Ордена, почему-то, пропускают свет, что они ходят по сложной траектории, что колонны тянутся вверх на чёрт знает какую высоту… На всякую дребедень вокруг, лишь бы не зацикливаться на этом дурацком алтаре, который, черт бы его побрал, светился изнутри мягким медовым светом, потому что был он из янтарина и более всего из всех вещей, виденных Павлом на этой треклятой планете, походил на то нечто, которое Павел начал искать здесь ещё два года назад вместе с Анкой по негласному поручению самого руководителя КОМКОНа-2 Рудольфа Сикорски.

Тогда это было почти по сказке, где противный злой король послал добра молодца и красну девицу в дальние страны найти “то, не знаю что”. И тогда это было таинственно и забавно, потому что ни с чем плохим не ассоциировалось. И была это лёгкая прогулка, почти отпуск после арканарского ужаса, и полное отсутствие результата нисколько не удивило и не тронуло.

А теперь оказывается, янтариновая (ЯНТАРИНОВАЯ!!!) штуковина – это главная святыня Святого Ордена… Очень мило. Тем более, что она работает, хоть и не понятно, что же именно она делает, и руководство Ордена, как видно, умеет ей пользоваться. И штуковина это играет какую-то очень важную роль в том, что Орден в последние годы делает с несчастными осколками бывшей Империи.

– Я вижу, вы просто потрясены, сын мой, – как-то очень уж доброжелательно заметил отец Вуру, что-то вроде пресс-секретаря Совета Высших.

– И до самой глубины моей ничтожной души, – Павел не смог вспомнить, когда он ещё был так же откровенен на этой планете.

– Все мы проходим через это благотворное потрясение, – покровительственно произнёс отец Вуру. – И оно чудесным образом производит самый настоящий переворот в наших душах, умах и сердцах, устремляя их всецело к новой, божественной жизни.

Павел лихорадочно пытался заметить в себе хоть отголосок чего-нибудь необычного. “А что, если это автомат по программированию поведения?!” – думал он в отчаянии.

– Так что теперь, я думаю, вы с многократно умноженной силой будете продолжать своё нелёгкое служение во имя облагораживания этого грешного мира и приближения его к Абсолюту.

– О, да, конечно, святой отец, – Павел смиренно склонил голову, сосредотачиваясь перед началом столь трудных свершений. “Они ведь перестраивали церкви!” – обожгла мысль. – “Меняли алтари!! Ещё год назад!!! Не на янтариновые, конечно, но на большие по размерам! И весь народ начали по три раза в день сгонять в церкви ещё раньше…”

2.3

5 сентября 2158 г., Пьяная Берлога, недалеко от ируканской границы, территория де-факто под протекторатом баронов Пампа, ЕН-2097/3, день

…Я приближалась к месту моего назначения. Воздух был пропитан восхитительными лесными ароматами, и я вдыхала их полной грудью. С моим провожатым, работающим здесь под видом деревенского кузнеца, я рассталась ещё на дороге, по обе стороны которой стеной возвышались восхитительные мачтовые деревья с неестественно белёсой корой. Кузнец как-бы поехал на рудник и на обратном пути встретит меня на том же месте. Вообще-то это я настояла, что до точки рандеву доберусь сама – Пашка сильно рискует в своём положении, прибывая сюда на встречу со мною, так что не имеет смысла засвечивать и ещё одного резидента.

А вот и избушка… Я хотела было покривляться перед воротами и попросить эту избушку повернуться ко мне передом, к лесу задом, но подумала, что Пашка может наблюдать изнутри, а тон вызова и категория “экстра-молния” (она, кстати, первый раз применялась на моей памяти) ни к каким шуткам не располагали.

Но внутри никого не оказалось… Я накинула поводья на смешной шлем одного из идолов и осторожно поднялась по ступенькам крыльца. Вошла. Как всегда здесь было темно, прохладно, пахло плесенью и, кажется, чем-то спиртовым. Как видно, отец Кабани опять сработал очередной аппарат. Прогрессоры бьют их ему с завидным упорством уже который год. Под подошвами ботфортов захрустел мусор. Вот только почему-то никого сейчас здесь не было.

Вдруг моя лошадка во дворе коротко заржала и затопталась на месте. Я уже дёрнулась выскочить посмотреть, но замерла и стала ждать. Со двора раздался особый свист – только Пашка умел так свистеть сквозь зубы и только на Земле.

Он как будто через силу поднялся на крыльцо, вошел, увидел меня, обнял. Всё молча. Он явно был рад мне и под действием этой радости из-под маски дона Гуга стал проступать растерянный и озабоченный Пашка. И таких глаз я у него никогда не видела. Что-что, но таким потерянным Пашка никогда не был. Даже после того, что случилось с Антоном.

– Слушай меня, Анечка, – заговорил он негромко, держа меня за плечи. – Слушай очень внимательно…

И он рассказал всё, и я не смогла не поверить… А потом он развернулся и выбежал, не поздоровавшись и не попрощавшись, только сунул мне в ладони кристалл с рапортом Экселенцу и с тоской взглянул на широкую необструганную скамью между столом и окном, покрытую всё той же облезшей, лоснящейся от грязи шкурой. Он, должно быть, смертельно устал и держался только на таблетках. Как я поняла, ещё вчера он был в Святой Области.

Мягкий стук копыт по траве уже давно затих за покосившимся частоколом, а я всё торчала посреди избы как дура и прикидывала, за сколько времени я смогу добраться до Экселенца. Времени потребуется очень много, а Пашке удалось сильно меня напугать, так что я заранее боялась не успеть, хоть и сама не понимала, до чего…

* * *

Кузнецу было ещё рано возвращаться, и я решила добираться до корабля одна. Я пустила свою лошадку галопом, ветер бил мне в лицо. Солнце начало клониться к закату. Дорога, проложенная по просеке, была прямая, и солнце сейчас светило как будто в коридор с белыми стенами, прямо в глаза.

3.1

6 сентября 2158 г., база Полярная, Саракш, утро

Когда я выглянула из люка, то сразу же с интересом стала озираться вокруг, впервые увидя это чудо – “вогнутую” поверхность Саракша и его “твёрдое” небо. Рефракция здесь, действительно, была ужасная.

По рифлёным плитам от купола диспетчерской меня кто-то шёл встречать. Подошедший человек в меховой дохе, унтах и какой-то странной фуражке отдал мне честь с непроницаемым выражением на лице, но смеющимися глазами.

– Здравствуйте, меня зовут Вадим. Можно просто Дима, – отрекомендовался он и сверкнул белозубой улыбкой. – С приездом. И добро пожаловать на Саракш, – он с интересом меня рассматривал.

– Спасибо, – я вежливо улыбнулась в ответ, оперлась на его предупредительно протянутую руку и спрыгнула вниз, представилась. Поверхность плиты подо мной едва ощутимо спружинила,