– Кто-нибудь пользуется вашей кухней, кроме вас и миссЧилкотт?

– Ханна там убирает и кипятит чайник для утреннего чая.

– Благодарю вас, мисс Логан, – сказал Томми. – Пока что уменя больше нет к вам вопросов. Надеюсь, мы не слишком вас утомили.

Он вышел из комнаты и спустился вниз, нахмурив брови.

– Здесь есть кое-что, мой дорогой мистер Рикардо, чего я непонимаю.

Таппенс поежилась:

– Ненавижу этот дом. Давай пройдемся и постараемся всеобдумать.

Томми согласился. Сначала они отнесли стакан из-под коктейляв дом доктора, а потом отправились на прогулку, обсуждая дело.

– Иногда бывает легче прикидываться дураком, – сказал Томми.– В стиле Ано. Полагаю, некоторым кажется, что меня все это не волнует. Но этоне так, волнует, и даже очень. Я чувствую, что мы должны были каким-то образомэто предотвратить.

– По-моему, все глупости, – отозвалась Таппенс. – Разве мысоветовали Лоис Харгривс не обращаться в Скотленд-Ярд? Ничто не мешало ейпривлечь к делу полицию. Если бы она не пришла к нам, то вовсе бы ничего несделала.

– И результат был бы тот же. Да, ты права, Таппенс. Глупоупрекать себя в том, чему ты не мог помешать. Но теперь я хотел бы не ударить вгрязь лицом.

– А это будет не так легко.

– Похоже на то. Возможностей много, но все они выглядятабсолютно невероятными. Предположим, Деннис Рэдклифф отравил сандвичи, зная,что будет отсутствовать во время чая. Все вроде бы сходится.

– Да, – сказала Таппенс, – но ведь он тоже отравился, и этовроде бы освобождает его от подозрений. К тому же мы не должны забывать оХанне.

– О Ханне?

– Одержимые религиозной манией способны на самые дикиепоступки.

– А в том, что она ею одержима, сомневаться не приходится, –согласился Томми. – Нужно сказать об этом доктору Бертону.

– Должно быть, это развилось у нее внезапно, – заметилаТаппенс. – Если верить словам мисс Логан.

– Кажется, религиозная мания протекает именно так, –промолвил Томми. – Сначала человек годами поет псалмы в своей спальне, а потомнеожиданно его охватывает страсть к насилию.

– Против Ханны улик больше, чем против кого-либо изостальных, – задумчиво сказала Таппенс. – И все же у меня есть идея…

Она умолкла.

– Да? – подбодрил ее Томми.

– Даже не идея, полагаю, это всего лишь предубеждение.

– Предубеждение против кого-то?

Таппенс кивнула:

– Томми, тебе нравится Мэри Чилкотт?

Томми задумался:

– Пожалуй, да. Она кажется мне чересчур спокойно-деловитой,но вполне надежной.

– А ты не считаешь странным, что она почти не выглядитрасстроенной?

– Ну, в каком-то смысле это говорит в ее пользу. Я имею ввиду, что если бы она была виновной, то притворялась бы убитой горем.

– По-видимому, да, – кивнула Таппенс. – К тому же у неевроде бы нет никаких мотивов. Какая ей польза от этих смертей?

– А кто-нибудь из слуг не может быть в этом замешан?

– Маловероятно. Они производят впечатление надежных ипреданных. Интересно, как выглядела горничная Эстер Куонт?

– По-твоему, если она была молодой и хорошенькой, то моглаиметь к этому отношение?

– Вот именно. – Таппенс вздохнула. – Пока ситуация невнушает оптимизма.

– Надеюсь, полиция во всем разберется, – сказал Томми.

– Возможно. Но я бы хотела, чтобы это сделали мы. Кстати, тыобратил внимание на маленькие красные точки на руке мисс Логан?

– Едва ли. А что такое?

– Они похожи на следы от шприца, – объяснила Таппенс.

– Возможно, доктор Бертон делал ей какие-то инъекции.

– Да, но не около сорока штук.

– Пристрастие к кокаину? – с надеждой предположил Томми.

– Я подумала об этом, – отозвалась Таппенс, – но у неенормальные зрачки. Привычку к кокаину или морфию всегда можно обнаружить позрачкам. Кроме того, эта старая леди не похожа на наркоманку.

– Респектабельная и богобоязненная, – согласился Томми.

– Все так трудно, – пожаловалась Таппенс. – Сколько мы стобой ни говорили, а к разгадке не приблизились ни на шаг. Не забудь зайти кдоктору по дороге домой.

Дверь дома доктора Бертона открыл долговязый паренек летпятнадцати.

– Мистер Блант? – спросил он. – Доктор вышел, но оставил длявас записку.

Томми быстро развернул и прочитал ее.

«Дорогой мистер Блант! Есть причины полагать, что в качествеяда использовали рицин – мощный токсический белок растительного происхождения.Пожалуйста, пока сохраните это в тайне».

Томми уронил записку, но сразу же ее подобрал.

– Рицин, – пробормотал он. – Ты что-нибудь о нем знаешь,Таппенс? Ведь ты подкована в таких вещах.

– Кажется, – задумчиво ответила Таппенс, – его добывают изкасторового масла.

– Всегда терпеть не мог касторку, – поморщился Томми.

– Касторка тут ни при чем. Рицин получают из тех же семян,что и касторовое масло. По-моему, утром я видела эти растения в саду – высокие,с блестящими листьями.

– Ты имеешь в виду, что кто-то добыл этот яд прямо здесь?Может быть, Ханна?

Таппенс покачала головой:

– Маловероятно. Ей бы не хватило знаний.

– Книга! – внезапно воскликнул Томми. – Кажется, она все ещеу меня в кармане. Да. – Он вытащил ее и стал энергично листать. – Так я идумал! Вот страница, на которой она была открыта сегодня утром. Видишь,Таппенс? Рицин!

Таппенс выхватила у него книгу.

– Можешь разобраться, где тут голова, а где хвост? –осведомился Томми. – Лично я – нет.

– А мне все кажется достаточно ясным. – Таппенс читала находу, опираясь на руку Томми.

Вскоре она захлопнула книгу. Они приближались к дому.

– Предоставь это мне, Томми. На сей раз я – бык, пробывшийна арене более двадцати минут.