В каждом из этих случаев люди, ухаживающие за этими животными, не имели ни малейшего понятия о том, что могло произойти. Ничего из пережитого ими опыта не готовило их к этой истине. Чтобы прийти к правильному пониманию ситуации, им нужно было признать, что произошло нечто, находящееся за пределами того, что они считали возможным. Им стоило только однажды понять и признать, что они чего-то не знали, и они стали открытыми для истины.

Пока практика концентрации, настраиваясь на настоящий момент, перерастает в осознанность, мы изучаем различные техники, которые помогают нам в исследовании привычек нашего ума. Одна из таких техник предполагает, что нам нужно обращать внимание на наше дыхание или тело как на якорь, и, когда якорь поднят, наш ум садится в лодку и отчаливает. После того как мы осознаем, что оставили якорь без присмотра и находимся в этой лодке, нужно дать этой лодке имя (например, «желание» или «неприятие») и затем постараться стать на якорь снова. В течение дня большинство учеников, использующих эту технику, начинают чувствовать, какие лодки предпочитают их умы, какие шаблоны здесь повторяются и куда их умы обычно направляются.

Момент, когда мы признаем, что находимся в лодке, – это бесценная возможность получить озарение и развить сострадание на рефлекторном уровне. Понимание того, что наш ум постоянно, день за днем, уплывает почти на одних и тех же лодках, может немного поколебать нашу уверенность, но оно дает нам ощущение того, что должно стать центром нашей практики, какие сферы нашей жизни не сбалансированы и требуют нашего внимания. Мы реагируем на то, что мы в лодке, так же, как мы обычно реагируем на то, что идет не так, как нам хотелось бы. Встреча этого момента с состраданием закладывает фундамент для появления сострадания в самых проблемных сферах нашей жизни. Мы учимся признавать тот факт, что мы в лодке, и принимать его, прежде чем дать этой лодке имя. Приостановившись, без ненужной спешки мы признаем это, затем смягчаемся, чтобы принять то, что у нас есть, прежде чем покинуть эту лодку.

Когда я работал с подростками, моя помощь не всегда воспринималась адекватно. Бывали времена возвышенной связи и взаимного роста, а затем наступали периоды, когда я просил кого-то не есть в гостиной, а на меня кричали так, будто я совершил преступление против человечества. Дети, о которых я заботился, атаковали с такой горячностью, что неподготовленный взрослый потерял бы дар речи. Через какое-то время я нашел способ реагировать на эти атаки таким образом, чтобы поддержать свой авторитет и стремление научить их чему-либо. Я просто объяснял ребенку, что он ведет себя грубо, так, будто он сам об этом не знает. Это было смешно – и эффективно. Семнадцатилетняя девушка орала на меня так громко, как только могла, а я делал вдох и спокойно говорил: «Сара, это было грубо. Попробуй еще раз», как будто хамить не входило в ее намерения. Вне зависимости от того, насколько ребенок вышел из себя, до него доходило мое сообщение. Та девушка поняла, что я не собираюсь сдавать свои позиции, что мой профессионализм требует остаться на связи с ней вне зависимости от того, что она скажет. Это лишило ее причин вести себя со мной грубо. Она может еще какое-то время продолжать, чтобы сохранить лицо, но момент упущен.

Это преобразующая сила встречи боли с состраданием, практика признания всего трудного, неприятного, страшного и утомительного и его принятия. Ситуация остается, жизнь есть жизнь, но теперь со всем этим можно работать.

Чтобы научить осознанности и состраданию, я использую историю жизни Галилея. Я начинаю с рассказа о том, что его первым значительным вкладом в человеческое понимание были слова «я не знаю». Вместо того чтобы доверять общепринятому тогда мнению, он признал, что не понимает, каким образом движутся планеты, и провел много времени, ревностно наблюдая за появлением и исчезновением звезд. Это привело его к более точному представлению о солнечной системе и месте Земли в ней.

Я считаю, что постигающий йогу – это современный Галилей. Признавая и принимая то, что мы чего-то не знаем, мы обнаруживаем возникновение внутренних и внешних раздражителей, подталкивающих нас к более точному пониманию мира, в котором мы живем, и нашего места в нем. История Галилея демонстрирует переход от практики к пониманию. Осознанность подводит нас к точке признания и принятия того, что есть истина здесь и сейчас, после достижения которой мы открываем для себя возможность научиться и в конечном счете понять. На санскрите это называется праджня, или мудрость, – мудрость, вырабатывающая импульс.

Йога запускает цепную реакцию осознания и понимания в нашей жизни. В первую очередь начинают лучше себя чувствовать наши тела. В нас больше энергии, перспективы становятся более радостными и обнадеживающими. Мы начинаем выявлять причину и следствие. Мы обнаруживаем, что в дни, когда мы медитируем или молимся, дела идут лучше. На работе мы принимаем решение, отражающее что-то, чему мы научились на нашем коврике для йоги, и оно дает положительные результаты.

Поначалу мы воспринимаем эти озарения как нечто, не связанное друг с другом, но со временем мы видим, что они – часть намного более значительного процесса пробуждения, который происходит в нашей жизни благодаря йоге. Книги, которые мы читаем, люди, с которыми мы встречаемся, двери, которые открываются, и двери, которые закрываются, – все это ощущается как части процесса, целью которого является наш рост. Это как восхождение на гору: каждый следующий шаг позволяет увидеть и понять немного больше. Праджня дает нам понять, что мудрость – это процесс.

Признание и принятие момента связывают нас с ним. Мы находимся здесь и сейчас со всеми нашими пятью чувствами, которые пробудились для настоящего момента, и часто оказывается достаточно просто наслаждаться этим чувственным опытом бытия. Кажется, большинство того, что есть в жизни, существует просто для того, чтобы мы это ценили. Например, моя собака Челси знает, что цель ее жизни – просто быть Челси и есть корки от пиццы. Осознанность имеет дело со страданием и его прекращением, а это как раз то, чего не хватает большей части нашей жизни. Потом мы замыкаемся на ситуации и возвращаемся к работе над признанием и принятием того, что мы находимся в ограниченном состоянии. Когда это происходит, случается очень важный момент, когда оценка может стать любознательностью. Что случилось только что? Почему мы так хотим или не хотим именно этого, что замыкаемся? Почему мы чувствуем себя оцепеневшими и уплываем?

Нам кажется, что йога требует от нас приобретения особых навыков и силы. Это не так. Йога просто учит нас пользоваться теми навыками и силами, которыми мы и так обладаем. Среди них – мудрость, которую мы обрели, научившись быть любознательными, подобно тому, как ребенок изучает все, что видит, или как взрослый изучает свой способ восприятия окружающих предметов, людей и самого себя.