— Всего лишь о выдаче маньяка, орудовавшего на территории нашей империи несколько месяцев назад. Порталы заблокированы с двух сторон, обычной дипломатической почте я не могу такое доверить. Остаются нестандартные меры: кольцо. Я нашел способ оживить древнюю реликвию, чтобы она послужила нашим интересам.

Коронованный старикашка плюхнулся в кресло и поморщился. «Наверняка дал о себе знать неизлечимый геморрой», — вздохнул Алиан. Месть Лойт не только жестока, но и мерзка.

— Так ты дашь мне допуск? — напомнил он.

Император почесал крючковатый нос, хитро взглянул на посетителя из-под набрякших век.

— Тебе очень надо, Алиан, да?

— Очень.

— Вот как? Жизненно необходимо? — старик даже подался вперед, чтобы получше разглядеть подслеповатыми глазами выражение лица архимага.

Тот помедлил, но кивнул.

— Ага! — император потер сухонькие ладошки. — Наконец-то! Я слышал, у тебя нашлась дочь?

— У меня их было много. Которую ты имеешь в виду?

— Приемных много. А родная — одна-единственная. И мое императорское повеление — выдать ее за моего приемного сына!

Алиан сцепил ладони за спиной, чтобы нечаянно не шарахнуть заклинанием по идиоту. Не жалко, но дурь не выбьет, проверено.

— Принц женат.

— Разведется. Детей-то нет, сам понимаешь. А я давно хочу с тобой породниться, мой верный слуга.

— Мы и так родственники, — напомнил маг.

— Это не по-настоящему, — отмахнулся император. — Кровь наш род не связала, а теперь свяжет.

— Как, позволь спросить? Принц Милан — твой приемыш, причем последний из тех, кто выжил.

— Да? — поморгали бесцветные глазки.

— Увы.

— Я забыл, мой друг, — пригорюнился старик. — Совсем забыл. Я скоро умру, знаешь? Усну и не проснусь. А корону оставить некому.

Алиан знал. И ничего не мог поделать. Проклятая Лойт.

— Бери все, что хочешь, друг мой, — старик полез за пазуху, достал трясущимися руками ключ, подвешенный на простую бечевку. И только Алиан знал о ее необычных волшебных свойствах. — Хоть колечко, хоть корону. А хочешь, я тебя наследником назначу? Будешь императором…

— Упаси Свет! — Алиан сделал отвращающий знак.

— Кто еще, кроме тебя? — глаза старика неожиданно прояснились, и он, забыв о шнурке с ключом, повисшем поверх мятой рубахи, вцепился в протянутую руку мага.

Ректор Академии Света покачал головой, осторожно отцепил пальцы собеседника, подержал в ладони, незаметно вливая силу в старческое тело. Скольких уже он посадил на трон, скольких похоронил их, своих приемных детей или друзей-единомышленников — впавших в безумие, глубоко несчастных, а пару раз и проклинавших его перед смертью, словно мало ему еще проклятий. Одно только поразило его в самое сердце — проклятие Эльды, лунной девочки, которую он полюбил и спас от смерти. Увы, для этого пришлось поступить с несчастной самым жестоким образом, и Алиан сам себе не простил той ночи. Зато царица его сердца выжила и родила ему красавицу-дочь.

Император, ослабев после вспышки эмоций, сонно моргнул, отнял руку и придавил ладонью лежавший перед ним лист с витиеватой росписью и государственной печатью, сиявшей золотыми чернилами.

— Это мое отречение, друг мой, — прошептал он. — Сил у меня уже нет, а я не хочу умереть безумцем. Я все-таки мужчина и государь. Пока меня не признали недееспособным мои придворные крысы, пока мое слово хоть что-то значит, я назначаю тебя своим преемником.

Алиан ошеломленно поморгал на маразматика, процедил сквозь зубы:

— Не ожидал от тебя такой вопиющей глупости. Твое решение только спровоцирует наших недругов, тебя мигом признают безумцем и назначат регентский совет, а ценность моей головы многократно возрастет. За что ты меня так подставляешь?

— Ты справишься со всеми, Алиан. Я в тебя верю, — хихикнул старик, но тут же посерьезнел и выпрямил спину. — Ты думаешь, за все десятилетия, что нас связывают, я ничего не понял? Не догадался? Ты можешь дурить ковен, академиков, лен-магов и весь мир, но ты делился со мной кровью после покушения, а я тогда был магом посильнее, чем сейчас, тогда меня еще не сожрало заживо лунное проклятие. И после я не одни штаны стер до дыр, просиживая в императорских семейных архивах. Не зря они за такими печатями в сокровищнице спрятаны. Но, друг мой, самое главное я нашел не там, а в развалинах старой императорской резиденции, сожженной в лихие времена. И сейчас я знаю, что за кровь в тебе течет, — старик вытащил из-за пазухи еще один шнур, зеленый с золотом, на котором висел медальон. — Узнаешь, Алиан?

Побледневший архимаг медленно отстранился, отступил на шаг, забыв о ключе от сокровищницы.

— Я не дурак, Алиан, — с лица дряхлого императора не сходила довольная младенческая улыбка. — Как видишь, это копия той безделушки, которую я нашел в развалинах. Настоящая — в надежных руках, и будет предъявлена миру, если со мной что-то случится до того, как ты сядешь на трон Света.

— Ты меня с кем-то путаешь, мой государь. Какое отношение эта ржавая побрякушка имеет ко мне?

— Не притворяйся. За столько лет я тебя изучил. Возьми-ка ключ, — император дернул бечевку, прошептав заклинание. Веревка в его руках распалась туманом, ключ упал в ладонь. — И ступай, готовься принять государственные дела. Теперь-то ты не отвертишься, я все предусмотрел.

Алиан, приняв ключ, с недоумением пожал плечами, но в голосе прозвучала угроза.

— Мой император, боюсь, ты прав в своих опасениях насчет недееспособности.

Старик испуганно вскинул взгляд:

— Неужели ты меня предашь? — прохрипел мгновенно севшим голосом. — Ты, заменивший мне отца, ставший единственным другом? За что? Только за то, что я хочу покончить с вековым узурпаторством Белого Трона и вернуть истинного императора?

— Не понимаю, о каком истинном императоре ты говоришь, — поморщившись, архимаг подбросил на ладони ключ, поймал и сжал в кулаке.

— О Потерянном императоре. О Проклятом императоре.

— О том неудачнике, который был зарезан собственным дядей то ли двести, то ли четыреста лет назад?

— О владыке Света, больше не рождавшемся в Белой империи. Новый владыка и не мог родиться, потому что владыка Света не умирал. Вот о нем, — государь дрожащей рукой снял через голову шнурок с медальоном, щелкнул запором, открыв проржавевшую крышку. Под ней неожиданно сверкнуло чистое золото. — Смотри. Тут все, как в настоящей реликвии. Портрет скопировали, но, в отличие от оригинала, отреставрировали. Мастер-реставратор и подсказал, кто тут изображен. Узнаешь?

Алиан глянул краем глаза, фыркнул:

— Не встречал.

— Ты хорошо спрятал следы. Гениально, не побоюсь этого слова. Галерея с родовыми портретами императоров сгорела. Во всех энциклопедиях, учебниках и справочниках, во всех странах лица последнего владыки Света не сыскать: какой бы краской ни были они нарисованы, какими бы заклинаниями ни защищены книги, портреты вылиняли как от ярчайшего света или истлели вместе с бумагой и пергаментом. Но этот, подаренный кому-то самим императором, пострадал незначительно.