Самойлов посмотрел на его живот. Кровь шла не переставая.Ранение было тяжелое, кончавшееся почти во всех случаях смертью. Марат даже неуспел ни разу выстрелить, так как в его правой руке был чемоданчик, которыйтеперь отлетел к лифту.

«И зачем только они начали эту стрельбу», — с досадойподумал полковник о своих помощниках. Все произошло так быстро, что он не успелих остановить. Хотя его сотрудники знали, что стрелять нужно лишь в крайнемслучае. Но после того как бандит выстрелил в самого полковника, оба сотрудникаФСБ справедливо решили, что ждать дальше не стоит. И чисто рефлекторно открылиогонь на поражение.

Он еще раз посмотрел на сидевшего перед ним бандита. Этотуже ничего не скажет. Перед смертью не захочет говорить. Сверху слышалсягромкий вой Хорьковой. Самойлов сделал последнюю попытку.

— Мне нужно знать, кто давал приказ? Ты меня слышишь?

Раненый закрыл глаза. Двое сотрудников наверху успокаивалиразъяренную Хорькову. Третий стоял рядом с убитым, лежавшим на лестничнойплощадке.

— Здесь удостоверение сотрудника милиции, — сказал он удивленно.

Самойлов сделал несколько шагов вниз по лестнице, на ходубросив водителю:

— Леня, возьми чемоданчик.

Он уже почти дошел до нижней площадки, как вдругпочувствовал сильный удар в спину. Он еще подумал: «Кто это мог так пошутить?»Но ноги уже не держали.

Успев обернуться, он упал рядом с убитым, еще услышав, каккричит его водитель.

Это стрелял Равиль Карамов. Пользуясь общей суматохой, оннезаметно достал оружие и последним отчаянным усилием нажал на курок. Это былопоследнее, что он сумел сделать. Больше сил не осталось даже на то, чтобызастрелиться, и он опустил оружие. Стоявший внизу сотрудник ФСБ вытащил свойпистолет и, сделав несколько шагов вверх, хладнокровно выстрелил в головубандита. Тот дернулся и замер.

— Нет, — простонал Самойлов, — нельзя его убивать.

Он не чувствовал своего тела, и это было самое обидное, чтомогло с ним случиться за такую длинную сегодняшнюю ночь.

Рано утром, не дожидаясь, пока проснется Сигрид, Дронгооставил на столе записку с просьбой никуда не уходить, потом аккуратно запердверь на ключ и спустился вниз. Сегодняшний день должен был стать решающим ипоследним в их розыске.

Он предусмотрительно позвонил в номер отеля «Балчуг», гдеостановился сенатор Роудс, чтобы проверить, как быстро забрали его вамериканское посольство. Телефон не отвечал, и это его приятно обрадовало.Очевидно, работавшие в Москве сотрудники посольства в полной мере представлялистепень опасности для жизни высокопоставленного визитера. Американцы вообщередко недооценивали реальную степень угрозы, это он хорошо знал по предыдущимконтактам с представителями их страны. К тому же в Москве они были напуганывсевластием мафиозных структур и не могли недооценивать ту опасность, котораягрозит жизни сенатора Роудса.

Убедившись, что с сенатором все в порядке, он поехал винститут, где работал профессор Бескудников. На этот раз он не стал заходить вприемную, где его уже знали. Сначала прошел в отдел кадров и на хорошем русскомязыке, уже не притворяясь иностранным журналистом, попросил указать, гдеработает эксперт Полеванов.

— Он так рано утром на работу не приходит, — засмеяласьдевушка, к которой он обратился с просьбой.

— Нет, — возразила другая, — сегодня он приедет рано. Тыведь знаешь, как он любит выезжать на место происшествия. Он у нас специалистпо авариям.

Сегодня как раз его смена.

— Когда он будет в институте? — улыбнулся девушкам Дронго,хотя улыбки после случившегося сегодня ночью давались с большим трудом.

— Минут через тридцать-сорок. Но недолго, — предупредила егопервая девушка, — почти сразу уедет. Он даже не отмечается в журнале, когдабывает.

— А где находится его кабинет?

— В левом крыле. Вы, наверное, по вопросам экспертизы? Втаком случае он принимает в любое время.

— Нет, — ответил Дронго, — мне он нужен совсем по другомувопросу.

Скажите, пожалуйста, он не родственник профессораБескудникова?

Девушки засмеялись. Потом одна из них спросила:

— А зачем вам это нужно?

— Нужен сам профессор Бескудников, — пояснил Дронго — а мнеговорили, что Полеванов его родственник.

— Лучше не ходите к Полеванову, — посоветовала девушка. —Профессор вчера выгнал его с кафедры при всех сотрудниках. Кричал, что тот егоопозорил. Но вообще-то он действительно его родственник, самый близкий. Никитаженат на дочери Ильи Сергеевича. Хотя что она в нем нашла, я не понимаю.

— Спасибо, — поблагодарил Дронго. Теперь все вставало насвои места.

Оставалось узнать некоторые детали. Он решил рискнуть ипрошел к приемной профессора, где сидела уже знакомая ему женщина.

— Здравствуйте.

Увидев его, она слегка нахмурилась:

— Профессор же сказал вам, чтобы вы больше сюда неприходили. Он не любит журналистов.

— Я не журналист, — убедительно сказал Дронго, — НатальяГеоргиевна, я сотрудник ФСБ и веду важное расследование.

Женщина онемела от неожиданности. Но поверила сразу, так какв прошлый раз этот гость говорил на ломаном русском языке, а теперь шпариллучше нее.

— Мне нужна ваша помощь, — продолжал Дронго, — я должензадать вам всего два вопроса.

Она кивнула в знак согласия. Потом, быстро схватившись,сказала:

— Профессор честный человек.

— Я в этом не сомневаюсь, — улыбнулся Дронго. — Вчера онкричал на своего зятя. Вы не знаете почему?

Она махнула рукой.

— Это их семейное дело. Просто Никита часто замещал ИльюСергеевича, подготавливая вместо него акты экспертизы, а профессору это ненравится. Он даже после вашего визита проверил все копии актов своего зятя.Хотя Никите это тоже нужно. Он ведь докторскую готовит. Но их скандал не имеетотношения к вашей работе.

— Конечно, — согласился Дронго, — скажите, а погибшийКоротков дружил с Полевановым?

— Да, они дружили. А почему вы спрашиваете?

— Просто мы снова проверяем, как погиб Коротков. Поэтому яхотел бы поговорить с его друзьями. Всего хорошего, Наталья Георгиевна, вы мнеочень помогли.

— Пожалуйста, — кивнула на прощание так ничего и не понявшаяженщина.

Теперь ему нужен был только Никита Полеванов. Он прошел влевое крыло и сел у кабинета эксперта, намереваясь дождаться зятя Бескудникова.