Молчание.

– Хотелось бы сказать им, что ты пошла навстречу, посоветовать не скупиться на обезболивающее. И, напротив, было бы крайне неприятно сообщать, что ты ещё должна рассказать, откуда на Иксосе взялись имперские чарословы, а следовательно, им придётся ограничиться, как выразилась Дория, необходимым минимумом анестетика.

Пиромантка сжала губы так, что они побелели. Никодимус вздохнул.

– Наш разговор напомнил мне о тех временах, когда я был мальчиком-калекой, живущим в вечном страхе перед другими мальчишками, перед наказаниями, перед собственным бессилием. Удивительно, когда это я успел сделаться таким безжалостным? Может, во мне изначально не было ничего, кроме жестокости? Иногда я хочу вернуть всё назад и вновь стать тем мальчиком. Он бы тебя пожалел. Но теперь я тот, кто я есть, мне известна роль, которую ты сыграла в уничтожении деревни Гребня, и в моём сердце мало жалости.

– Тебя надо было подвергнуть цензуре ещё в детстве, как поступают со всеми детьми-какографами, – рявкнула пиромантка. – После чего ты бы прекратил поклоняться своим ошибкам, опискам и нечестивому союзу божественного и человеческого языков. Ты отвернулся от Творца.

– Твоя искренность подкупает. После тридцати лет превращения неодемонов в богов и богинь я могу по достоинству оценить твою попытку.

– В глубине души тебе известно, что ты и твоя Лига – идолопоклонники. Ты обязан учить людей почитать Творца и самим заботиться о себе, вместо того, чтобы обожествлять идолов.

– Я слыхал, что в Империи началась новая эра. Метазаклинания моей сводной сестры, делающие язык более логичным, открыли новые горизонты. Я читал донесения о пушках Триллинона. Если это правда, то я впечатлён. Но ведь из твоих слов следует, что, несмотря на все ваши великие научные достижения, вами овладело военное безумие, и ваши молодые авторы спят и видят, как бы уничтожить наши королевства. А между тем Лиге и Империи надлежит объединить силы перед лицом грядущего Разобщения.

– А ещё говорят, что ты – дурак! – она захохотала. – Величайший дурак во всей Лиге. Я этому не верила, но теперь, послушав тебя… Хорошо, сделаю тебе одолжение. Иначе так дураком и помрёшь, не узнав, что твои возлюбленные божки и идолопоклонники всеми силами стараются приблизить Разобщение. У императрицы есть сведения, что этим занимается секта Неразделённой Общины.

– Кто тебе сказал?

– Тебе бы и самому надлежало быть в курсе дел. Последний дурак уже должен был обо всём догадаться.

– Зачем имперские чарословы напали на Гребень? – Никодимус впервые с начала допроса позволил себе повысить голос. – Кто убил невинных жителей?

– Не мы развязали бойню.

– Знаешь, как мы на вас вышли? Наткнулись в заливе на дрейфующее судно. Все люди, находящиеся на борту, оказались сильно обожжены. Там и дети были. Дети, которых вы убили. Как у вас только рука поднялась?

– Не убивали мы никаких дет… – пиромантка осеклась. – В общем, не убивали, и всё.

– Тогда скажи, что вы там делали.

Она покачала головой. Никодимус убрал флакон в кошель и обеими руками сжал свёрток.

– Ты же умная женщина. И знаешь, на что я способен. Понимаешь, что я считаю тебя ответственной за случившееся с теми детьми и что без колебаний выполню свои угрозы.

Молчание. Он приподнял свёрток.

– Возможно, ты и без опиума способна терпеть боль. Однако взгляни на это.

Никодимус развернул ткань и показал ей кошмарные останки. Кое-где кожа ещё осталась нетронутой, однако в основном она представляла собой мешанину гнойных язв и костных выростов. Четыре жгута плоти заканчивались человеческими ногтями, почти выдавленными из ногтевого ложа раковыми опухолями.

– Это твои пальцы, – произнёс Никодимус.

Пиромантка не отрываясь смотрела на мерзкий кусок мяса, поражённый раковым проклятием. Её дыхание участилось.

– Нет ничего проще, – спокойно продолжил он. – Я прикасаюсь к твоей правой руке. Совсем легонько. Говорю Дории, что рак, похоже, дал метастазы, она ампутирует тебе руку, а затем мы с тобой ещё разок побеседуем. И я вновь дотронусь до твоей культи. Ну, ты меня поняла. А может быть, я вообще ничего не скажу целителям и просто понаблюдаю, как рак пожирает твои внутренности. Такой судьбы я не пожелал бы никому, за исключением убийцы невинных.

Пиромантка замотала головой.

– Так зачем вы убили жителей Гребня?

– Мы этого не делали! – она вновь затрясла головой, глаза уже блестели от слёз.

– А кто тогда? Говори!

– Мы не убивали! Не убивали!

– Зачем вы убили детей? – Никодимус поднялся и швырнул в пиромантку кошмарной отрубленной кистью.

– Убери! Убери это от меня!!! – завизжала она, когда ошмёток плоти шлёпнулся ей на колени.

– Зачем вы убили детей?

– Мы не убивали! Это не мы! О, Творец, убери это от меня!

– Кто, если не вы?

– Творец, помоги мне! Убери это! – визжала она. – Убери! Убери!

Никодимус поднял отрубленные пальцы, не прикасаясь к ним.

– Кто убил детей?

– Ваши неодемоны, – выдавила она сквозь плач. – Клянусь именем Творца! Они напали на нас утром.

– Какие именно неодемоны?

– Не знаю. Наш отряд прятался на Гребне. Мы подкупили местных жителей, чтобы они нас не выдали. На рассвете пришёл приказ уходить. Я не в курсе, куда и зачем. Мы уже собрались, и тут нас атаковал неодемон. Я его так и не увидела, только дым и огонь. Серой воняло, словно от адского пламени. Когда дым дополз до деревни, её жители на нас напали. Небось продали нас неодемону, которому поклонялись. Наш капитан отдал приказ о контратаке. Мы попытались собрать всё что можно, прежде чем отходить, – она перевела дыхание. – На нас кидалось всё больше и больше местных, хотя некоторые из них кончали с собой. Повсюду были лава и дым. Несколько наших укрылись в Ближней башне. Когда неодемон шёл по берегу, земля тряслась. Там был настоящий ад, – она вновь всхлипнула.

Никодимус сел и задумался. Если женщина не врала, то картина обретала смысл: часть домов ограблена, часть – нет.

– Это был либо один из ваших неодемонов, либо секта, наконец-то приведшая древних демонов из-за океана, – добавила пиромантка. – С детьми было хуже всего. Они начинали просто кричать и кричали до тех пор, пока не умирали. Умирали, и всё, – ещё один всхлип.

Прежде Никодимус никогда не встречал неодемона, способного на подобное. У него засосало под ложечкой.

– Те наши, кто укрылся в Ближней башне, постарались собрать всю ткань в деревне, чтобы иерофанты смогли написать свои заклинания, и мы бы убрались с острова, – продолжила пиромантка. – Казалось, неодемон покинул остров. Оставалось только отбиться от случайно выживших жителей деревни. Но тут прибыли вы и убили всех наших.