выдают. Сотня монет лишними не будут».

После этого товарищи распрощались и разошлись по своим делам: Дагна отправился в свой барак, а барон — нести службу.

Вечер удался на славу — капитан очень своевременно дал общую команду по форту на отдых, за исключением тех, кто пребывал в теперь уже многочисленных дозорах. Однако те и не думали унывать, зная о том, что после смены на боевом посту их ждет веселая компания, сытная еда и хорошая порция пива или медовухи. Никто не собирался напиваться, прекрасно понимая, что тем самым они подведут своих товарищей, когда придет черед их заменять на стене и в патрулях, но пригубить и немного расслабиться по такому поводу хотелось всем.

Узнав, что это последний день Дагны в Дентстоуне, воины сотни Агмунда расстарались особенно сильно, натащив такое количество разнообразной снеди, что глаза разбегались. Фред, как и обещал, прихватив пару парней в помощь, прикатил несколько бочек первосортного пива, чем несказанно обрадовал дварфа, который являлся большим ценителем пенного напитка. Разумеется, пирушка не могла обойтись без Дрейка с его цеховыми. Ремесленники долго и с чувством обнимали дварфа, благодаря за доблесть и мужество перед лицом смертельной опасности. Старый кузнец повинился за то, что орка, ранившего Дагну копьем так и не удалось взять живым. Подоспевшие воины во главе с бароном зарубили всех бронзовокожих, прорвавшихся в ремесленный квартал. Дварф лишь махнул на это рукой, мол, не о чем сожалеть. Чуть позже, проверив посты, на гулянку под приветственные крики зашел Вильямин, не желавший пропускать такое веселье в честь своего товарища. Ненадолго заглянул даже Шонтар, выпив за здоровье Дагны и всех славных воинов, что помогли отстоять форт. Дагна, не привыкший к такому теплу, лишь смущенно прятал улыбку в усах и кивал на их реплики.

Тост следовал за тостом, раскладные столики, которые принесли со склада воины, постепенно освобождались от яств, перекочевывающих с деревянных и глиняных мисок прямиком в желудки бойцов, а бочки с хмельным пустели.

Когда до рассвета оставалось всего несколько часов, люди, кто не заступал на боевые дежурства, начали расходиться на отдых, взяв с дварфа обещание обязательно проведать их на обратном пути, а Дагна с довольной улыбкой провалился в крепкий сон без сновидений. Совсем скоро ему предстоял путь в Седьмые врата — сердце всей оборонительной линии Дентстоуна, где его ждала долгожданная встреча с картографом Ремом и, как он надеялся, информация о местонахождении Дренг-ин-Дара.

Наутро, проснувшись и выйдя наружу к служившей умывальником бочке, дварф недовольно отметил, что путь в ставку ему предстоит под холодным моросящим дождем. Воздух, напитанный влагой, стал серым и непрозрачным. Обычно каменистая, утоптанная почти до твердого состояния, почва под ногами моментально превратилась в скользкое, норовящее выдернуть землю из под ног Дагны, недоразумение.

Дварф, облаченный в припасенный специально для таких случаев провощеный плащ с шапероном и пелериной, стоя под крытым навесом конюшни, неспеша снаряжал свою лошадку, приторачивая к седлу тюки с броней и провиантом и переметные сумы с честно заработанным золотом, тщательно проверяя крепость всех ремней и узлов. Рядом с ним тем же самым занимались Фред и Аэсон — один из тех егерей, с которыми тот ходил в разведку в Лесу. В сопровождение к Дагне вызывалось немало добровольцев, а потому, дабы избежать ненужных споров и ругани, было принято решение тянуть жребий.

Под навес, морщась от попавшей на лицо липкой холодной воды, забежал Вил.

— Проклятье, ну и погодка! — скинув капюшон, буркнул барон и принялся отряхивать тяжелый суконный плащ, накинутый поверх доспехов.

Дварф хмыкнул, затягивая последний ремень и поправляя боевой молот у седла.

— Смотрю, друг мой, ты никогда не расстаешься с броней. У тебя нет другой одежды?

— Дагна, в отличие от тебя, я нахожусь на службе, — сказал барон, закончив с плащом. — Как показала практика недавнего боя, ношение доспехов на боевом дежурстве может сильно сэкономить здоровье, когда тебя пытаются нашинковать в мелкую стружку обезумевшие от ярости орки. Ты не согласен?

— Что ж, мне крыть нечем, — развел руками дварф и окликнул егерей. — Готовы, парни?

— Готовы, командир! — отозвался Фред, похлопав свою кобылу по холке, и сунул ей в зубы кусок моркови. — Можем выдвигаться!

— Ну, барон, пора прощаться… — сказал Дагна и протянул широкую ладонь Вилу. Тот печально вздохнул, но все же улыбнулся и обнял дварфа.

— Береги себя, Дагна Тяжелый Молот. Я помню, что ты обещал еще заехать к нам, но всякое может случиться, потому лучше скажу сразу — мне будет тебя не хватать. Благодарю тебя за все, и прости за мою заносчивость. Ты и верно помог мне пересмотреть отношение ко многим вещам, друг.

Дварф, отстранившись, тепло улыбнулся молодому барону.

— Рад это слышать, Вил. Постарайся больше не чудить, как в Лесу.

Барон рассмеялся и согласно кивнул.

— Дагна! Подожди! Дагна!

Сквозь пелену дождя к дварфу бежал, слегка прихрамывая, старый кузнец, что-то прижимая к груди.

— Дрейк? — удивленно произнес дварф, делая несколько шагов ему навстречу, а затем крикнул. — Вонючий пепел, Дрейк, ты чего даже без плаща? Лихорадку еще схватишь!

Добравшись до друга, насквозь промокший оружейник лишь нетерпеливо отмахнулся и протянул ему завернутый в шкуру плоский продолговатый ларец.

— Дагна, вчера я совсем забыл вручить тебе подарок!

— Бездна, Дрейк, ты весь промок! — досадливо проворчал дварф и обернулся к своей лошадке. — Погоди, у меня есть запасное одеяло…

— Да к бесам твое одеяло! — воскликнул старый кузнец и мотнул головой, отбрасывая с лица влажные волосы. — Дай вручить, как полагается, и я побегу в баню!

Дварф поймал взглядом Вила, который лишь пожал плечами, с интересом глядя на ларец.

— Ладно, упрямец, дари!

Дрейк откашлялся и, держа подарок слегка дрожащими от холода руками, торжественно проговорил:

— Дагна Тяжелый Молот! В знак благодарности за свою спасенную жизнь и жизни моих друзей, за науку и дружбу, я принял решение подарить тебе самую ценную вещь, что у меня только есть! Владей!

Приняв из рук оружейника ларец, Дагна открыл крышку и обомлел.

— Дрейк… — начал было он, но тот тут же прервал его.

— Бери скорее, пока я не передумал! Ты мне друг и брат, Дагна, но даже моя жизнь не стоит этой вещи! Однако, моя честь не позволяет мне как-то иначе оценить все то, что ты сделал!

— Что там, Дагна? — подошел ближе Вил, заглядывая за плечо, загородившему собой ларец, дварфу.

— Это аргенитовый Рингир… — пораженно выдохнул Дагна.

— Что? — переспросил барон.

— Боевой нож дварфийской работы из аргенита! — наставительно поднял указательный палец Дрейк. — И, судя по символам на рукояти и ножнах, очень древний. Я нашел