нападений – кто-то пытался искусственно освободить тело, а затем, дождавшись вселения, убить, – в голосе Блут заскользили прохладно-деловые нотки. В присутствии же Юли она была сладкой, как сироп.

– И что ты сказала Юле? – Полуночница скрестила руки на груди.

– Только за прошлый год Орден Соли инвестировал около двадцати миллионов рублей в книгоиздание, – ответила Блут. – В книги о вампирах, эльфах и космических кораблях. Если бы не массовая культура, о нас давным-давно забыли бы. А нам нужно быть готовыми к выходу из тени. Я просто ненавязчиво подпихнула ей пару книг и сказала, что она, вероятно, Избранная.

– И она поверила? – уточнил я.

Блут рассмеялась, взяла с журнального столика штоф и щедро плеснула себе алой жидкости в бокал.

– Что самое интересное, я ей даже не соврала.

– А вот и кофе, – Юля аккуратно внесла поднос, на котором балансировали две чашки.

Я взял одну и поднес ко рту, чтобы сделать глоток. Раздался треск, и емкость распалась на две половины, заливая меня кипятком. В висках заломило, а ощущение реальности и зрение отключились.

Глава 8. ЯНТАРНАЯ ПРИНЦЕССА

Большой корабль, на котором отплыл ее отец, медленно растворялся в нежной закатной дымке горизонта. Наконец, когда судно превратилось в такую мелкую точку, что даже дракон не разглядел бы, где корабль, а где песчинка на поверхности воды, милорд регент положил маленькой принцессе руку на плечо:

– Не печальтесь. Вы еще встретитесь. Уже темнеет, и следует вернуться во дворец.

Простые зеваки наблюдали за отплытием корабля короля с другого конца пристани, половина пристани для благородных же особ была так густо заполонена королевскими гвардейцами в желтых картузах, что даже при желании нельзя было увидеть маленькую принцессу.

Ряды гвардейцев были похожи на неприступное море, но стоило принцессе Янтарине сделать шаг, как желтые волны расступались перед ней и чинно смыкались позади.

Они сели в карету друг напротив друга. Регент трона смотрел в окно, скучающе улыбаясь своими мыслям, а девочка разглядывала его. Ему было чуть за тридцать, столько же, сколько и ее отцу, вот только в светло-карих глазах милорда Ардрича не было теплоты и улыбки, как у папы. Образ отца с течением времени стерся из ее памяти, а вот та поездка в карете и вид регента трона отпечатались в ее памяти намертво. Ардрич всегда любил одеваться немного щегольски и несколько ярче, чем ему позволяло положение в обществе. На нем был изумрудного цвета костюм – штаны и камзол, отделанный мелкими драгоценными камнями по отворотам и воротнику. На белоснежную манишку спускалась толстая цепь, увенчанная резным крестом из белого золота, в центре которого переливался крупный желтый топаз. Это был знак великого советника государства Цорн, и слуги поговаривали, что милорд не снимал этой цепи даже ночью.

Безупречно ухоженными пальцами он отбивал неслышную мелодию по крышке большого ларца, который он держал на коленях, и когда принцесса подняла взгляд с пальцев на лицо мужчины, она увидела, что он смотрит прямо на нее. В шкатулке находилась корона ее отца, короля Сида, которую тот снял на пристани и положил в ларец.

Не мигая и не отводя глаз, он царапнул ногтями крышку, так, что получился противный звук, и позволил себе ухмылку, когда девочка вздрогнула.

Порт находился достаточно далеко от дворца, и сначала им пришлось проехать по бедным кварталам, где жили рыбаки. Прохожие останавливались, снимали шапки и смиренно кланялись, когда карета проезжала мимо.

Там пахло морем и рыбой на многие километры вокруг, и отец говорил ей, что так пахли путешествия. В эти запахи вносил свои ноты и дым, который валил из труб рыбацких хижин, разбросанных вокруг, подобно детским кубикам. Ардрича заметно передергивало от этих мест, и оно неудивительно: все знали, что милорд ненавидит всех потомков Нерушимого Дракона. Конечно, в рыбацких кварталах не сыщешь вампиров или оборотней, это же Столица, в конце концов, но многие здесь были в родстве с русалками, а почти у каждого дома стоял резной каменный фонарь с фигуркой дракона в качестве навершия. Эти фонари горели днем и ночью, чтобы благословение посланника Творца не покидало их лодок и семей.

Столицу в последний раз штурмовали лет сто тому назад, но на память от тех времен вход в бухту охраняли мощные фортовые береговые башни. Тогда, чтобы не пустить мощный флот алпехцев до подхода магов, по приказу короля Сельбэ Второго пушки потопили несколько собственных кораблей и перегородили течение. С тех пор военная мощь Цорна выросла, со дна же до сих пор не могли поднять все обломки.

Сверху Столица представляла собой даже не город, а сплошной муравейник, построенный без плана и мыслей о будущем. Ее основали люди, бежавшие с берегов Молочного моря на Севере, и селились они как попало, стараясь лишь выжить. Их прежний дом, величественную Гиперборею, сковали беспощадные ледники, и бежать приходилось как можно дальше, туда, где жестокие духи Севера не настигнут.

К тому времени, как маленький портовый острог вырос в Столицу Цорна, и правители задумались о том, что неплохо было бы придать карте города красивую форму, что-либо менять было бесполезно, потому что проще было снести все и отстроить заново.

Но вот кварталы рыбаков кончились, и они въехали в кварталы торговые, и регент трона заметно повеселел. Несмотря на то, что ей пришлось отпустить отца в дальнее плавание, принцессе нравилась эта поездка: ей редко доводилось вот так просто кататься по городу за пределами дворца или дворянских кварталов.

Лавки и магазинчики победнее находились поближе к рыбацкому району, который назывался Драконьим прибежищем. В Купчем Квартале торговали всякой всячиной – и снедью, и тканями, и мебелью, и безделушками. За кожами и сталью нужно было ехать в Кузнедол, но он находился совсем в другой стороне.

Дворянские гнезда отвечали примерно тому же принципу, что и лавки – ближе к дворцу жили более знатные, дальше от дворца – менее знатные. Впрочем, совсем не знатные домов в этом районе не имели. Ближе к дворцу даже дорогу мостили более дорогим материалом, желтым сердцекамнем. Желтый соответствовал официальному цвету королевства, и только королевская семья могла носить этот цвет и давать разрешение использовать его при строительстве.

Карета остановилась у парадного входа во дворец, и кучер открыл им двери. Ардрич вышел первым и подал принцессе руку. Мысленно поблагодарив правила придворного этикета, девочка спустилась, едва коснувшись пальчиками холодной руки милорда.

Дворец отложился в ее памяти красивым и величавым. В центре располагалась большая башня под куполом из синей черепицы,