– Ой, она и вовсе мрачное таскает, – скривилась Валя. –Черное предпочитает, даже летом. Ничего в цветочек, или там в горошек! И вечноАрина людей осуждает. Увидит в телике певицу и начинает: «Нацепила платье МинниМаус, петь не умеет, сиськами трясет, проституткой вырядилась, стразамиобсыпалась…» Яда в ней – бочка. Меня совсем зашпыняла. Характер у Ариныужасный! Вечно требует, чтобы по ее все было, Нина, бедная, перед дочкойстелилась, любые ее капризы выполняла. Хочешь шубу? Получи. Вторую? Владей наздоровье. Третью? Сожри, не лопни. Неправильно хозяйка дочь воспитывала! У тойесть твердое убеждение: коли топну ногой, весь мир вздрогнет. Ну, с родителямитакое, пожалуй, еще пройдет, а вот с мужиком… прости, подвинься. Девка онафигуристая, одета в новое, причесана мастером, из приличной семьи… Чего ж замужне выходит?

– Наверное, не хочет, – предположила я.

– На стенку от желания лезет! Сколько раз сюда кавалеровпритаскивала, но через месяц, другой, они – тю-тю. Выпятит она свой характер,парнишка и даст деру. Время-то бежит, не девушка уже, перезревшая груша, –самозабвенно сплетничала Валя. – Вроде румяная, красивая, а в руки возьмешь исообразишь – под кожей гнилье. Упустила Арина момент, холостых другиеразобрали, ей остались вдовые да разведенные, вроде этого ее врача, Володи. А уних дети, жены бывшие… Эх!

– Значит, розовый цвет не в фаворе у женской частиЛаврентьевых? – перевела я разговор на нужную тему.

– Че? – не поняла Валентина.

– А ты сама любишь вещи нежных оттенков? – продолжала я.

– Зеленое ношу, – заявила Валя, – горчичное.

– Красное?

– Никогда!

– Розовое?

– Уж не девочка давно.

– Следовательно, ни у кого в доме нет вещей цвета, как вонта чашка на мойке? – уточнила я.

– Скажете тоже, – улыбнулась Валентина. – Кому охотаневестой поросенка смотреться?

– Профессор, наверное, тоже ходит в темном?

– На работу в костюме, с рубашкой при галстуке, редкопуловер натянет. Учителям не годится по-простому выглядеть. А дома – в джинсахи толстовке.

– Розовая, шелковая?

Валя начала смеяться.

– С удовольствием бы поглядела на хозяина в таком виде. Нет,у него серо-синие шмотки. Их ему Нина покупает, Эрик сам по магазинам не ходит.А с чего у вас интерес-то?

– Валечка, попробуй вспомнить, не приходили ли к вам впоследнее время дамы в розовом? – пыталась я нащупать хоть тоненькую ниточку.

Домработница резво вскочила и кинулась к чайнику.

– Ну и хороша же я! Человек в гости заглянул, а я угощеньяне предлагаю! Кофейку? Нина дорогой купила, вкусный. Сливочки имеются,мармеладик. Хотите оладушек?

Странная трансформация доселе не приветливой Валентины удивиламеня.

– Спасибо, дело к вечеру, пить кофе поздновато, – вежливоотмела я ее предложение.

– Чаек заварю! Зеленый? Черный? Ой, ща историю расскажу, –тараторила Валя, – у нас куст цвел у забора, жасминовый. Красивый, весь прямбелый! Выхожу утром – ободрали! Ни цветочка! Ну я человек решительный, живохулиганку вычислила – Настька Петрова. У нее четыре сына, всех Петьками зовут.Знаете, как Настька детей отличает? По отчеству! Ха-ха-ха… В Киряевке народубогий. Сейчас обо всех расскажу.

– Лучше вспомни гостью в розовом платье, – сурово приказалая. – Кто она? Давно ли приходила?

Валентина с грохотом поставила на стол чайник.

– Ниче не знаю! Спать рано ложусь, кабы не вы, сейчас ужзубы чистила бы. Кто к хозяевам после десяти притопает – не вижу, не слышу. Необязана! Мне деньги платят, рабочие часы оговорены с семи утра до двадцативечера, потом меня не трожьте, личное время. Во!

Я вынула кошелек.

– Сколько стоит твой час? Сто долларов хватит?

– Лучше рублями, – алчно сказала Валя. – И чего выхотите-то?

– Кто носит розовое платье? Ты же видела эту женщину!

– Нет! – отрезала домработница, быстро пряча полученныетысячи.

– Не ври! – разозлилась я.

– Женщину не встречала, – уперлась Валентина.

– Уж не хочешь ли сказать, что впускала в коттедж кошку,облаченную в комбинезон из розового шелка? Гламурненькое животное!

– Она была не живая, – понизила голос домработница.

– Дохлая? – не утерпела я. – Круто! Мумия кота посещает дом…Мумия возвращается, часть вторая: киса в карнавальном наряде разгуливает поКиряевке.

– Не кошка это вовсе!

– Кто тогда?

– Ну… это… самое… фр-фр-фр! – Валя принялась описыватьруками круги. – Я аж ахнула! Думала – его любовница. В избушке устроилась! Ещене знала, как лучше поступить: Нинке натрепать или, пока лично за хвост несхвачу, молчать? Решила погодить, раз доказательств нет. Он легко отопрется,меня вон прогонят, зарплату потеряю. Лучше, думаю, все разнюхать и Эрикузаявить: или молчу, или говорю. Во! Ясненько?

– Нет! – гаркнула я. – Садись и рассказывай нормально!

– Ста долларов маловато для откровенности.

– Сколько ты хочешь?

– Тысячу! – выпалила Валя. – Сразу на стол клади, тогда ничене утаю.

Я покрутила пальцем у лба.

– С ума вошла? Двести довольно.

– Девятьсот, – сбавила цену вымогательница.

– Больше трехсот не дам!

– Ну и до свидания, – равнодушно отреагировала прислуга. –Хоть я и в курсе про розовое платье, но рта не раскрою.

– Ладно, четыреста, – сдалась я.

– Ну ты и жадна! – восхитилась Валя. – Я слышала про твоимиллиарды!

– Пятьсот, – угрюмо пообещала я. – Можешь проверить сумочку,больше у меня налички нет!

– Покажи, – велела Валентина и, осмотрев портмоне,резюмировала: – карточек туча, рублей жалкая кучка. Лады, вынимай серьги изушей!

– Милая, – снисходительно ответила я, – их цена намного вышезапрошенной тобой суммы. Могу предложить платок. Он модный и как раз стоитоколо тридцати тысяч рублей.

– Нашла дуру… – фыркнула Валя. – Только серьги.