Стоят, переваривают в головах такое неожиданное предложение.

Внезапно весь строй дрогнул, и хорны опустились на правое колено. Вскинули обе руки над головою, направив их в мою сторону.

— Гаор! Ма фай тон!

Стоящий за моим плечом Павловский переводит.

— Они присягают тебе лично. И кладут свои сердца к твоим ногам.

— То есть?

— Такая клятва, по их обычаям, не может быть расторгнута ни при каких обстоятельствах. Отныне никто из них более не связан со своим родом, и их жизнь теперь начинается заново.

— А если меня грохнут где-нибудь в схватке? Как я их прежнего командира?

— Ты теперь не просто командир! Они пойдут за тем, кого ты укажешь. Так что уж, будь любезен, не позабудь это сделать заранее!

Наклоняюсь к Ма Тою и кладу руки ему на плечи.

— Принимаю вашу клятву! Вы будете первыми хорнами, которым покорится еще и небо!

Вечером того же дня мы со Слоном сидим в кабинете комполка. Помимо Седого там присутствуют еще двое гостей: генерал-майор Крылов и полковник Харченко из ФСБ. Впрочем, гости вели себя вполне тактично и своего мнения не навязывали, время от времени вставляя в разговор свои комментарии.

Начал генерал.

— С настоящего момента все, что связано с вашим подразделением, является особо охраняемой государственной тайной. А лица, здесь присутствующие, — секретоносителями соответствующего уровня. Попрошу всех поставить свою подпись…

Одной бумагой больше, одной меньше… — ставлю свою закорючку.

— Весь проект отныне именуется операцией «Ястреб». Само собой разумеется, что даже внутри части об истинном положении дела будет знать весьма ограниченный круг людей.

— Товарищ генерал-майор! — приподнимаю я руку.

— Слушаю вас.

— Есть ли смысл настолько уж ограничивать хорнов в общении? С внешним миром — не спорю ни секунды. А вот с будущими сослуживцами? Нам ведь вместе в бой идти!

На лице гостя появляется заинтересованное выражение.

— Ну-ну… продолжайте…

— Как я понимаю, у нас появился шанс в будущем перетянуть на свою сторону не только этих бойцов? Ведь, как пояснили нам знающие товарищи, тут есть определенная закавыка…

Таковая имелась — и весьма неслабая! С момента принесения подобной личной присяги любой, сказавший такие слова, умирал для своего рода. Над ним были не властны более никакие прежние обычаи и традиции — за исключением традиций нового рода. Насколько мы уяснили, подобные случаи в истории того мира можно было сосчитать по пальцам двух рук. И каждый раз это являлось следствием какой-нибудь выдающейся победы какого-нибудь удачливого капитана. Иногда в результате такого поступка рождались новые кланы или роды. Иногда это оканчивалось большим побоищем, после которого не оставалось и следа присягнувших. Не всем по душе появление новой силы, ломающей устоявшийся порядок.

Но формально никто ничего не нарушал. Это тоже обычай, хотя и стоявший несколько особняком. Да, ты лично имеешь право присягнуть кому угодно, отказавшись тем самым признавать над собой власть рода и его традиций. Тебя будут уважать — но не более того! Уважать за личную храбрость. Но это вовсе не значит, что тебя не могут убить в бою. Выпендрился? Держи ответ… доказывай свое право на выпендреж! В том мире признавалась власть сильного. Или нескольких сильных…

Выслушав мои доводы, Крылов задумался.

— В этом есть определенный резон…

— Так ведь тренировать-то их тоже будут наши, — усмехается комполка. — От них ничего не скрыть… сами же знаете, кого мы сюда отбирали!

— Да уж, — неожиданно улыбается Харченко, — ваш Особый отдел будет просто в восторге от таких перспектив! Добавили вы им работенки! Впрочем, мы их усилим. Переведем несколько опытных оперативников… ну и вообще поможем.

— Так! — резюмирует комполка. — Над этой стороной вопроса надо хорошенько подумать! Спешить не станем… Капитан, у тебя еще что-то есть?

— Три вопроса. Первый — надо их всех по языку подтягивать.

— Это решим, — кивает генерал. — Уже завтра сюда прибудут соответствующие специалисты с необходимой аппаратурой. Даже и во сне этот процесс прерывать не будем.

— Это хорошо! Второе — нам бы инструкторов хороших…

Седой подозрительно на меня смотрит.

— Ну-ну… И кого ж тебе надобно?

— Стрелять — это я их и сам натаскаю. Взрывать… ну, на первое время тоже потяну. Якупова бы нам… У них рукопашка и ножевой бой сильно в почете! Ну и остальных — чтобы на соответствующем уровне!

Полковник только усмехается.

— Ладно… это мы решим. Что дальше?

А вот третий вопрос заставил призадуматься всех. Будем ли мы строить чисто хорновское подразделение, или оно будет смешанным? А если так — то кто войдет туда с нашей стороны? И как они должны будут вести себя по отношению ко мне? С морпехами понятно — я для них теперь глава рода. А вот все прочие — они кто?

— Да просто все! — пожимает плечами Снежный. — Новый род… А наш полк им чем не подходит? Чай, не с дуба рухнули — элитная часть! Единственная в своем роде! И чего огород-то городить?! Глава рода — так вон он сидит! Вот ребят твоих сюда и приняли. Так сказать, из уважения к твоим заслугам и личной храбрости. Мол, ты у нас тоже не из последних, вот твою просьбу и уважили. Пойдет?

Горбатов аж крякнул!

А генерал с интересом прищурился.

— А что? Мысль, вообще-то, интересная! Надо будет со специалистами поговорить…

Тихий городок в глубине Аризоны ничем особенным знаменит не был. Несколько улиц, мотель, запыленные здания каких-то складов… Все, как и у многих, ничего особенного. Жизнь тут текла медленно и неспешно, все было словно бы расписано наперед. Да и гостей тут никаких не наблюдалось достаточно долго — город не представлял никакого интереса для туристов. Да и для бизнесменов тут было мало полезного. Склады принадлежали старой и уважаемой фирме, которая занималась производством всевозможного сельхозинвентаря. И понемногу приторговывала всяким попутным товаром.

Под стать городку было и население. Некоторые обитатели жили тут вообще уже не в первом поколении. А немногочисленные приезжие как-то незаметно вписались в их ряды и уже не воспринимались посторонними.

В офисе шерифа было тихо, в солнечных лучиках, падавших сквозь полуприкрытые жалюзи, виднелись пылинки, неспешно кружившиеся в воздухе. Так что, когда входная дверь негромко стукнула, дремавший на стуле помощник шерифа не сразу даже обратил на это внимание — настолько его сморила дремота.

— Да, сэр? — приподнялся он со своего места, обращаясь к визитеру.

Вошедший — мужчина лет сорока — поставил на пол тяжелый чемодан и, сняв шляпу, вытер лоб носовым платком.