— Конечно, куда идти? — тут же оживилась я. — Снова что-то весёленькое будет?

— Смотря что в твоём понимании весёленькое. Но, думаю, тебе должно понравится. У меня тут появилась возможность выбить тебе доступ в Заповедник, так что может быть тебя туда допустят.

— Правда? Вот это здорово! Нет, правда, спасибо. Но туда же вроде бы пускают только старшекурсников, да и то не всех?

— Туда даже магистров не всех пускают, — усмехнулся Виктор. — Но я решил убедить нашего директора, что доступ тебе просто необходим, и он не смог мне отказать.

Я улыбнулась в ответ. Да, когда демоны чего-то хотят, они обычно это получают. Наш директор, каким бы серьёзным магом ни был, всё-таки не может сопротивляться воздействию тёмной силы. Я ненадолго задумалась. Интересно, ЭльСаил изначально были тёмной расой или нет? Ведь пока что так складывается, что найти общий язык с демонами, вампирами и богами тьмы мне гораздо проще, чем с кем-то другим.

— И когда я смогу пойти в Заповедник? — поинтересовалась я.

— Думаю, уже завтра вечером. Но на первый раз я тебя одну не отпущу. Схожу с тобой, проведу небольшую экскурсию, расскажу, чего делать не стоит. Наставник я тебе или нет, в конце концов?

— Конечно наставник, — рассмеялась я. — Тогда забегу к тебе завтра после занятий. Будь готов.

Отсалютовав Виктору, я бодро выскочила из его дома и перешла тропинку, направляясь к себе. Значит, скоро меня допустят в Заповедник? Это же просто потрясающе! Мы как раз сейчас изучали на общей магии использование различных трав для создания и усиления заклинаний, а теперь у меня появится возможность увидеть все эти растения воочию. Всё-таки в достаточной степени я знакома только с северной флорой, а этого явно недостаточно.

По полутёмной комнате бродили тени, вызванные тусклыми отблесками факелов. Магистр прорицания не выносил яркого света, резких движений, шума, в общем всего, что могло сбить его или его учеников с концентрации. Серая мантия Шириэля сливалась с блёклыми стенами комнаты и он сам казался одним из призраков, которые по слухам населяли коридоры и комнаты факультета оракулов. Из нашей четвёрки на этот курс записалась только я. Остальные сочли его скучным и бесполезным, но мне, как ни странно, понравилось. Сама атмосфера зала, заваленного мягкими подушками из потёртого шёлка, в котором пахло странными благовониями и голова начинала моментально кружиться, была мне по душе. Нет, я прекрасно понимала, что с точки зрения боевых магов прорицания действительно были чем-то бессмысленным, но я-то не боевой маг. Лучше учиться всему, чему только можно, пока есть такая возможность.

— Добрый день, господа студенты, — прошелестел тихий голос эльфа, как только все расселись по местам. — Сегодня наше занятие будет посвящено одной из самых таинственных областей прорицания. Я попытаюсь научить вас открывать своё сознание во сне, давая возможности древней магии проникнуть в ваш разум. Можете прилечь, господа. Подготовьте своё тело, а я помогу вам подготовить разум.

Мы послушно улеглись на подушки. Запах благовоний стал сильнее, заставляя мысли путаться. Тем временем Шириэль плавно скользил между нашими распростёртыми телами, роняя с кончиком пальцев влажные ароматные капли, усиливающие действие царящей внутри комнаты атмосферы.

— Первые сновидцы появились давно, много тысячелетий назад, и тогда этот дар был весьма распространён. Во снах люди видели грядущее и то, что давно миновало. Во снах люди могли узреть великие царства, превращающиеся в пепел и солнце, встающее над новыми землями. Но время шло и сновидцы почти перестали рождаться. Лишь среди магов они ещё встречаются, но с каждым годом всё реже. Кто знает, возможно среди вас есть хотя бы один сновидец. Это было бы прекрасно. Но, в любом случае, сегодняшний опыт позволит вам по-новому взглянуть на науку прорицания. Спите, чада мои, спите. И пусть вы увидите во сне то, чего жаждет ваше сердце.

Я мягко откинулась на подушки и прикрыла глаза. Клубы благовонного дыма сплетались в кольца и спирали, завораживая, околдовывая. По обе стороны от меня студенты один за другим погружались в сон. Я чувствовала, как моя магия противится наваждению, но усилием воли заставила её замолчать. Это безопасно, сказала я сама себе. Подчинись. Сердце билось всё тише и медленнее, и наконец темнота поглотила меня. Где-то вдалеке я увидела слабый отблеск, словно от свечи. Тьма вокруг расступилась, пропуская меня к огоньку и я почувствовала, как моё тело плывёт вперёд по воздуху. Каким-то образом я оказалась в маленькой комнате, напомнившей мне монашескую келью. Каменные стены не украшал ни один ковёр, ни одна картина или фреска. Суровое убранство составляла только узкая койка, застеленная простым сукном, деревянный стол у окна и такой же стул. За столом сидел пожилой мужчина, совершенно седой, и что-то писал на листке пергамента. Как только я очутилась внутри, мужчина поднял голову и повернул ко мне лицо. Его глаза были матово-белыми, даже зрачок был затянут молочной туманной пеленой. Слепец протянул руку, ощупывая пространство перед собой, а затем удивлённо наклонил голову набок.

— Кто здесь?

Я молчала, наблюдая за старцем. Тот поднялся со стула и медленно пошёл вперёд, двигаясь довольно уверенно, видимо, он хорошо знал эту комнату. Незрячие глаза пронзали пространство, и от их взгляда мне стало немного не по себе.

— Это ты, Песня Ночи? Я ждал тебя.

Я вздрогнула. Белые провалы манили к себе, затягивая меня в холодную бездну. Слепец подошёл ближе и встал ко мне вплотную, почти касаясь. Отодвинуться я не могла, видимо так действовала странная магия сна. Мужчина медленно поднял руки и коснулся моего лица, ощупывая, знакомясь.

— Да, ты такая, какой и должна была быть. Я ждал тебя. Я хранил то, что принадлежит тебе, Песня Ночи.

Мужчина пошарил в складках одежды и извлёк какой-то свиток, источающий слабое сияние. Он протянул свиток мне, но как только я попыталась его взять, тонкий пергамент рассыпался в труху.

— Слишком поздно, Песня Ночи. То, что было твоим, уже уничтожено. Ты не сможешь обрести его вновь.

Черты его лица изменились, волосы из седых стали чёрными, глаза тоже потемнели, морщины одна за другой исчезли, открывая прекрасное лицо.

— Слишком поздно, Песня Ночи, — сказал Рьелль, глядя прямо на меня. — Ты опоздала.

Пепел на полу зашевелился, вновь собираясь в бумагу, свиток развернулся, и я увидела изображение серебряного дракона, которого я прекрасно знала. Я вновь протянула руку и коснулась пергамента, но он опять стал пеплом, на котором заплясали языки пламени. Пламя жадно пожирало остатки пергамента, превращая его в ничто.

— Слишком поздно, — повторил мой отец. Я вскрикнула и очнулась.

Сердце билось как бешеное. Я открыла глаза и увидела перед собой привычный зал для занятий прорицаниями, клубящиеся в воздухе благовонные спирали и склонившегося надо мной магистра.

— Уже очнулись, леди Драгонэр? Хорошо, приходите в себя. Вот, выпейте это.