считает обаятельно-авторитетным. – Скорее это сотня разных городов, случайно состыкованных друг с другом, понимаешь? Тут на борту примерно миллион душ. У нас есть правящие советы и зоны беззакония, предводители военных отрядов и высшее общество, есть слухи о черных секторах в глубинах. За нужную цену здесь можно найти все. Изящные искусства, оружие, удовольствия, которые заставят тебя забыть о любых проблемах. Если бы ты, скажем, искала место, где можно потанцевать в этой прекрасной новой одежде…

Я никак не могу понять, то ли он нарочно изображает из себя подонка, то ли у него напрочь отсутствуют навыки общения – если уж даже я замечаю в ком-то недостаток манер, то ему действительно надо как следует на себя посмотреть. Но Скарлетт только с элегантной неопределенностью пожимает плечами.

– Мы слишком долго добирались сюда, красавчик. – Она потягивается, рукой закрывает рот, зевая. – Что я действительно сейчас ищу – так это место, где бы нам можно было поспать.

Дариэль моргает:

– Ты имеешь в виду… нам с тобой или…

– Я имею в виду мне с ними, – улыбается Скарлетт, показывая на нас.

– Погоди… так вы все…

– Даже не задумывайся, мозги сломаешь, – бурчу я.

Мой кузен несколько секунд еще пытается осмыслить все своими мозговыми клетками, но в конце концов бросает это занятие и ведет нас в заднюю комнату. Она не украшена – стены стандартные, потолок голый. Одна фликовая лоза в дальнем конце, но листья еле светятся. Помещение крошечное, в нем три койки, две нижние в основном завалены банками с люминесцентной белой краской и сублимированными брусками масла сарбо. Я не спрашиваю. Могу только предположить, что он хорошо зарабатывает.

– Идеально, – говорит Скарлетт. – Спасибо, красавчик.

– Не вопрос, – улыбается Дариэль. – Если захочешь еще пообща…

Предложение обрывается, потому что Скарлетт, подмигнув ему, закрывает дверь, наконец-то давая нам возможность побыть своей компанией. Не знаю, что такого есть в этой девчонке, но она сумела это сделать, его не обидев. Она может дать тебе по морде, а ты после этого даже не будешь держать на нее зла.

Остальные начинают расчищать место для сна. Тайлер освобождает койки, Кэл складывает барахло идеальными стопками. А Скарлетт отходит со мной к дверям, чтобы не путаться под ногами.

– Тебе помощь нужна? – спрашивает она тихо.

Чтобы никто больше не услышал. И показывает на мой костюм. Я думал, что двигался достаточно свободно с тех пор, как мы поднялись на борт, но если правду сказать, мышцы ноют – они не любят, чтобы их снова и снова накачивали адреналином.

И хотя я обычно первым делом огрызаюсь, когда мне на это указывают, она умудряется сделать это так, что мне все равно. Никакого тебе сочувствия, никаких понимающих выражений лица – просто небрежное предложение.

На самом деле я готов убить просто ради нескольких часов при низкой гравитации…

Я бы тогда снял костюм, свернулся и поспал как следует – но это значило бы покинуть экипаж. И добавить еще одну услугу к списку, который у меня образовался с Дариэлем.

После назначения в экипаж мне полагалось иметь на корабле место размещения с низкой гравитацией. У меня была своя комната в Академии, где можно было каждую ночь снижать гравитацию и двигаться без костюма. За такой сон, как сейчас, я еще расплачусь потом. Но об этом буду беспокоиться завтра. А сейчас я уж точно не в настроении просить кого бы то ни было помочь мне раздеться.

– Спасибо, все нормально, – говорю я. – Он рассчитан на носку в течение нескольких дней при необходимости.

Скарлетт кивает. Если я доволен, ей этого достаточно.

– Как думаешь, твоему кузену можно доверять? – шепчет она. – Мне чутье подсказывает, что да.

Я киваю:

– «Твое логово запечатано твоей семьей» – так говорят в моем клане.

– Не слышала такой поговорки, – признается она, продолжая говорить тихо. – Что это значит?

– Что мы можем ему доверять.

Я считал, что уже ответил на ее вопрос, но Скарлетт продолжает глядеть на меня, ожидая продолжения. Даже когда мучительно хочется спать, Лик не упустит возможности узнать что-то новое о чужих правилах поведения. Я вздыхаю и пытаюсь объяснить:

– Ты ведь знаешь, что мы на Траске живем под поверхностью земли из-за ветров? Они переносят острую каменную пыль, которая при попадании в легкие может убить.

– А запечатанный вход в логово ее не пускает? – предполагает она.

– Именно. Когда строишь новый дом, вся твоя семья приходит и из пета-глины делает уплотнитель, которым запечатывает края твоей двери. Это целая церемония и притом жест доверия. Участвуют в этом все.

– Понимаю, – говорит она задумчиво. – Ты показываешь родным, что доверяешь им, когда даешь запечатывать щели. Если они сделают это плохо…

– Верно, ты умрешь. Так что делаешь серьезные печати, потом закрываешь дверь и за ней сражаешься, если приходится. Дариэль нам гадости не сделает, потому что мы – одна семья. – Я ухмыляюсь: – А еще потому, что мои бабули – дамы весьма страшные.

Скарлетт на миг стихает, потом говорит как-то мягче, тем же шепотом.

– Тяжело, наверное, быть вдали от семьи.

– Мне? – фыркаю я. – Как раз нет. Меня рано ото всех отослали.

Она смотрит так, будто не до конца верит, но тему не развивает.

– Попробуй отдохнуть, – предлагает она. – А я пока побуду на страже.

Экипаж разбирает спальные места – все чертовски устали после драки на «Сагане», потом на «Беллерофонте», а после здесь, в Складке. Здоровенная фигура Кэла размещается на верхней койке, Аври и Зила свернулись вместе на нижней. Тай на полу – похоже, наш доблестный предводитель собирается спать, сидя у стены, о чем, я уверен, он совершенно точно потом не пожалеет. Кэт напротив, все еще досадуя, что пропустила драку.

И Скарлетт, и я знаем, что мне понадобится нижняя койка, так что я молча передаю ей подушку и одеяло, и она устраивается на полу возле брата. Я ложусь на матрас, глядя на ботинки Авроры, свешивающиеся через край койки надо мной. Судя по свету на потолке, она снова уперлась в свой подержанный унигласс, поглощает информацию со всей доступной скоростью.

Она такая малышка, не больше Зилы. Ничего в ней не намекает на те беды, что она на нас всех навлекла. Вот только когда у нее начинает светиться глаз…

Я знаю, что мы из-за нее так глубоко увязли. Знаю, что разумным ходом было бы сдать ее ГРУ и молиться, чтобы трибунал не упек нас за решетку. Но я всю свою жизнь провел снаружи, заглядывая внутрь. Был проблемой. Бременем. Уродом.

Как и она.

И это меня научило одной вещи.

Нам, неудачникам, нужно держаться вместе.

Я лежу в темноте, смотрю, как Скарлетт приглядывает за нами. Она протягивает руку, поправляет одеяло под подбородком у Кэт, подтыкает одеяло своему брату. Есть в ней что-то такое, под стервозностью и сексуальностью. Что-то почти