его мог стать одним из Первонефтяников, ибо также служил на той самой авиабазе посреди пустыни в момент Катастрофы и принял деятельное участие в ее защите в первые годы. Но был он