В усиливающейся лавине информации как-то забылось, с чегоначиналось, но я помнил, как мы восторгались первыми компьютерными баймами:диггерами и тетрисами, как играли в «Принца Персии», где уже бегал настоящийчеловечек, а потом пришла очередь томагочи и настоящих симуляторов жизни«Симс», «Симс-2», «Симс-3»…

Одни предпочитали проводить время в виртуальном мире байм,другие покупали для половых утех резиновых кукол, над их увлечениямипохохатывали, про них сочиняли анекдоты, это были не от мира сего ума чудаки,но баймы становились все совершеннее, а надуваемые резиновые куклы научилисьблагодаря чипам шевелиться, отвечать, ходить, совершать несложные действия. Увсех у них внешность такая, что фотомодели умрут от зависти, и вот уже созданыобщества медиевистов, затем они разделились на кланы, государства, королевства,начались бесконечные виртуальные войны, интриги, одновременно столь же бурноразвивались футуристы, что строили Всегалактическую империю, но разбойники имятежники всячески мешали на своих изолированных звездных системах…

Так же бурно развивалось и третье направление, где незаглядывали ни в прошлое, ни в будущее, а строили виртуальные города, создавалиобщества, в нем общались, прелюбодействовали, влюблялись, ревновали и дрались,путешествовали, переселялись друг к другу, разводились, уходили к другим…

Аркадий давно сформировал отряд противников любойкиборгизации, хоть человека, хоть общества. Как и положено одухотворенномуинтеллигенту, он больше всего возненавидел культ сексуальности, что безумноразросся, а с этой сумасшедшей техникой люди вообще стали придатками к своимполовым органам.

Конечно, люди привыкли наивысшую радость получать от секса,так принято считать с американской подачи. Там – да, в стране, замученнойимпотенцией, где наибольшую прибыть получают фабриканты, производящие всякиевиагры и удлинители пениса, все думают о сексе, о сексе и только о сексе. Исамым лестным комплиментом является то, что во всех европейских странах все ещеостается оскорблением: «Ты сегодня такой сексуальный!»

Так вот, в Европе, а мы – Европа, где с сексом все впорядке и потому на нем не зацикливаются, это само собой разумеется, помнят и одругих радостях: спорт, искусство, бизнес, туризм, наука, искусство.

Как ни странно, Аркадия горячо поддержал Коля.

– Ребята, ребята, – сказал он умиротворяюще. – Давы что, всерьез? Да сколько раз у нас бывало такое, что подружка настаивает натраханье, соблазняет, раздевается, сексуалит, а ты жаждешь посмотреть матч счемпионата мира по футболу!

Аркадий поморщился.

– Какой футбол? Разве больше нечего смотреть?

– Но если есть футбол, – удивился Коля, – что жесмотреть еще? Правда, хоккей или экстремальные виды, когда головой о бетоннуюстену… Я, к примеру, когда заполучаю долгожданную байму, за работой над которойслежу месяцами, вылавливаю скриншоты, скачиваю трейлеры, читаю превью, то мнене до секса, хотя гормонами переполнен по уши, но секс – это такая мелкаяфигня в сравнении с крутой баймой!.. Так что, если самка рядом, я еще могу вкаком-то перерыве, пока идет загрузка нового левела, трахнуть, не снимая лыж,но уж, конечно же, не поеду для такой простой фигни на другой конец города идаже не перейду на другую сторону улицы! Чтобы купить новую байму – надругой конец города поеду, а вот чтобы трахнуть новую бабу – нет. Баймы всамом деле новые, если не тупые клоны, а вот бабы – все клоны. Особеннотеперь, когда одни и те же тренажеры, сжигатели жира, эпиляторы, дезодоранты,увлажнители и даже прокладки с крылышками.

Я помалкивал, Коля достаточно выразил то, что уже вошло вмир, эта переоценка ценностей в области секса. Теперь, когда сорваны всепокровы, когда даже для подростков это не «жгучая тайна», секс уже некульминация всех стремлений человечества, это слишком просто, чтобы ради этогоубиваться, страдать и вообще слишком долго забивать им голову.

Вообще это настолько просто, к тому же еще и легкоудовлетворяемо, что совершается как бы походя, а голова занята действительночем-то важным, а то как подумать, какой дурью маялись: как бы Ленку затащить впостель, но так, чтобы не узнала Катька, а то обоим достанется. Еще хорошо быкак-то добраться до Сюзанны, это вообще недотрога, о ней все парни с нашейулицы только и думают…

Михаил взглянул в мою сторону.

– А почему, – спросил он вдруг, – все полагают,что если человек напичкает себя чипами, то он перестанет быть сексуальным? Аможет быть, все еще функции только усилятся?

Аркадий сжал челюсти и вскинул гордо голову.

– Это будет искусственное!

– Но ты же пользуешься виагрой, – сказал Михаил.

– Виагра, – огрызнулся Аркадий, – натуральныйпродукт! Кроме того, я не пользуюсь виагрой.

В запястье легонько кольнуло. Я скосил глаза, кожапокраснела, я увидел, как прямо там же проступили буквы: «Повысилось кровяноедавление. 140… 92. пульс 82… рекомендуется…» Дальше смотреть не стал, отключиллегким волевым усилием. Это не опасно, иначе покраснение замигало бы. Так,легкое предупреждение. Но, конечно, дома посмотрю, что можно сделать, чтобыпривести в норму.

Я, кстати, в этом не самый продвинутый пользователь. Кудаактивнее, к моему удивлению, оказалась Светлана. У нее серьги не простореагируют на различные симптомы, но и начинают бить током или раскаляться,когда в крови поднимается уровень сахара. Единственный способ избавиться отболи в мочках – срочно сделать укол инсулина.

Еще дальше пошли в фирме, где работает Леонид. Там всеслужащие начинают чувствовать головную боль, когда срываются сроки контрактов,когда фирма работает неэффективно или когда работники слишком много шарят вИнтернете в поисках новой порнухи, пренебрегая работой. Так сказать,коллективная ответственность на новом уровне.

Я вырулил на шоссе, автопилот взял управление, машинапонеслась на большой скорости. На панели быстро сменяются цифры, мелькаеткоординатная сетка: комп получает все данные о движении на дорогах, выбираетмаршрут, заранее избегая пробок. Вспыхнул экранчик, появилось смеющееся лицоСветланы.

– Привет, – сказала она. – Вижу по маячку, тебянесет в моем направлении… Я иду по Скобелевской, сейчас перехожу на Изюмскую…

– А потом куда? – спросил я.

– В центр, в офис.

– Подхвачу тебя через три минуты, – сказал я.

Экран услужливо высветил мигающую точку, машина началаплавно переходить из восьмого ряда в седьмой, шестой и передвинулась в крайнийправый как раз, когда Светлана подошла к обочине. Ей хоть и сорок девять, еслине ошибаюсь, а все так же хороша, нет… лучше, чем двадцать лет назад. На нееоглядываются, особенно мужчины, женщины косятся с ревнивой злостью. Светланаобнажена до пояса, золотые волосы крупными локонами падают на загорелые плечи,крупная грудь красиво и дразняще нацелена вперед ярко-алыми сосками, поясперехвачен тонким ремешком, в пупке золотом горит крупная капелька пирсинга.