– Блядь, страшная я, наверно, как ведьма...

Мазура поневоле прошиб идиотский смех.

– Все в порядке, подруга, – выговорил он относительновнятно. – Если женщина начинает думать о внешности, все в порядке... Ноты, точно, ведьма...

– На себя посмотри, – огрызнулась Анка, – чучелогороховое...

– Не стану отрицать мнения предыдущего оратора, –сказал Мазур серьезно.

Встал, почти что не ощущая дрожи в коленках, – временине было расслабляться. Прислушался. Вокруг – безмятежная тишина, как миллионлет назад.

– Пошли, – распорядился он резко, в г о н я я ее спервых минут в нормальный деловой ритм. – Некогда рассиживаться.

– Куда – пошли?

– К самолету, – сказал Мазур. – Посмотрим в темпе,может, что полезное обнаружится...

Сделав пару шагов, он обернулся, как ужаленный, –сумка! Покрутил головой, фыркнул. Вокруг определенно не имелось никого,способного покуситься на пару килограммов кристаллического углерода, рефлекссработал...

Однако Мазур все же прибрал сумку, повесил на плечо. Целеебудет...

Еще метров за десять от самолета в ноздри ударил запахбензина – означенная жидкость все еще просачивалась жиденькими струйкамиоткуда-то из-под брюха аэроплана, натекла немаленькая лужа. Покалеченныйсамолет посреди чащобы выглядел сюрреалистически, и Мазура на миг прошибледяным ознобом запоздавший страх – так оно п о т о м всегда и бывает, но тутже отпускает, к счастью, мы привычные...

Они поднялись в самолет. Кивнув в сторону капитана, Мазурвзялся за лейтенанта. И не обнаружил ничего, что могло бы пригодиться. Приборнавигации у него имелся свой, ничуть не хуже, документы покойника ни на чтопутное употреблены быть не могли, поскольку были снабжены капитанскойфотографией. «Скорпион» в лесу на хрен не нужен, у самих в сумках кое-что итальянскоеприпасено, посерьезнее. В общем, цинично выражаясь, выходило, что поживитьсянечем.

– Кирилл!

Он подошел к Анке. И с первого взгляда опознал небольшойблестящий предмет, вынутый ею из кармана покойника. Сверкающая крохотулька сгибкой антенной, размеренно мигает крохотная красная лампочка, на бокукрасуется единственный рычажок... С такой моделью он еще не сталкивался, но всеони, в общем, были на одно лицо – простейшие приборчики, предназначенные дляодной-единственной функции – прилежно посылать радиосигнал.

Радиомаяк. Еще одна деталька из приисковой системыбезопасности, за десятилетия отлаженной до подобия механизма швейцарских часов.Сидящий где-то за пару сотен километров перед экраном oператор уже давным-давноотметил и изменение установленного маршрута, и то, что в данный конкретныймомент маячок не движется. А поскольку самолет неподвижно замереть в воздухе неможет, у любого догадок будет всего две: самолет на земле, либо мирноприземлился, либо н а в е р н у л с я. Других вариантов нет. В обоих случаяхтревога будет поднята моментально. Она уже поднята, ручаться можно.

«Чертов президент, – подумал Мазур. – ЧертоваОлеся». Ни словечком никто не вякнул о системе предосторожностей... а впрочем,откуда ш и ш к а м знать детали? Крупное начальство не опускается доскрупулезного изучения мелких подробностей, великодушно оставляя это мелкотевроде Мазура с Анкой. Начальство мыслит глобально, в детали не вникает, алмазысчитает не каратами, а килограммами, войной руководит по глобусу...

Маячок прилежно мигал. Мазур взял его за конец антенны,словно дохлую мышь, размахнулся и грохнул об стену. Коробочка выдержала. ТогдаМазур положил ее на пол и в два счета раздолбал прикладом тевтонского автомата.Кранты пришли маячку.

– А смысл? – спросила Анка.

– А пусть голову поломают, что означает полное разрушениемаячка после его долгой неподвижности, – сказал Мазур. – Чем большеподбросим им загадок, тем лучше. Черт их знает, как они будут реагировать. Я наих месте выслал бы к месту падения – или посадки – ребяток порасторопнее. Точнотак и они могут поступить – все-таки два кило алмазов, знаешь ли. Взвыл купецБабкин, жалко ему, видите ли, шубы... Эх, ты...

– А что?

– Я-то полагал, что ты бросишься в хвост, на лейтенанта.

– А я почему-то решила по твоему поведению, что это ты нанего кинешься, а мне оставляешь капитана... Нотацию намерен читать или как?

– Или как, – сказал Мазур. – Совершенно некого тутвинить. Когда импровизируешь, вечно получаются накладки... Ладно. Определятьсяпора.

Он достал свой прибор, благодаря прочному корпусу уцелевшийпосреди всех кувырканий (и именно он, такое подозрение, и оставил на ребрах уМазура синяк, оказавшись меж ними и чем-то твердым), принялся привычно нажиматькнопки, перемещая участки карты. Анка заглядывала ему через плечо.

– А вообще, не так уж и плохо, – сказала она, пожимаяплечами.

Мазур задумчиво кивнул. В самом деле, из-за всех махаловок ипосадки наобум самолет не так уж и уклонился от расчетной точки – слишкомбыстро все произошло. Не полсотни километров топать до п е р с п е к т и в н ог о городка, а чуть более сотни. Только и всего. Оружия, патронов и прочегоснаряжения у них полно. Вокруг – не пустыня Калахари и не зеленый ад джунглей.Места дикие и не лишенные многочисленных опасностей, но бывало и хуже...

Глядя на черную точку с надписью Инкомати, он весьма дажемеланхолично покачал головой. Городок Инкомати для здешней глуши – светочцивилизации: тысяч двадцать жителей, рудники, туристические конторы, и, чтоглавное, железнодорожное сообщение с конечным пунктом их маршрута. Вот толькоусловия игры чуточку изменились. Искать теперь будут не троих, а пятерых, в томчисле двух бравых офицеров. В подобных случаях любая серьезная, уважающая себяконтора землю роет на три аршина вглубь, чтобы отыскать своих ребят или, покрайней мере, как следует за них отплатить. А «алмазный спецназ» – шарагавнушительная. И неизвестно, какие у них разработаны планы на такой вот случай –не было времени изучать еще и это...

– Ладно, – сказал он решительно. – Переодеваемся втемпе и делаем отсюда ноги. Мало ли что. Какие-нибудь черти типа партизан могливидеть, как падал самолет, еще припрутся из любопытства или промышлять насчеттрофеев...

Они принялись за дело. Через несколько минут это были совсемдругие люди – одежда цвета хаки полувоенного фасона, высокие ботинки с толстойподошвой, надежно предохраняющей от печальной участи вещего Олега, двакомпактных рюкзака, итальянские автоматы, ножи, даже парочка гранат, и,главное, закатанные в пластик карточки, весьма убедительные документы на чужиеимена. Сотрудники Лесного корпуса – нечто вроде военизированных лесничих,боровшихся с браконьерами в трех заповедниках Ньянгаталы. Заповедники, правда,расположены далековато отсюда, но объяснение заготовлено: служебнаякомандировка, о сути которой ввиду специфики корпуса не следует особеннораспространяться. Документы надежные, в случае чего в столице найдетсяответственное лицо, готовое подтвердить, что данные субъекты – те, за кого себявыдают, и находятся вне всяких подозрений...