– Займи столик, Кэл, – говорит Тайлер. – Я возьму чего-нибудь выпить.

Я так понимаю, что меня Тай членом команды не считает, когда дело доходит до принятия решений, и это мне несколько неприятно. Знаю, что я в этих делах еще новичок, но чтобы со мной обращались как с вещью, мне тоже не нравится. Так что я не жду, пока меня поведут, а иду обходить зал. Кэл неслышно идет сзади.

Найдя пустую кабинку с хорошим обзором всего бара, я проскальзываю внутрь между пустых стаканов и смотрю на сильдратийца:

– Годится?

Кэл осматривается и явно остается доволен моим выбором. Садится напротив, не сказав ни слова, нажимает на столе кнопку, выключая дисплей с трехмерными фигурками, играющими в космобол. Я забиваюсь в угол, но Кэл остается на краю, наблюдая вращение зала. Здесь полно инопланетян всех цветов и форм, одетых во что угодно – от грязных рабочих комбинезонов до радужных мантий, любого уровня формальности.

У меня чувство, будто я вижу сон.

Или схожу с ума.

Хотя бы мозг у меня больше не болит, но мускулы ноют, напоминая о событиях на мостике «Лонгбоу». У меня перед глазами все еще проигрывается сцена из записи, как я швыряю Скарлетт в стену, даже пальцем не притронувшись. Я слышу слова, которые произношу чужим голосом.

И заставляю себя снова оглядеть зал. Может, найдется какой-то намек на то, почему я (или владеющая мной сущность) так требовала, чтобы мы летели сюда?

– Он уже скоро, – выводит меня из задумчивости Кэл.

– А?

Он кивает на Тайлера.

– Не волнуйся, он скоро.

Я об этом меньше всего волновалась. Уж если на то пошло, то Кэл волнуется больше меня. Тут я понимаю, что он на Тайлера не смотрит: его взгляд направлен на группу сильдратийцев возле бара, и все они в черном.

– Твои друзья? – спрашиваю я, рассматривая группу.

– Нет.

Слово прозвучало тяжело и плюхнулось между нами грузом.

– А тогда кто они?

Кэл будто не слышит. Не отводит взгляда от тех сильдратийцев.

Я снова начинаю раздражаться. Мне надоела эта манера со мной разговаривать, если он вообще снисходит до разговора. Пусть он и шесть с половиной футов ошеломительного красавца, но прах меня побери, как он меня бесит.

– Дай угадаю, – говорю я. – Я – ниже их внимания?

– Почти наверняка, – отвечает он, все еще не глядя на меня.

– Так что мне, в принципе, не стоит забивать свою хорошенькую головку тем, что меня не касается?

– Абсолютно верно.

Я начинаю дышать глубоко – моя вспыльчивость берет надо мной верх.

– Сильдратийцы все такие самодовольные, как ты?

Он моргает и отвлекается на миг глянуть в мою сторону.

– Я не самодовольный.

– Задери нос чуть выше, и он окажется на орбите! – фыркаю я. – Что я тебе плохого сделала? Я не просила меня сюда тащить. Я должна была проснуться на Октавии III у отца, а вместо этого скрываюсь на пиратской космической станции с испорченным глазом, дурацкой прядью в волосах и снисходительным болваном!

Татуированный лоб слегка морщится:

– Что такое болван?

– В зеркало посмотри, Элронд.

Выражение его лица становится несколько озадаченным:

– Меня зовут Кэл.

– Ты. Совершенно. Невыносим.

Я складываю руки на груди, гляжу на него со злостью. Он смотрит на меня, чуть наклонив голову.

– Ты на меня… злишься? – удивляется он.

Я продолжаю с негодованием смотреть на него.

– Почему ты злишься? – продолжает он. – Я же тебя защищаю.

– Нет, ты со мной обращаешься как с ребенком, – говорю я. – Я не дура. Ты не сводишь глаз с тех сильдратийцев с той самой секунды, как мы тут сели, и рука у тебя все время возле пистолета. Так что, если ты так уж хочешь меня защитить, может быть, поможешь мне понять, почему ты так нервничаешь, вместо того чтобы в упор меня не слышать?

Он молча смотрит на меня долгим взглядом. Я уже не знаю, ответит ли он вообще. Этот парень то теплый, то вдруг ледяной, и я его не понимаю совсем.

Но наконец он говорит:

– Мой народ разделен на пять групп, каждую мы называем кликой. Плетельщики. Работники. Наблюдатели. Сильдратийцы, которых ты видела на станции «Саган», были Путеходцами – самая загадочная клика, посвященная изучению Складки. – Он показывает себе на лоб. – У всех нас здесь вытатуирован глиф – эмблема нашей клики.

Я чувствую, что моя злость утихает. Кэл по-прежнему разговаривает со мной, как лорд Надутт Мак-Снобб, но хотя бы разговаривает. Очко в его пользу.

– У тебя глиф не такой, как был у тех на «Сагане», – говорю я.

– Да. – Снова слово упало тяжестью. – Я – Воерожденный. Мы воины.

Я смотрю на него – да. Именно так. Глядя на него, я начинаю понимать, что Кэл создан для драки. То, как он ходит, как говорит – каждое его движение на это неслышно намекает. В этом парне живет злость, дымится под холодной, сдержанной внешностью. Он ее держит на цепи, но я почувствовала, когда он выступил против Аэдры на станции «Саган». И сейчас я ее чувствую, когда он снова поворачивается к тем сильдратийцам.

– Так из какой клики они? – спрашиваю я, кивая в сторону группы в черном.

– Ни из какой, – отвечает Кэл. – Они – Несломленные.

– Но ты же только что…

– Наши с тобой народы много лет воевали, – перебивает он, уничтожая все свои накопленные очки и снова меня раздражая. – Война была суровой. Я – один из немногих сильдратийцев, кто вступил в Легион Авроры после заключения мира. Большинство до сих пор мне не доверяет. Вот почему я остался и попал в экипаж Тайлера Джонса. Но даже когда кончилась вражда, некоторые из Воерожденных отказались признать договор между терранами и сильдратийцами. Они назвали себя Несломленными и теперь воюют против тех сильдратийцев, кто поддержал мир с Террой.

– Да, вид у них… дружелюбный, – говорю я.

– Надеюсь, это у тебя сарказм.

– Ну да, в общем.

Тайлер входит и садится рядом со мной, успевая поймать последние слова Кэла. У него три стакана, таких холодных, что даже корочкой льда покрылись. На каждом изоляционная лента, чтобы можно было держать и пальцы не примерзли. И такое же кольцо по краю, чтобы та же судьба не постигла язык.

– Так о чем вы тут? – спрашивает он, раздавая стаканы.

– О болванах, – отвечает Кэл.

– На чьей стороне люди? – спрашиваю я у Тайлера, желая знать больше. – В сильдратийской войне?

Тай переводит взгляд с меня на Кэла, явно решая, сколько можно мне рассказать.

– Ни на чьей, – говорит он наконец. – Звездный Убийца постарался.

Он замолкает, а Кэл при этом странном слове закрывает глаза.

– Что такое Звездный Убийца?

– Не «что», – тихо говорит Кэл. – А «кто».

Из моего нагрудного кармана доносится электронный писк:

– Каэрсан, он же Звездный Убийца, сильдратийский архонт-ренегат и предводитель Несломленных. Его фракция откололась от сильдратийского правительства в две тысячи триста семидесятом году, когда казалось, что мирные переговоры с Землей вот-вот закончатся успешно. Несломленные атаковали терранские силы