– Пи2сать хочу, – сообщила Анка.

– Только не у парадного входа, – сказал Мазур. – Кчерному ходу сходи.

– Ну разумеется...

Она направилась в ту сторону, подсвечивая фонариком. И вдруггромко охнула. Вскрикнула удивленно:

– Мать твою...

Мазур, на ходу выхватывая из кармана фонарик, кинулся туда.В первую очередь он подумал про змею, забравшуюся сюда на ночлег, – но навскрик боли не походило…

Анка стояла неподвижно, светя себе под ноги. На кружок светаналожился луч фонарика Мазура, стало еще светлее, и Мазур присвистнул.

У стены стояли человеческие черепа – не валялись вбеспорядке, а именно что аккуратно стояли, кто-то озаботился установить ихаккуратным рядочком, почти вплотную друг к другу, затылками к стене, пустымиглазницами к зрителям – и у каждого черепа в глазницах торчали пучки сухихкорешков, а на лбу чем-то черным – углем, быть может? – намалеваныкаракули. И ни косточки рядом, только девять черепов...

– Это не звери, – после короткого молчания прошепталаАнка. – Звери бы так ни за что...

– Вот именно, – сказал Мазур мрачно.

Без малейшей брезгливости и уж тем более страха присел накорточки, протянул руку. Потрогал корешки. У крайнего справа черепа они былигораздо свежее – у других совсем высохли, а у этого, такое впечатление, всегонесколько дней назад напиханы.

Он выпрямился, без ненужной суеты снял автомат спредохранителя. Подтверждалась старая истина, что самое опасное животное вдалеких от цивилизации местах – именно что человек. Куда там братьям нашимменьшим…

– Может, это кладбище такое?

– Мимо, – сказал Мазур. – Т а к в здешних местахникогда не хоронят, с покойниками тут почтительнее обращаются, честь по чести.А вот если... – он замолчал от неприятной догадки.

– Ты о чем?

– Вспомнил кое-что...

– Тс-с! Слышишь?

Мазур навострил уши – и точно, разобрал человеческие голоса,хотя не смог определить, на каком языке говорят. На цыпочках двинулся к«парадному входу».

Прижался к стене неподалеку от него так, чтобы его надежноскрывала густая прохладная тень. Анка примостилась рядом. Следуя его примеру,бесшумно сдвинула предохранитель.

На открытое место выходила уже целая процессия – десяткадва, не меньше каких-то странных, причудливых силуэтов – этакие мешки на двухногах, неуклюжие кули, с не менее странными головами, напоминавшими звериные...

Когда их осветило бледное лунное сияние, все встало на своиместа – это были люди, конечно, но кутавшиеся в пятнистые леопардовые шкурытак, что голова зверя нахлобучена вместо капюшона. Они двигалисьбезукоризненной колонной по двое – и в середине колонны четверо тащили какой-топродолговатый сверток, временами бившийся и издававший невнятные звуки.

У Мазура по спине невольно пробежал холодок. Он уже понял,кого это черт принес...

Люди-леопарды. Знаменитое тайное общество, уходящее корнямив минувшие века. То ли параллельная теневая власть при черных королях, то ли тайнаяполиция Африки, то ли все вместе. В колониальные времена полиция с ними воевалане на жизнь, а насмерть – и вроде бы, если верить оптимистическим заявлениям,истребила под корень. После обретения независимости новые власти полдюжиныстран боролись с «леопардами» не менее решительно – но они, шептались, все жеизбежали полного разгрома...

Черт их знает, на самом ли деле они умели оборачиватьсялеопардами, в чем Мазура порой уверяли даже крайне серьезные люди, которым вовсех других отношениях можно было верить безоговорочно. Оборотни они, илипросто этакие африканские масоны со звериной атрибутикой, никто толком незнает, – но убивали они всерьез, в этом-то никаких сомнений...

Повернув голову, Мазур приблизил губы к уху Анки и едваслышно прошептал:

– Драпать, боюсь, придется...

– Кто это?

– Убивцы, – сказал Мазур, не намеренный вдаваться вдолгие объяснения. – Все, полная тишина...

Она послушно замолчала. Мазур смотрел во все глаза. Вот ипоследние вышли на открытое пространство. Двадцать четыре человека, жуткиеблизнецы, и двадцать пятый, в виде свертка – Мазур не сомневался уже, что тамименно человек, и по размерам очень похоже, и черепа в пещере в сочетании совсем прочим именно на эту печальную мысль наталкивают...

«Леопарды» образовали круг. Сверток развернули. Точно,человек, надежно связанный, с кляпом во рту – как он ни пытался орать, выходилилишь слабые звуки…

Луна уже стояла над открытой площадкой. Мазура прошилаинстинктивная дрожь – жуткие вопли, почти неотличимые от звериных, слаженнымхором распороли ночь. Круг дернулся, пришел в движение, люди в звериных шкурахпустились в пляс, двигаясь справа налево, вздымая руки, на которых без трудаудавалось разглядеть что-то вроде длиннющих изогнутых костей. Они л о м а л и сь, дергались, извивались – с поразительной синхронностью, то наклонялисьвперед, целя лапами в лежащую посреди круга жертву, то выгибались назад, рыча ивоя. На экране телевизора это выглядело бы занятно и даже забавно, но теперь, вглуши, посреди диких скал смотрелось по-настоящему жутко, и Мазур, как нистарался, не мог одолеть паршивую дрожь в коленках.

Напряг глаза до рези. В тени скалы ему померещилось длинноенизкое тело, больше всего походившее на стоявшего неподвижно, сторожколеопарда... а вон там что, второй? Как ни пялился, не мог определить со всейуверенностью, стоят ли там звери или это попросту игра лунных теней на камне...

Кровь леденило от жутких воплей. Хоровод бесновался, дойдядо крайней степени экстаза... а потом после высокого, пронзительного вопля онивдруг застыли на месте, подняв на уровень груди растопыренные пятерни,удлиненные когтями.

И всей кучей кинулись на связанного. Началась долгая, жуткаявозня под довольное урчание, уже неотличимое от звериного. Мазур ничего не могразглядеть, но все равно отвел глаза, вновь попытался определить, в самом лиделе поблизости стоят два леопарда или ему привиделось – и снова не смог прийтик однозначному выводу.

Зато сам собой подворачивался д р у г о й вывод: если онивсякий раз оставляют череп очередного бедолаги в пещере, то и сейчас будутпоступать согласно ритуалу. А значит...

Он осторожно вытянул руку, коснулся плеча Анки, показалбольшим пальцем в сторону «черного хода». Она понятливо кивнула – может быть,самостоятельно пришла к тем же выводам, что и он. Медленно-медленно двигаясь,подхватила рюкзак. Мазур потянулся за своим.

И они двинулись к выходу – осторожно переставляя ноги,поводя перед собой свободной рукой, полагаясь на зрительную память. Сзади вновьраздались рев и выкрики, в которых не было ничего человеческого, послышалосьчто-то похожее на песню...