Молитва никак не повлияет на вашу работу: она используется для погружения в сон болеющих и не нарушает ментальные ритмы. Можно спокойно говорить, от шума он не проснется.

— Ну-ка, ну-ка, посмотрим, что вы там набаюкали, давно хотел понять, как работает… — Алмаз Григорьевич, шустро подобравшись к Ситникову, потянулся к его вискам. Но, увы, из-за ширины кровати добраться до цели можно было только улегшись рядом. Александр, в очередной раз поражаясь, как возраст не иссушил старому учителю страсть к познанию, закрыл дверь на ключ и услышал, как снаружи заступили на охрану гвардейцы, поставленные Вершининым.

— Нет, так не пойдет, — проворчал Алмаз, вставая и поведя ладонью по кругу. Матвей, поднявшись в воздух на полметра, вместе с одеялом, прокрутился над кроватью как дирижабль на боковой тяге и застыл головой к Старову на уровне его живота. Руки и ноги студента оставались раскинутыми, а лицо — повернутым вбок, будто он по-прежнему спал на подушке.

— Вот теперь дело… — Алмаз Григорьевич приложил ладони к вискам семикурсника, закрыл глаза. — Ментальный фон ровный, сильный. Сны снятся, но я их не вижу, даже обрывки, даже если… — он помолчал, — продавливаю как при ментальном взломе.

— Не усердствуйте, — напомнил Свидерский. — Вдвоем попробуем, мягко.

— Дожил, ты начал меня учить, — буркнул Старов ехидно. — Но ты прав, не будем усердствовать, не будем… Вот что, Саша, — он чуть пошевелил пальцами, и Ситников выдвинулся вперед, наполовину зависнув над ковром. — Поставь сюда кресла. Мало ли сколько нам придется работать, лучше делать это в комфорте. Отец Олег, постарайтесь быть невидимым, от вас требуется только молчание и контроль.

— Я пока помолюсь об успехе предприятия, — безмятежно отозвался священник, скромно опускаясь в уголочке на стул и начиная перебирать четки. Александр, поманив к себе кресла, бросил взгляд на него — и показалось, что у ног служителя зашевелились любопытные тени, послышалось шипение на грани слуха.

Он не стал прогонять сомнарисов — в конце концов, они тоже дети Жреца и могут поспособствовать контакту.

Старов и Свидерский расположились в креслах по обе стороны от головы зависшего Ситникова, положив руки ему на затылок и закрыв глаза. Сны ловил Алмаз, Александр укреплял и расширял его канал.

С обычным человеком они давно бы уже видели те картинки, что видит он, — но образы, приходящие из сознания студента, были слишком расплывчатыми: зеленые пятна, темные пятна, — и звуки гулкими, словно с другого конца самого глубокого в мире колодца, словно обрывки с сорвавшейся пластинки: женский голос, шум листвы, мужской. Сон сорвался, обернувшись обычным — Ситников довольно долго шел по какой-то деревне, в руке его болтался ранец. Снова сорвалась картинка — и снова пятна и дребезжащие отзвуки далекой жизни.

Маги давили так сильно, как могли, чтобы не причинить боль, укрепляли и расширяли канал сцепления, вливали резерв — и четкость плясала, контуры сна проявлялись, как мелькающая среди облаков луна, — но тут же исчезали.

— Хватит, — проговорил Александр, когда нужный сон в третий раз сменился обычным. — Не стоит тратить время и резерв, Алмаз Григорьевич, — он аккуратно отсоединился от канала и открыл глаза. — Очевидно, что без помощи темного нам не обойтись.

Старов напротив тоже приходил в себя — зрачки были в точку, как наверняка и у самого Алекса, лицо в поту.

— Если он поможет, это будет чудом, — проворчал он, потеребив бороду. Поднялся и направился к молоку. — Не выйдет — откроем Зеркало напрямую к императору Хань Ши, где бы он сейчас ни был, и уведем сюда. Если нас его защита не размажет на подходе.

— Да вы авантюрист, Алмаз Григорьевич, — усмехнулся Алекс и открыл дверь, чтобы попросить привести к покоям Макроута.

Темный был бледен, но собран. Удивленно окинул взглядом спящего в воздухе Матвея, коротко поздоровался с отцом Олегом, склонил голову перед Старовым, рассматривающим его с прищуром как своих практикантов, и несколько настороженно повернулся к Александру, который держал в руках кувшин.

— Лорд Свидерский, я…

— Барон, — спокойно перебил его Алекс, — если вы желаете изложить ваше видение нашей прошлой встречи и ваши резоны, прошу вас оставить это на потом. Сейчас это неважно. Мы пообщаемся, если у вас есть подобное желание. Сейчас у нас другая задача, — он кивнул в сторону Ситникова. — Вы ведь умеете проникать в чужие сны? Создавать и поддерживать ментальные каналы?

Макроут чуть покраснел, но кивнул.

— Капитан Дробжек в общих чертах рассказала мне, что нужно делать. Но я бы хотел получить конкретные инструкции.

Александр достал из кармана блокнот и ручку и начал что-то писать, параллельно продолжая говорить:

— У нас есть основания полагать, что ваши способности и родовая сила — именно то, что нам не хватает для передачи информации на Лортах. Наши попытки провалились. Что вам нужно знать. Этот молодой человек, — он повел головой в сторону Ситникова, — ментально связан с темной девушкой, которая сейчас находится в Нижнем мире. Так связан, что периодически видит происходящее или уже произошедшее с ней в том мире ее глазами. Она в курсе, что мы можем наблюдать, но передать что-то ей до сих пор не получалось. Однако сейчас назрела острейшая необходимость. Вы подключитесь к объекту и к его снам, а мы — к вашему каналу. Судя по тому, что вы были способны остановить подпитку там, где рядом нет никаких часовен, вы и сейчас сможете бороться с желанием подпитаться от нас.

— Смогу, — подтвердил Макроут, краснея еще больше.

— Для вашего спокойствия вас подстрахует отец Олег.

— И для нашего, — язвительно вставил Алмаз Григорьевич.

Все повернулись в сторону служителя, который монотонно перебирал четки, слушая разговор.

— Благодарю, — пробормотал барон.

— Как только вы поймете, что канал стабильный, вы должны передать две фразы, — он протянул ему лист, на котором только что писал. — Первая: «Информация от Александра. Найдите возможность показать, сколько примерно дней вам осталось идти». Запомнили?

Макроут кивнул, глядя в лист и шевеля губами.

— Вторая: «Накануне прорыва сообщите нам. Мы пройдем в портал, чтобы расчистить вам путь, и уже на Лортахе дадим знак ракетницей. Ждите нашего появления сутки. Затем действуйте сами». Запоминайте, барон. Это очень важно.

Когда Макроут несколько раз четко и быстро отбарабанил информацию по памяти, а затем так же четко передал ее Свидерскому ментально, пришло время