– Она рассмеялась: «Хорошо, но я предупредила вас, в любомслучае. Поедем, Хомер».

«И если мы не попадем туда через два часа сорок пять минут,– смущенно пробормотал я, – вы обещали мне бутылку ирландского».

Она взглянула на меня слегка удивленная, с уже приоткрытойдверцей и одной ногой в машине.

«Черт возьми, Хомер, – сказала она, – я говорила о тогдашнемпобедителе. А теперь я нашла путь за два часа тридцать. Залезайте, Хомер. Мыотъезжаем».

Он снова прервал свой рассказ. Руки лежали на коленях, глазазатуманились, очевидно, от воспоминаний о двухместном «Мерседесе» цветашампанского, выезжающем по подъездной дорожке от дома Тоддов.

– Она остановила машину в самом конце дорожки и спросила:

«Вы готовы?»

«Пора спускать ее с цепи», – сказал я.

Она нажала на газ, и наша чертова штуковина пустилась сместа в карьер. Я почти ничего не могу сказать о том, что потом происходиловокруг нас. Кроме того, я почти не мог оторвать взгляда от нее. На ее лицепоявилось что-то дикое, Дэйв, что-то дикое и свободное – и это напугало меня.Она была прекрасна – и я тут же влюбился в нее, да и любой бы это сделал намоем месте, будь то мужчина, да, может быть, и женщина. Но я также и боялся ее,потому что она выглядела так, что вполне готова тебя убить, если только ееглаза оторвутся от дороги и обратятся к тебе и, вдобавок, если ей захочетсятебя полюбить. На ней были надеты голубые джинсы и старая белая блузка срукавами, завернутыми до локтей – я думаю, что она что-то собиралась красить,когда я появился, – и через некоторое время нашего путешествия мне ужеказалось, что на ней нет ничего, кроме этого белого одеяния, словно она – одиниз тех богов или богинь, о которых писали в старых книгах по истории.

Он немного задумался, глядя на озеро, его лицо помрачнело.

– Словно охотница, которая, как говорили древние, правитдвижением Луны на небе.

– Диана?

– Да. Луна была ее дьявольским амулетом. Фелия выгляделаименно так для меня, и я только и могу сказать тебе, что я был охвачен любовьюк ней, но никогда не посмел бы даже заикнуться об этом, хотя тогда я был и кудамоложе, чем сейчас. Но я бы не посмел этого сделать, будь мне даже и двадцатьлет, хотя можно предполагать, что если бы мне было шестнадцать, я бы рискнул этосделать и тут же поплатился бы жизнью: ей достаточно было бы только взглянутьна меня.

– Она выглядела действительно как богиня, управляющая Лунойна ночном небе, когда она мчится в ночи, разбрызгивая искры по небу и оставляяза собой серебряные паутинки, на своих волшебных конях, приказывая мнепоспешать вместе с нею и не обращать внимания на раздающиеся позади нас взрывы-т только быстрее, быстрее, быстрее.

Мы проехали множество лесных дорожек, первые две или три язнал, но потом уже ни одна из них не была мне знакома. Мы, должно быть,проезжали под деревьями, которые никогда ранее не видели мотора гоночногоавтомобиля, а знакомились лишь со старыми лесовозами и снегоходами. Ееспортивный автомобиль, конечно, был куда более к месту у себя дома, на бульвареСансет, чем в этой лесной глуши, где он с ревом и треском врывался на холмы исъезжал вниз с них, то освещенный весенним солнцем, то погруженный в зеленыйполумрак. Она опустила складной верх автомобиля, и я мог вдыхать ароматвесенних деревьев, и ты знаешь, как приятен этот лесной запах, подобно тому,что ты встречаешь старого и давно забытого друга, о котором ты не очень-тобеспокоился. Мы проезжали по настилам, положенным на самых заболоченныхучастках, и черная грязь вылетала во все стороны из-под наших колес, чтозаставляло ее смеяться, как ребенка. Некоторые бревна были старые и прогнившие,потому что, я подозреваю, никто не ездил по этим дорогам, может быть, пять, аскорее, все десять последних лет. Мы были совсем одни, исключая лишь птиц и, можетбыть, каких-то лесных животных, наблюдавших за нами. Звук ее чертова мотора,сперва низкий, а потом все более визгливый и свирепый, когда она нажимала нагаз… только этот звук я и мог слышать. И хотя я и сознавал, что мы все времянаходимся в каком-нибудь месте, мне вдруг стало казаться, что мы едем назад вовремени, и это не было пустотой. То есть, если бы мы вдруг остановились и явзобрался на самое высокое дерево, я бы, куда ни посмотрел, не увидел ничего,кроме деревьев и еще больше деревьев. И все это время, пока она гнала своюдьявольскую машину, волосы развевались вокруг ее лица, сияющего улыбкой, аглаза горели неистовым огнем. Так мы выскочили на дорогу к Птичьей горе, и накакой-то миг я осознал, где мы находимся, но затем она свернула, и еще какое-тонедолгое время мне казалось, что я знаю, где мы, а затем уже и пересталочто-либо казаться, и даже перестало беспокоить то, что я абсолютно ничего непонимаю, словно маленький ребенок. Мы продолжали делать срезки по деревяннымнастилам и наконец попали на красивую мощеную дорогу с табличкой«Мо-торвей-Би». Ты когда-нибудь слыхал о такой дороге в штате Мэн?

– Нет, – ответил я. – Но звучит по-английски. – Ага.Выглядело тоже по-английски. Эти деревья, по-моему, ивы, свисающие над дорогой.

«Теперь гляди в оба, Хомер, – сказала она, – один из нихчуть было не выбросил меня месяц назад и наградил меня хорошим индейскимклеймом».

– Я не понял, о чем она меня предупреждает, и уже начал былоэто объяснять – как вдруг мы погрузились в самую чащобу, и ветки деревьевпрямо-таки колыхались перед нами и сбоку от нас. Они выглядели черными искользкими и были как живые. Я не мог поверить своим глазам. Затем одна из нихсдернула мою кепку, и я знал, что это не во сне.

«Хи, – заорал я, – дайте назад!»

– Уже поздно, Хомер, – ответила она со смехом. – Вон просветкак раз впереди… Мы о'кей.

– Затем мы еще раз оказались в гуще деревьев, и онипротянули ветки на этот раз не с моей, а с ее стороны – и нацелились на нее, яв этом могу поклясться. Она пригнулась, а дерево схватило ее за волосы ивыдернуло прядь.

«Ох, черт, мне же больно!» – вскрикнула она, но продолжаласмеяться.

Машина чуть отклонилась вбок, когда она пригнулась, и яуспел быстро взглянуть на деревья – и Святой Боже, Дэйв! Все в лесу было вдвижении. Колыхалась трава, и какие-то кусты словно переплелись друг с другом,образуя странные фигуры с лицами, и мне показалось, что я вижу что-то сидящеена корточках на верхушке пня, и оно выглядело как древесная жаба, толькоразмером со здоровенного котища.

– Затем мы выехали из тени на верхушку холма, и она сказала:

«Здесь! Ведь правда, это было захватывающее дело?» – словноона говорила о какой-нибудь прогулке в пивную на ярмарке в Фрайбурге.

– Через пять минут мы выбрались еще на одну из ее лесныхдорожек. Мне совсем не хотелось, чтобы нас окружали деревья – могу этосовершенно точно сказать, – но здесь росли совсем обычные старые деревья. Черезполчаса мы влетели на парковочную стоянку «Пайлоте Грилл» в Бэнгоре. Онауказала на свой небольшой счетчик пройденного пути и сказала: