Губы Сашки искривила недобрая улыбка. Вадим выпрямился на стуле.

– Последние два месяца приборы фиксируют очень сильное излучение. Природа его пока не ясна. Прогноз, выданный сегодня компьютером, следующий…

На экране высветилась карта Восточной Сибири. Где-то внизу вспыхнул квадрат, увеличился на весь экран. Эмиль узнал родные места.

– Природу излучения программа не отнесла ни к светлым, ни к темным. Так и выдала – «ИНАЯ». В ближайшее время, – на карте стало быстро увеличиваться серое пятно, – область продолжит расширяться, растекаясь по прилежащим нагорьям. Данных для оценки воздействия не хватает, но в образцах выявлены очень значительные изменения Силы. Попытка контакта с животными и растениями долины выдала непроницаемую стену. Вывод – необходимо срочно разобраться в природе явления и в причинах резкой активности. Решить, «хорошая» или «плохая» зона образовалась, сможем только после дополнительных исследований.

Карта исчезла с экрана. В помещении на несколько секунд повисла тишина.

– Отец Эмиля изучал эту область несколько лет, – вдруг заговорил Вадим. – Сохранились записи. Да и сам Эмиль должен хорошо ориентироваться в той местности.

Все взоры устремились на подростка. Слушая не совсем понятный для него доклад, тот вдруг подумал, что исчезновение отца, возможно, связано с «аномалией», обнаруженной ребятами. Сердце забилось быстрее. Так вот о чем думал Вадим, когда задавал странные вопросы во время ночного разговора.

– Случайностей не бывает, – продолжил Вадим, глядя на растерянного Эмиля. – Когда ты про своего отца рассказал, все стало на свои места. Мы столкнулись с загадкой, а тут ты… Твои воспоминания и его записи – бесценный источник информации, так необходимой нам сейчас. Кроме того, есть вероятность, что в итоге мы узнаем судьбу экспедиции и твоего отца.

Эмиль обхватил голову руками. Бешено работающее сердце гулкими ударами отдавалось в ушах, виски пульсировали. Он почти смирился со смертью отца, а тут… Возможность узнать истину захватила его. Эмиль поднял глаза на Вадима…

– Записи дома, – сообщил он. – Я пытался их прочесть, но почти все зашифровано в виде математических формул и каких-то координат. Без отца в них не разобраться…

– Мы сейчас сходим к тебе домой, – вмешался физик. – Думаю, хоть что-нибудь, да разберем. Всем остальным – срочно по домам! Родным говорите, что едем на олимпиаду для одаренных. Пока на неделю… Деметра занимается подготовкой документов. Ждите, за вами заедут. Ночь на сбор всей информации о заповеднике. Завтра отправляемся туда.

Все поднялись и направились к выходу. Вадим положил руку на плечо Вани, сделал знак задержаться.

– Присматривай за Эмилем! – тихо попросил он, когда рядом никого уже не осталось. – Вокруг него что-то происходит. Я не смогу охранять его постоянно.

– Хорошо! – кивнул Ваня.

Вечером все собрались в Хранилище. Необычное оживление царило и в жилых помещениях, и в «библиотеке». Ваня впервые оказался здесь. Он с интересом разглядывал горы свитков, пыльные фолианты и папирусы, бесконечными рядами стоявшие в огромном помещении, на время превращенном в штаб-квартиру. Именно сюда стекалась вся информация. На столе уже лежали пожелтевшие страницы секретных отчетов начала двадцатого века, фотографии следов на снегу, распечатки снимков из космоса.

Эмиль не обратил внимания на странное окружение. Его поглотила мысль о возможности узнать что-нибудь о судьбе отца, и поэтому необычная обстановка не произвела на него того же впечатления, что на Ваню.

Пока остальные по крохам собирали информацию, физик, Эмиль, Валька, Вадим и Ефим, срочно прибывший уже через два часа после Совета, пытались разобраться в записях отца Эмиля. Старую потрепанную тетрадь уже десятки раз перелистали вдоль и поперек. Почти все записи состояли из сложных расчетов. Иногда попадались рисунки, сделанные от руки, с изображениями каких-то символов. Похоже, тщательно срисованных с натуры. Судя по отсутствию пометок, объяснения им автор так и не нашел.

– Твой отец действительно великий ученый, – задумчиво произнес физик, изучая очередную запись. – Кем он работал до переезда?

– Не знаю, – пожал плечами Эмиль. – Мама говорила, что он работал в какой-то лаборатории, изучал магнитные поля. Больше я ничего не знаю…

Его еще долго пытали о вещах, казалось бы, не имеющих отношения к делу, о погоде, климате, людях, проживающих там, и еще, и еще…

Ближе к ночи к группе присоединился старик-лекарь. Велес, как узнал Эмиль. Среди рисунков, кропотливо скопированных ребятами, он вдруг остановился на одном со странной вязью необычных знаков, нанесенной на ствол дерева. – Я встречал такие символы. Очень давно…

Велес провел рукой по изображению, словно оно могло что-то поведать.

– Мы уже все древние языки перепробовали. Ничего похожего… – заметил Сашка, которого так и не удалось уложить в постель, несмотря на сильную боль.

– Нет, здесь не буквы и не иероглифы… – медленно, вспоминая, проговорил Велес. – Больше похоже на…

Он умолк. Глубокая складка прочертила широкий лоб. В глазах появилась какая-то искра. Он поднялся, бросил «я скоро» и ушел.

Давала о себе знать усталость. Решили сделать перерыв на ужин. Он же полночник. Ребята разошлись по своим комнатам. Ваня и Эмиль отправились к Вадиму. Сашку пришлось буквально нести на руках, так он измотал себя.

– Может, останешься здесь? – снова попытался урезонить Вадим друга, когда тот, облегченно вздохнув, вытянулся на диване.

– Еще чего! У меня теперь личные счеты с колдуном. Я буду не я, если не размажу его…

– Размажешь, как же… – усмехнулся Вадим. – Скорее сам себя в могилу загонишь.

– Сам больно здоровый!.. – обиженно парировал Сашка.

Эмиль наблюдал эту шуточную перепалку, отмечая про себя узы нерушимой дружбы, соединявшие парней. Он стал свидетелем того, как один с готовностью жертвовал жизнью ради другого. Такого он не встречал раньше. В той его жизни…

Ваня опустился на пол возле дивана. Включил телевизор.

– А Данька где? – спросил он Вадима.

– Пока у Деметры. Псу прививку делали, еле уговорил не спать с собакой. Жалко ему, видите ли… А ты как? Мать не возражала?

– Ей не до меня… – горько усмехнулся Ваня. – Она летом замуж вышла. Новый муж, новая жизнь…

Теперь стала понятна перемена, произошедшая с Ваней. Вадим кивнул. Вопросы отпали сами собой.

– Кто за пиццу? – возвысил он голос.

Все единодушно подняли руки «за». Около часа они провели в тихой «семейной» обстановке. Болтали, ели, смеялись.

Сашка задремал. Эмиль тоже клевал носом, сказывалась бессонная ночь накануне. Ваня долго молчал, потом, не глядя на Вадима, произнес: