– Ну и что? – Мои брови взлетели вверх. – Так это… я имею в виду, что он…

Ивонна оперлась на молоток.

– Даааа? Ты же думала об этом? Хоть немного?

Я отрицательно покачала головой.

– Нет. Ну, может быть. – Она поджала губы. – Ладно, да. Я думала об этом. Постоянно думаю о нем. Моя любимая часть дня, помимо общения с тобой, это телефонные звонки ему. Но не уверена, действительно ли наша дружба настолько крепка или я просто цепляюсь за него для утешения.

– Возможно, тебе стоит попытаться это выяснить.

Я вздохнула.

– Даже не знаю. Не знаю, готова ли я. Я не могу свалить всю эту путаницу и вину на Тедди. Он мне очень дорог. У меня нет никого дороже, на самом деле… – я провела рукой, показывая на окружающую обстановку, – а я покупаю дом в двух тысячах километров от него.

– Хочешь знать мое мнение?

– Давай, разнеси меня.

– Я думаю, между тобой и Тео что-то происходит, и это пугает тебя до смерти.

Тысячи причин, почему это неправильно, вертелись на языке. Но я проглотила их.

– Думаю, ты права, – тихо согласилась я и вдруг почувствовала, как внутри что-то изменилось. Решение. То самое нечто большое, чего я ждала.

Ивонна ласково улыбнулась:

– Продолжай, детка. Расскажи мне.

– Прошло много времени, но я не могу представить себе жизнь после Джоны, – начала я. – Такое же будущее, как у других людей, с браком, детьми и карьерой, которую мы с мужем помогаем друг другу строить. Почти невозможно представить, что можно любить кого-то еще. Но если я позволяю себе подобное обнадеживающее видение, единственный человек, которого я вижу, – это Тедди.

Ивонна кивнула.

– И сейчас должно последовать «но».

– Но чувство вины. И как отреагирует Беверли. И что подумают Оскар и Дена. И беспокойство, что я все испорчу. И тот факт, что я… боюсь, что с Тео что-то случится, как это случилось с Джоной. – Глаза защипало от внезапных слез. – Я и так уже слишком много потеряла.

– Я знаю. – Ивонна уронила кувалду и притянула меня в пыльные объятия. – Знаю, что все так.

– У меня был Джона. На несколько коротких мгновений этот красивый мужчина стал моим, а я – его. У меня никогда больше не будет ничего настоящего или хорошего. Или будет? Вообще, выпадает ли кому-то второй шанс?

– Тем, кто возвращается к игре, ставит на кон все, что есть. – Ивонна отстранилась и убрала волосы с моих глаз. – Это не конец, Кейси. Я знаю, что у тебя еще есть карты, чтобы продолжить игру.

Я улыбнулась сквозь слезы.

– Я и есть Вселенная.

Глаза Ивонны расширились.

– Мне это нравится. Да, ты – Вселенная, прямо здесь, в этой комнате, и ты еще не закончила.

Она обняла меня за плечи, и мы осмотрели разрушенную кухню.

– Ты начинаешь все сначала. Новая жизнь, новое место. Это храбро – идти вперед шаг за шагом. Не нужно сразу все разруливать. Не спеши, и если что-то хорошее и реальное ждет тебя за углом, оно дождется, когда ты будешь готова.

Сняв все шкафы, мы по щиколотку увязли в щепках. В струящихся в окно лучах солнца танцевали пылинки.

Ивонна сжала меня в объятиях.

– Ты уже видишь его? Твой новый дом?

– Пока нет.

– Увидишь, детка. Обязательно увидишь.

В пятничный полдень в салоне было как-то слишком тихо. Я надеялся на тяжелую работу. Хотелось, чтобы пришел клиент, который захотел бы чего-то замысловатого, и я смог отвлечься от мыслей о свидании Кейси. Вместо этого явилась нервная девушка лет двадцати, пожелавшая поставить точку с запятой на внутренней стороне правого запястья.

«Отлично, – подумал я, – это займет у меня целых десять минут».

– Что это значит? – спросил я, заправляя черные чернила и вставляя иголку в татуировочную машину.

– Писатели ставят точку с запятой, когда могут закончить предложение, – пояснила она, заправляя прядь каштановых волос за ухо, – но не делают этого. История продолжается. Это символ надежды. Чтобы продолжать идти вперед. – Она неуверенно улыбнулась. – Иногда мне нужно это напоминание.

Я пристально посмотрел на девушку, кивнул, и эта работа внезапно приобрела совершенно новый смысл. «Вот почему я это делаю».

После того как нарисовал точку с запятой на запястье клиентки, я поблагодарил ее, хотя должно быть наоборот.

Время ползло.

Взглянув на часы, я увидел, что уже начало седьмого. У Кейси уже восемь.

Наверное, она сейчас на свидании.

Новая эмоция вспыхнула во мне, чтобы, спустившись по горлу присоединиться к уже бурлящей в желудке ядовитой смеси. Это была чистая, старомодная ревность. Без шуток.

«История продолжается». История Кейси в Новом Орлеане. Пришедшая в голову мысль не значила так много, как символ точки с запятой, но она застряла у меня в голове. Кейси двигается дальше. А я застрял. Вот и все.

– Зельда, – позвал я сквозь жужжание пистолета Эдгара и громкую металлическую музыку.

Она подняла голову, и волосы черным шелком рассыпались по плечам. Я никогда не видел таких зеленых и невероятно больших глаз.

– Дааа? – растягивая слова, отозвалась она, а я просто смотрел на нее. – Что-то случилось?

– Не хочешь сегодня вечером поужинать? В отеле «Париж» открылось новое заведение. Мы могли бы посмотреть, как там.

Зельда дважды моргнула, ее лицо ничего не выражало. Потом она пожала плечами.

– Ну, я могу поесть.

– Круто, – сказал я.

«Значит, это свидание», – подумал я, но не смог заставить себя произнести это вслух. Меня охватило чувство вины. Примерно как если бы я изменял своей девушке.

«Кейси – не твоя девушка. Она никогда ей не была и, вероятно, никогда не будет».

Что она сейчас делает? Наслаждается жизнью? Держит ли ее кавалер свои чертовы руки при себе или она хочет, чтобы он прикоснулся к ней? Они целуются? Или, может, уже занялись сексом? Неужели она позволила ему снять с себя платье, позволила прикоснуться к себе губами?

Черт.

Я наклонился и пошарил в ящике, тайком поправляя свою промежность.

«Вот это свидание, Флетчер, – хихикнул у меня в голове голос, подозрительно похожий на Оскара. – Ужин с одной девушкой. Стояк на другую».

Мы закрыли салон в семь. К счастью, Эдгар и Вивиан попрощались и разошлись, оставив нас с Зельдой строить планы без безжалостных подшучиваний и домыслов.

Зельда ждала, пока я запру дверь, и ее маленькая фигурка сгорбилась в черной кожаной куртке.