Он раскрывает ладонь, и на ней возникает шар, сотканный из воздуха. Я различаю тонкие стенки, но только потому, что вижу движение пылинок, плавающих вокруг сферы. А потом Гвеллан передает артефакт мне, и мои пальцы обхватывают прозрачные бока. Стенки шара прогибаются, если на них надавить, но кажутся прочными.

— Тогда нам не надо будет ждать этого Инквизитора? Щупальца нашего мнимого проклятия сами протянутся куда надо? — уточняю я, уже размышляя, какой магии можно придать этот оттенок, ярко-сиреневый, с примесью красных и оранжевых искр.

Представляю себе сирень в сумраке, ее листья поблескивают в лучах уже почти закатившегося солнца. Да, это будет совсем простое заклинание, что-то вроде ароматизатора для воздуха, если вспомнить современные приборы. Но если кто-то захочет откопать этот «якорь», у него заболит голова и неделю не пройдет, слишком насыщенным будет аромат, а еще появится сыпь… Пожалуй, это правильно — так можно будет отследить, не разгадал ли Риадий наш обман.

— Да, Риадий нам не нужен, но в его кабинет мы наведаемся. Я хотел бы увидеть какие-нибудь письма, связанные с этим колдовством. Если мой фокус сработает, — архимаг отщипывает кусочек фиолетовой нити и помещает его во вторую сферу, которую кладет в карман.

Сам ритуал подмены прошел очень быстро, а подготовка к нему не могла похвастаться тем же. Сначала я долго придумывала руну, ни одна не приходила на ум, все рассыпались кашей из черточек и точек у меня в голове. На моей пятой попытке Гвеллан вздохнул:

— Сейчас все будет выглядеть так, как будто я смотрю на тебя свысока, но позволь спросить: отчего ты хочешь поместить все действия в одну руну? Не легче ли сделать несколько и связать их?

— Наверное, потому, что мне никто не говорил, что так можно, а моя изобретательность решила отдохнуть после идеи с маскировкой, — фыркаю я.

— Или ты забыла, — поддевает он меня. — Я точно помню, что рассказывал тебе о взаимосвязи рун.

Да, меня немного задели его слова, обидно видеть такую снисходительность, но я все же выше того, чтобы дуться на справедливое замечание. Он определенно что-то такое говорил, но меня отвлек абзац в книге, которую я читала… Или нет, я творила какие-то чары, а он лишь обмолвился о неразрывной связи рун в сложных заклятиях, прицепив к желто-красной руне огня синюю кляксу воды и еще какую-то перламутровую точку, чтобы в итоге в библиотеке пару часов летало ворчливое грозовое облачко.

— Угу, забыла, — признаю я и ловко сцепляю несколько рун, чем вызываю его удивление, подобное тому, которое испытала сама, когда он признал мою правоту. — Тогда давайте примемся за дело. Обманка для вашего Риадия готова. Конечно, если у него есть несколько сообщников именно в доме, то мы не узнаем, что они разворошили эту могилу…

— Вряд ли он посвятил в тайну кого-то из слуг, они бы все разболтали. Сообщники из приближенных… — архимаг тремя резкими жестами стирает фиолетовое пятно проклятия, как будто орудует невидимым ластиком. — Сообщники вряд ли бы согласились использовать этот подвал, они бы посоветовали что-то не столь явно связанное с резиденцией и инквизиторами.

Я передаю Гвеллану шар с поддельным проклятием, и сфера тут же погружается в землю, а вылетающее из нее облачко превращается в толстую линию, уходящую в тайный ход, из которого мы пришли.

На этом наши приключения закончены, можно не бояться, что нас кто-то застанет — в личной резиденции всего двое слуг, один занят на кухне, другой копается в саду, а сам дом очень небольшой. Нас ведет нить поискового заклинания, принцип работы которого я так и не поняла — не может же быть, чтобы магия считывала все слова в письмах как сканнер и распознавала их, а потом еще определяла, какие из них относятся к тому, что ты ищешь.

— Главное при сотворении заклинания — намерение, — шепотом объясняет мастер Гвеллан, открывая дверь, под которой пропадает нить. — И именно это намерение считывают чары, оно отражается в каждой букве.

— Да, похоже, Риадий все уничтожил, если у него что и было… — предполагаю я, наблюдая, как кончик нити мечется по кабинету, замирая на мгновение перед письменным столом, полками и камином, но нигде не задерживаясь. — Или все здесь так пропитано этим намерением, что чары не знают, на что показать…

– Нет, больше похоже на то, что все документы, которые мы разыскиваем, побывали в самых разных местах, но закончили свое существование в камине… Нет, — он сдерживает вздох облегчения, когда поисковые чары начинают едва различимо звенеть и тают на наших глазах, чтобы упасть на одну из книг на верхней полке большой светящейся кляксой.

— Нам повезло, одно письмо он сохранил, наверное, планирует шантажировать Каспера, если что-то пойдет не так, — мастер Гвеллан быстро пробегает глазами лист бумаги и передает его мне, нахмурившись. — Это почерк Каспера, без сомнений. Я предполагал, что они тебя ищут, но и подумать не мог, что у них есть тузы в рукаве в виде заклинаний. Инквизитор может разыскать кого угодно из магов, по любым критериям.

Буквы уверенно маршируют по строчкам, как гордые и откормленные генералы на параде, довольные своей жизнью, или толстые утки:

«Риадий, мне представляется разумным (нет, я полностью одобряю!) ваш метод справиться с заблуждениями Эриния относительно поиска спасения для всего мира. Тогда мы сможем вовремя вывести из игры строптивого глупца в любой момент, как только нам это потребуется. Даю вам свое полное разрешение на эксперимент с действием заклятия и лишь надеюсь, что он не закончится смертью испытуемого. Она пока вредна и даже может быть опасна — мы не можем распылять силы и искать замену обсуждаемому лицу, когда мы должны бросить все резервы на разработку ритуала по приказу Его Величества.

Избранная нам пока не нужна, но ваши планы отыскать ее с помощью магии мы обсудим уже завтра. Я склонен их одобрить. Как только подготовка к ритуалу будет завершена, мы сможем».

— Они могут меня найти? — мне немного не по себе, но, с другой стороны, в прошлом они меня не искали, раньше чем я выпустилась из Школы Жемчужной Розы.

Значит, у нас есть время…

— Пока не нашли, значит, не могут. Письму уже больше четырех лет, — пожимает плечами Гвеллан. — Но, возможно, еще не готов этот их ритуал, поэтому они не спешат тебя отыскать.

Позже он делится результатами нашей вылазки с епископом, и тот одобрительно кивает:

— Я всецело поддерживаю ваше желание не рубить с плеча. Найденное вами решение с проклятием очень изящно и открывает передо мной разнообразные пути.

— Это заслуга Алессы, — говорит архимаг, и Его Преосвященство так же искренне благодарит меня, а потом обещает разобраться со всеми затруднениями «своими методами» и сообщить нам о любых важных новостях.

— Похоже, мы все предусмотрели, и неожиданностей не будет… — с недоверием говорит архимаг, когда мы покидаем резиденцию епископа.

Мой конь прядает ушами, отгоняя назойливую муху, а я задумываюсь, что кто-то мог бы так же незаметно виться вокруг нас, маленький и незаметный, как красный огонек из чар архимага… Вот, например, секретарь Его Преосвященства… Он подозрительно близко стоял к ходу между кабинетом и… вторым кабинетом. Нет, чепуха, епископ бы заметил, да и доверяет он этому Аристоху намного больше, чем остальным.