— Ладно, Хорькова, собирайся. Дашь показания в прокуратуре,расскажешь обо всем, и мы тебя отпустим. На подписку о невыезде.

— Ты им скажи, пусть мне одеться дадут, — уже несмелопопросила женщина.

— Одевайся, — разрешил следователь.

Он прошелся по комнате. Конечно, все куплено на деньги еедружка. Но как это доказать?

«Придется все-таки ее отпускать, — печально подумал он, —никаких улик против нее нет».

— Товарищ следователь, — вошел в комнату молодой парень.

Юдин узнал его, это был водитель Самойлова.

— Что случилось? — спросил он.

— Товарищ полковник просил вам передать, — смущенно сказалводитель, — перед тем, как его увезли в больницу, он просил, чтобы я вамобязательно передал. Раненый в больнице дал показания, что журналистку сначалаотравила вот эта дамочка, подружка Марата, а уже потом по приказу Марата ееудушили двое других. Он так и сказал, слово в слово. И попросил меня вам всепередать.

— Отравила? — понял все Юдин. — Ну-ка, подожди.

Он ворвался в спальню, где переодевалась молодая женщина.Она была еще в колготках и нижнем белье, когда он вбежал. Она резко обернулась.

— Ну что тебе не терпится? Чего ты дергаешься? Я же сказала,сейчас выйду.

На голую бабу посмотреть захотелось? Молодой еще.

Не обращая внимания на слова, он шагнул к ней.

— Боюсь, что одной подпиской о невыезде дело не кончится, —сказал он строго, — убийство на тебе, Лида Хорькова.

— Какое убийство?

— Самое настоящее. Это ведь ты отравила иностраннуюжурналистку по приказу Марата. А потом уже ее удавили люди твоего бывшегодруга. Так что теперь у меня есть все основания для ареста и обыска твоейквартиры.

— Не имеешь права, — зашипела она, уже не обращая вниманияна отсутствие платья.

— Имею, — выдохнул Виктор, — все имею. По приказу твоегодруга убили двух сотрудников ФСБ. По его приказу ты подсыпала наркотикиностранной журналистке.

По приказу твоего друга потом ее удавили. И, наконец, именнотвой друг не без твоей личной помощи сегодня утром тяжело ранил полковника Самойлова.Мне рассказали, как ты геройски защищала своего раненого друга. По-моему,вполне достаточно. Одевайся и поедем.

Она не посмела возражать.

— Ты где работаешь? — спросил Юдин, уже поворачиваясь к нейспиной.

— А тебе какое дело?

— Я спрашиваю, — терпеливо сказал он.

— В ресторане «Золотой нимб».

— Это по дороге в аэропорт?

— Да, — сказала она, торопливо натягивая юбку.

По дороге в аэропорт, как раз недалеко от того места, гдеразбилась Элизабет Роудс. «Значит, все правильно, — подумал Виктор. — Онадействительно отравила журналистку, которую потом задушили бандиты и устроилиавтомобильную аварию. Но зачем им было устраивать эту маскировку? Не легче либыло просто убрать журналистку? И чем им могла помешать эта иностранка? Здеськакая-то тайна».

— Начинайте обыск, — разрешил он сотрудникам ФСБ иприехавшим вместе с ним работникам прокуратуры. — Обратите внимание на возможныезаписи. Слава, — позвал он одного из сотрудников прокуратуры, — ты отвезиХорькову к нам и возьми ее показания.

«Нужно все-таки проверить, как могло получиться, что такойэксперт, как Бескудников, не заметил подлога, — вспомнил Юдин. — Нужно сначалапоговорить с ним, а потом уже заехать в этот ресторан».

Он спустился вниз.

— Ребята пока еще будут здесь, — сказал водителюпрокуратуры, — а ты меня срочно подбрось. Сегодня у меня большие разъезды.

Уже в машине он вспомнил, что не спросил Хорькову, как долгоона работала в ресторане и разговаривала ли она с Элизабет Роудс перед еесмертью. Но это можно будет сделать и потом, когда арестованную привезут впрокуратуру. По дороге он заехал в прокуратуру и узнал, кто подписывалзаключение о смерти Элизабет Роудс. Это были профессор Бескудников иэксперт-патологоанатом Коротков.

В институт он приехал в десятом часу утра. Почти сразу пошелв приемную профессора Бескудникова. Самого профессора не было, он должен былявиться с минуты на минуту. Ему пришлось устроиться на стуле и терпеливо ждать.Время тянулось мучительно долго. Он вдруг вспомнил про Короткова.

— Скажите, — обратился к секретарше, — вы не знаете, гденайти эксперта Короткова?

Женщина сделала удивленное лицо.

— Он погиб несколько месяцев тому назад, — сказала она, —разве вы не слышали об этом? Прокуратура вела расследование. А вы действительноиз прокуратуры?

— Вот мои документы, — протянул ей свое удостоверение Юдин.— Когда наконец появится профессор?

— Он скоро должен быть. Потерпите немного.

— А заключение о смерти патологоанатома Короткова, вашеговрача, тоже давал ваш институт?

— Конечно. Здесь работают лучшие специалисты в этой области,— улыбнулась женщина.

— И заключение тоже давал профессор Бескудников?

— Нет, — возразила она, — заключение давал доктор Полеванов.Как странно, вы уже второй человек, который сегодня спрашивает о Короткове.

Но Юдин, уже не слушая ее, набирал номер телефона городскойпрокуратуры.

Когда на другом конце ответили, он закричал:

— Кто был экспертом по делу Леонтьева? Быстрее посмотритеего дело. Кто был патологоанатомом? Нет, вы не поняли. Дело по фактусамоубийства заместителя председателя таможенного комитета Леонтьева. Да-да,Леонтьева. Клавдия Сергеевна, дело лежит у меня на столе.

Он терпеливо ждал, пока наконец ему не сообщили имяэксперта. Теперь не оставалось никаких сомнений, экспертом в деле Леонтьева былвсе тот же Никита Полеванов.

Виктор положил трубку. И вдруг до него дошел смыслсказанного секретарем Бескудникова.

— Как вы сказали? — заикаясь, спросил он. — Я уже второйчеловек, который сегодня спрашивает о Короткове?

Из института Дронго поехал домой. Но сначала позвонилВладимиру Владимировичу.

— Как у тебя дела? — поинтересовался тот.

— Неплохо. Но будет еще лучше, если вы узнаете, кто такойполковник Чихарев. Отдел по борьбе с наркотиками.

— Вечно ты ввязываешься в какие-то истории, — пробормоталВладимир Владимирович перед тем, как положить трубку.