Меня научили трем шагам на пути к встрече боли с состраданием. Во-первых, мы должны быть готовыми признать присутствие страдания. Во-вторых, мы должны перестать сопротивляться ему и настроиться на то, что его нужно просто принять. И наконец, заключительный шаг – исследование с целью изучить и понять. Вместо этого мы начнем с чего-то простого и незначительного. Мы сидим и пытаемся быть здесь на каждом вдохе, а когда ум начинает блуждать, мы встречаем его с состраданием. Момент проходит, и мы снова возвращаемся к тому, чтобы быть здесь и сейчас с каждым вдохом.

Мои учителя преподали мне урок тренировки ума. Суть ее была в том, чтобы привести ум к тому, что они называли якорем. Якорь лежит там, куда нацелено ваше внимание. Это может быть вдох или щебет птиц на соседнем дереве. Это может быть чувственный опыт осознанности самой по себе, но он довольно специфический и остается неизменным во время медитации. Как вы можете себе представить, это весьма болезненное и трудное задание – сосредоточиться на чем-то конкретном и не позволять себе отвлекаться. Обычно каждые несколько вдохов ваш ум возвращается к тому, о чем вы много думали до этого, тому, что утомляет вас и о чем вы больше всего переживаете. Мало того что вы не можете оставаться здесь и сейчас, вы смертельно утомляете себя постоянно повторяющимися мелкими обидами, страхами и желаниями. Страдание становится вашим постоянным местом обитания.

Когда вы учитесь сосредоточенности, момент отвлечения встречается с простым и эффективным утверждением: «Не сейчас». Затем вы возвращаетесь к своему якорю, совершенствуя свою способность настраиваться на настоящий момент, олицетворяемый якорем. Так практика осознанности открывает перед нами новые возможности. Признав, что вы снялись с якоря, вы можете встретить свой блуждающий ум с состраданием, признав и приняв тот факт, что он блуждает, прежде чем снова стать на якорь. Вам только нужно найти в себе способность признать и принять реальность момента, в котором вы находитесь, прежде чем вернуться к якорю – и воспринять эту способность телом, дыханием, умом и сердцем.

Отрицание того, что в нашей жизни присутствует страдание, преследует несколько практических целей. Если мы не признаем его, мы не обязаны его испытывать, не обязаны ничего с этим делать. По крайней мере до тех пор, пока польза от этого перевешивает количество неприятных последствий. Мы не можем определить, когда этот момент наступает для других людей, но асаны, пранаяма и медитация могут помочь нам определить этот момент для себя. Полезно также в этот момент находиться среди людей, которые ищут истину.

Одна из проблем, с которыми мы сталкиваемся в процессе постижения практики сострадания, – это то, что мы склонны одновременно недооценивать и переоценивать ее важность. Мы думаем, что это не такое уж большое дело, что ее можно пропустить и заняться чем-то более важным, и в то же время мы считаем ее чем-то вроде шлюза горя, гнева, слабости, тяготения, всего, что нужно стойко переносить. Истина находится где-то посередине. Простое признание страданий меняет энергию ситуации, изменяя наше восприятие происходящего и его возможных последствий. Будда говорил, что если мы узнаем, что что-то истинно, мы должны жить, основываясь на этом. У знания того, что что-то истинно, есть огромная сила, и мы выбираем эту силу, когда признаем присутствие страдания.

Одной из причин, по которой я сопротивляюсь признанию страдания в своей жизни, является мое желание, чтобы все просто было хорошо. Я знаю, что возможны любовь и умение жить, знаю также, как гармонично соединяются эти две возможности. Это кажется таким простым: давайте просто делать это, владеть этим, быть вот тем и ни о чем другом не беспокоиться. И жизнь пожимает плечами.

Мое желание, чтобы все было хорошо, становится ограниченным состоянием, в котором приветствуются только определенные сферы жизни, остальные наталкиваются на неприятие. Когда я признаю эту свою привычку обзаводиться предпочтениями, привязываться к ним и делать глупости под их влиянием, я начинаю мягче относиться к людям, которых раньше осуждал за то, что они ведут себя, как я. А поскольку я смягчился и не так остро реагирую на свое поведение и на поступки других людей, все вокруг меня становится работоспособным – и я чувствую, что все хорошо.

Прежде чем обрести способность что-то сделать со страданиями в своей жизни, я должен признать их такими, какие они есть, без осуждения и без желания, чтобы все было иначе. Мы начинаем практиковать встречу боли с состраданием, когда признаем, что находимся здесь, и думаем: «Это похоже на ревность» или «Это похоже на сомнение». В том пространстве, которое нам предоставляет осознанность, мы учимся признавать привычки нашего ума, не отождествляя себя с ними. Я не злой человек, просто у меня есть опыт гнева, как и у любого живого человека. И мы можем узнать больше о себе и других, если постараемся чуть дольше пробыть здесь и сейчас со всем тем, что заключает нас в кольцо страха или желания.

Для того чтобы понять силу этого, мы должны рассмотреть проблему встречи боли с неприятием. Эта реакция на боль настолько укоренилась в нас, что мы и не подозреваем, что это – привычка ума, которую можно изменить. Нам кажется, что испытывать неприязнь к боли вполне нормально. Это так, но в результате мы получаем затяжные приступы страданий, причиняемых умом, который сопротивляется жизни вместо того, чтобы работать с ней. Встречая жизнь с отвращением, мы держим ее на расстоянии вытянутой руки и создаем безвыходное положение из того, что могло бы научить нас чему-то. Мы становимся похожи на пассажиров самолета, застрявшего на взлетно-посадочной полосе, – тесного и лишенного любых удобств. Тогда мы вспоминаем свои тренировки и смягчаем свой чувственный опыт неприятия. Мы делаем вдох и говорим: «Это похоже на неприятие».

Невозможно что-либо дать тому, кто не хочет получать. Этого не можем ни мы, ни сама жизнь. Признать истину означает получить то, что предлагает нам жизнь, и изъявить желание начать действовать. Это образ жизни, который может сделать более мирными наши отношения с чем бы то ни было: с пищей, деньгами, здоровьем, сексом, одурманивающими веществами, другими людьми, властью, искусством или карьерой. Наши отношения со всем диапазоном психических и эмоциональных состояний и с самими собой могут протекать в благодатной атмосфере признания того факта, что мы получаем все необходимое для достижения всеми нами высшего блага. А все это начинается с того, что мы присутствуем здесь и сейчас вместе с нашим дыханием, и, когда наш ум блуждает, встречаем его с состраданием.

Йога – это воплощение практики. Осознанность учит нас чувствовать истину и жить согласно ей. Сердечные добродетели ощущаются так же. Признание истины, которую мы удерживали на расстоянии вытянутой руки, – это действие, которое включает в себя наши ментальные, эмоциональные и физические тела. Признать что-то – значит впустить это в свое сознание, в свое сердце. Это прежде всего чувственный опыт, и йога учит нас присутствовать в нем здесь и сейчас.